Я - инопланетянин - Михаил Ахманов Страница 94

Я ощутил, что он испытывает странное чувство – смесь зависти, ревности и благодарности. Видимо, и к самому Макбрайту, и к лихорадке: первый его породил, вторая расчистила дорогу к самостоятельности и власти.

– Зачем его понесло в ЮАР?

– Хотел пересечь пустыню Калахари. Один, пешком… Свалился на последних километрах.

– Давно это было?

– Три года назад. Фатальная неожиданность! Он был здоров, как лось, и не назначил преемника. Могли быть большие склоки в Эм-эй-си, а всякая склока – потеря влияния и денег. Поэтому решили, что Джеффри Коэн-старший совсем не умирал. Так оно и есть, не правда ли?

– Решили? – Купаясь в эоитных токах, я неторопливо шагал по застывшей лаве. – Кто уполномочен решать, Джеф? И сколько вас, наследников Макбрайта? Вряд ли вы один… Меж вами объявили конкурс?

В ответ – ни слова; видимо, тема была болезненной. Но острый импульс раздражения и страха, который докатился до меня, прозрачно намекал о справедливости догадки. Или существовало несколько клонов, или оставили клетки про запас… Что бы ни приключилось с э т и м Макбрайтом, я мог когда-нибудь встретить другого, полного сил, энергии и жажды власти. Возможно, не с арбалетом, буравившим мне спину, а с лазерным ружьем… В каком-то смысле это уменьшало грех, который я намеревался совершить. Впрочем, оставим эту заботу Вселенскому Духу; бывало, люди умирали в центре эоита, бывало, получали откровения, менявшие их жизнь и судьбу

Мы отшагали с километр, когда Макбрайт остановился и завертел головой.

– Что это, приятель? Там, впереди? Море? Откуда здесь море?

– Не море, – возразил Сиад, всматриваясь в серо-коричневую каменистую поверхность. – Здание. Учебный центр в Иллинойсе. А рядом – тренировочный плац.

Начались галлюцинации, понял я. В активной зоне эоита видения приходят каждому, а кроме того, бывают всплески неуправляемой активности и нарушение координации движений. Дальнейшие симптомы таковы: внезапная усталость и сонливость, провалы в памяти и амнезия. Все это связано с мозгом, и потому Сиад – будь он хоть трижды из органопланта – тут преимуществ не имел. Что, кстати, подтверждало его человеческую сущность.

– Идите, не обращайте внимания, – сказал я. – Это мираж. В конце концов, мы в аномальной зоне… Должны тут быть какие-то сюрпризы или нет?

– Вы тоже что-то видите?

– Конечно. Райский сад и Еву, которая срывает яблоко.

Мы двинулись дальше. С каждым шагом поток живой энергии бил сильнее, захлестывая нас, и я представлял, что ощущают мои спутники. Кроме иллюзий и фантомов – нервный подъем, который охватывает в толпе, в огромном скопище людей, одушевленных какой-то дикой мыслью: то ли кого-то громить, то ли кому-то поклоняться, молить о чем-то или жечь, крушить, бесчинствовать. Стадный инстинкт, одна из древних человеческих эмоций… В более строгой терминологии, принятой на Уренире, я называю это явление ментальным резонансом. Мы как бы попали в незримую толпу, чудовищную, миллиардную; нет людей, но есть их мысли, переживания и чувства, весь спектр ментальных излучений, который эоитное зеркало концентрирует и отправляет в космические бездны. К Вселенскому Духу, на Страшный суд…

Спутников моих охватило болезненное возбуждение. Макбрайт, вцепившись в ложе арбалета дрожащими руками, поминутно озирался, морщился, корчил гримасы и бормотал под нос проклятия; андроид, более спокойный, хмурил брови и о чем-то напряженно размышлял. До центра эоита было с тысячу шагов, но мне не хотелось их туда вести; меня бы вполне устроила легкая амнезия с потерей памяти о нашем неприятном инциденте. Так, чтобы забылось об угрозах, резких словах и недоверии, о смехе Фэй, стреле, нацеленной ей в грудь, и, разумеется, о тайнах, поведанных нами друг другу. При благоприятном раскладе я дотащу их в лагерь и уложу в постель на камни Тиричмира… Проспятся и забудут!

Макбрайт опустил оружие, замахал перед лицом пятерней, словно разгоняя стайку мелких мошек. Щеки его побагровели, в глазах появился опасный блеск. Приблизившись к нему, я ухватился за ложе арбалета и потянул к себе. Медленно, деликатно… Он не сопротивлялся, только пробормотал:

– Не думайте, что я безоружен, приятель… Ваша жизнь в моих руках… ваша и китайской девчонки.

– Разумеется, – согласился я, – мы оба в вашей власти. А теперь не двинуться ли нам назад? Вы убедились в существовании аномалии, в ее воздействии на организм… Вспомните, Джеф, это и было нашей целью, верно? Эксперимент закончен, и мы можем…

– Нет, не закончен! – отрывисто вымолвил Мак-брайт. – Причины, причины… Какие причины? С чем это связано? Эти видения и гул в ушах… и чувство, будто в кожу воткнулись иголки… тысячи крохотных иголок… Отчего?

– Не знаю, и никто не знает. Нам лучше… Не слушая меня, он повернулся к Сиаду:

– Что ты видишь? Что ощущаешь? Гул, покалывание?

– Да. – Андроид кивнул, глядя на каменистое поле. – Но здания нет – того, что в Иллинойсе. Зато я вижу женщину. Я узнаю ее. – Черты его дрогнули и, прикоснувшись к виску, он прошептал: – Кажется, это моя мать…

Макбрайт выругался:

– Какая, к дьяволу, мать? Ни у тебя, ни у меня нет матери! Мы оба – продукты генной инженерии! Очнись, ублюдок, и присматривай за этим! – Он покосился в мою сторону. – И забери у него арбалет!

Отдав оружие Сиаду, я сказал:

– Видишь женщину и думаешь о матери? Это хорошо. Пожалуй, становишься человеком.

– Человеком… – пробормотал Сиад. – Да, человеком…. Может быть. Наверное…

Его хозяин толкнул меня в спину.

– Пошли! Шевелись, приятель! Я понимаю, ты не хочешь, чтобы я узнал… – Он хитро прищурился. – Не выйдет! Я разберусь! Я почти догадался, что тут такое!

Эта заминка была хорошим поводом, чтобы сменить направление. Я зашагал к юго-западу, минуя центр эоита; теперь мы двигались по широкой дуге, не приближаясь и не удаляясь от середины зеркала. Но даже здесь энергетический поток был слишком интенсивным, и, хоть я отгораживался от него, мои резервуары уже переполнялись. Я начал сбрасывать энергию, что было на глазах у посторонних занятием рискованным; процесс несложный, но вызывающий в воздухе сияние, подобное нимбу канонизированных святых. Время, однако, работало на меня; я знал, что период возбуждения у моих спутников пройдет, сменившись апатией, после чего я отведу их в лагерь. Отличный план! Жаль, выполнить его не удалось…

Макбрайт вдруг вскрикнул и застыл с жутко перекошенной физиономией, вытянув правую руку с ладонью, опущенной вниз. Странный, но такой понятный жест угрозы, сулящий увечье или смерть… Видимо, он не контролировал свои реакции; волны панического страха катились одна задругой, перемежаясь с импульсами ярости. Я почти не сомневался, что в его запястье – боевой им-плант, миниатюрный лазер либо излучатель, которым можно развалить слона напополам. Опасная игрушка! И смотрит прямо мне в лицо… Исчезнуть, открыв канал телепортации? Пожалуй, я бы так и сделал, да вовремя сообразил, что тут, в Анклаве, лазер не страшнее спички. Впрочем, спичку хоть можно зажечь…