Майдан в России. Как избавиться от пятой колонны - Владимир Большаков Страница 14

Второй, уже не лучший, но «совместимый с жизнью» сценарий состоит, наверное, в том, чтобы достроить корпорацию и обеспечить с ее помощью долговременную стабильность и постепенный выход из глубокой социокультурной депрессии.

Отчетливо понимаю, что в этом сценарии есть огромные риски. В том числе опасность превращения великой страны в болото образца худших латиноамериканских диктатур с их социальной замкнутостью и неофеодализмом. Но это не предопределено. Кроме негативного корпоративизм может быть и позитивным.

Третий, не совместимый с жизнью сценарий состоит в том, чтобы повторить все катастрофические ошибки, приведшие к распаду СССР. Начать безоглядно критиковать «чекистский» крюк и в итоге, сломав его, обрушить общество в новый социально-политический кризис.

Отдаю себе отчет в том, насколько многолики силы, которым этот сценарий кажется хорошим. Это и наши враги, которым просто нужно, чтобы мы, как страна, исчезли с карты мира. А как народ – выпали из истории.

Это и какие-то системные конкуренты, которые надеются, что, обрушив российскую систему в очередной раз, они завоюют контроль над нею и получат вытекающие из этого экономические и иные возможности.

Это и моральные люди, считающие себя вправе критиковать настоящее так же, как когда-то они критиковали прошлое. Такие люди честно и страстно указывают на определенные несовершенства системы. К сожалению, в очередной раз забывая, что эти несовершенства во многом выросли именно из их критики системы предыдущей.

Оговорив три сценария, я по необходимости сосредоточился на втором. Не потому, что он наилучший. А потому, что наихудший слишком уж неприемлем. Закрытое общество всегда хуже открытого. И каждый, кто пытается представить эти мои размышления как пропаганду закрытого общества, поверьте, глубоко ошибается. Но и внутри закрытых обществ есть определенная градация. Они могут быть относительно здоровыми и способными набрать потенциал для перехода в открытость. А могут быть источниками системного саморазрушения. Или, как минимум, социальной и политической мутации» («Коммерсант», 9.10.2007).

Черкесов и те, кто стоял за ним, предлагали гражданам России сценарий № 2 – «достроить корпорацию (чекистскую. – В.Б.) и обеспечить с ее помощью долговременную стабильность». Черкесов на момент публикации его сценариев в «Коммерсанте» был одним из тех, кто вошел, можно сказать, в совет директоров этой корпорации, этакой KGB Incorporated. И знает, на что она нацелилась. Все его рассуждения о «спасении России», стремление представить КГБ в виде некоего благородного собрания рыцарей без страха и упрека – это словесный камуфляж. Он понадобился ему всего лишь для прикрытия очевидного и всем известного факта: с самого момента создания ЧК Россия была подвешена на «чекистский крюк». И все годы существования Советской власти висела на нем, мучаясь и истекая кровью. Попытка снять Россию с этого крюка после ликвидации СССР и коммунистического режима, увы, оказалась неудачной. Во многом это объясняется традиционным пофигизмом русского народа, который порожден не столько его пресловутой «рабской покорностью», сколько нежеланием с властью связываться.

В нашем теперь уже не коммунистическом Отечестве никто из «властителей умов» не решился открыто заявить г-ну Черкесову и прочим пророкам с Лубянки, что претензии руководителей KGB Incorporated на роль спасителей России и, уж тем более, на роль проводников демократии не выдерживают никакой критики. И не только в силу прошлого этой организации, повинной в гибели миллионов наших соотечественников. А, прежде всего, из-за ее репрессивной сути, которая несовместима с демократией по определению. Над Черкесовым похихикали на либеральных сайтах, да тем и ограничились.

В «совете директоров» гебистской корпорации, однако, сообразили, что глава «Наркомдури», как окрестили в России ведомство Черкесова, наболтал лишнего и, как только Медведев сменил Путина, задвинули этого «воина» невидимого фронта на второстепенный пост, а затем и с него убрали. Убрали не потому, что капо-дель-капо этой корпорации не разделяет убеждений Черкесова. Именно его взгляды и излагал идеолог современного гебизма. Известно, что после своего назначения в президенты Ельциным Путин заявил на собрании гебистов на Лубянке, что наконец-то КГБ захватило в России власть. Он не шутил. Но отождествлять себя открыто с автором программного манифеста KGB Incorporated он не стал, ибо понимал, какая на это последовала бы реакция в России и особенно за границей. Поэтому, вспомнив пословицу «Заставь дурака Богу молиться, он себе лоб разобьет», от Черкесова решили избавиться и изгнали его с чекистского Олимпа власти.

Его, однако, подобрали. И кто? Коммунисты Геннадия Зюганова, который любой вопрос о чекистском терроре в годы Советской власти воспринимает как «грязную провокацию». В историю России Черкесов, тем не менее, уже вошел, как «бард чекистского крюка». Конечно, у этого барда есть сторонники не только на Лубянке. И в команде Путина. Ведь, когда Черкесова в два этапа сняли с высокой должности, Россию с этого крюка никто снять и не подумал. И в этом главная причина того, что правда о преступлениях лидеров большевиков и созданной ими «чекистской корпорации» против человечности, прежде всего, против русского народа, всячески замалчивается, а кадровые палачи Лубянки все еще ходят в героях «демократической» России, как и в советские времена. По той же причине искусно замалчиваются преступления KGB Incorporated в наше время, а тех, кто все же попадается на воровстве и коррупции, всем кланом отмазывают и помогают уйти от ответственности, в том числе уйти за границу.

Давно замечено, что при любой смене власти новый режим, так или иначе, копирует старый. Вместе со своими бывшими сослуживцами по КГБ и питерской мэрии Путин создал свой аналог КПСС в виде «Единой России» и свой аналог Политбюро. «В условиях полной закрытости действующей российской власти правильнее говорить, что Путин и Медведев представляют публичное «лицо» невидимой власти – неконституционное политбюро с его негласными советниками. Сам факт существования такого политбюро отсутствует в публичном дискурсе. Тем более никто не может с уверенностью сказать, в какой мере не только Медведев, но и Путин являются его заложниками. Под плотной завесой секретности находится и разветвленная, пронизывающая общество тайная инфраструктура власти в виде негласных сотрудников президентской администрации и органов ФСБ, которые присутствуют во всех партиях, общественных организациях, учреждениях, на всех предприятиях, включая бизнес-структуры, во всех средствах массовой информации. Именно эта тайная инфраструктура обеспечивает устойчивость «вертикали» власти. Именно она составляет ядро того гражданского общества, которое, по мнению Путина, в России безусловно есть и которое представлено организациями типа Общественной палаты» (Грани. Ру, 30.09.2011).