Боевое братство - Карен Трэвисс Страница 91

"Несчастный старик. Даже после того, что он сделал с Маркусом… Все равно он несчастный старик. Тем не менее он помог мне протащить Маркуса на борт вертолета. Он все тот же человек, которого я давно знаю".

Дом заметил, что и Маркус все больше ощущал свою ответственность за других. Возможно, Хоффман ненавидел Маркуса как раз потому, что у них было так много общего. Хоффман всегда принимал участие в сражениях, даже в тех случаях, когда этого не требовалось, и иногда становился глухим к каким-то приказам, ссылаясь на плохое качество связи. Вероятно, Маркус тоже видел их сходство и не мог не опасаться, что с годами превратится в такого же Хоффмана.

— Значит, осмотр достопримечательностей, — подвел итог Маркус. — Только облет территории и разведка. Полетим ты, я и Бэрд.

— Светомассовая? — спросил Бэрд.

— О чем ты?

— Нам неизвестно, какие разрушения она произвела при взрыве. Возможно, оседание почвы затронуло подземную реку. Этим объясняется появление громадных масс воды, о которых никто раньше не знал.

Маркус пожал плечами:

— Постараемся выяснить. А местным жителям мы ничем не можем помочь.

"Вороны" редко улетали так далеко от города. Обычно эти ценные машины были слишком заняты. Когда Дом забрался в кабину, он ощутил исходящее от экипажа не то чтобы волнение, но повышенный интерес. Командиром вертолета на этот раз у них был Барбер, а пилота звали Гилл Геттнер. В одном из страшных снов Дому привиделось, будто доктор Хейман грузит его в вертолет, управляемый Геттнером, и говорит, что он останется инвалидом пожизненно. Они оба, похоже, принадлежали к одной категории людей, не переносивших вопросов по поводу их профессиональной деятельности.

Во время предполетной проверки Барбер молча закатил глаза.

— Я уже несколько лет не бывал так далеко на юге, — сказал Геттнер. — Не уверен, что найду это место на карте.

— Меня это утешает, — буркнул Бэрд.

— Хочешь сказать, что ты справишься лучше, мальчик с бензопилой?

Дом сильно пихнул Бэрда локтем в ребра.

— Нет, лейтенант, — сказал Дом. — Наш приятель немного нервничает перед полетом.

— О, тогда я сам сложу его парашют…

Барбер почти неслышно пожелал им счастливого полета и пристегнул страховочный ремень. Через дверь вертолета было видно, как внизу под ними концентрическими кругами расходятся разрушенные пригороды, словно кольца мишени с пятном Хасинто в центре. По мере удаления к югу стали попадаться разрозненные поселения, мгновенно скрывавшиеся под листвой деревьев, что напомнило о множестве людей, предпочитавших ненадежные укрытия своих жилищ стенам охраняемого города. Поблизости от Толлена лесные массивы вновь сменились руинами пригородов.

Дом, как его учили в десантном отряде, запоминал проплывавшую под ним местность и старался хотя бы примерно определить расстояния и азимут. Затем ему показалось, что вертолет описывает круги.

— Барбер, — заговорил Геттнер, — не мог бы ты посмотреть для меня последние данные но ориентирам?

Барбер потянулся к карману на переборке за бумажными картами:

— Но им не меньше шести лет.

— Да, но города не ходят с места на место…

— Я же говорил, — пробурчал Бэрд, но вовремя остановился.

Геттнер заложил еще один вираж. Между полуразвалившимися башнями и зданиями что-то ослепительно блеснуло.

— Ох, проклятие! — выдохнул Дом.

Барбер развернул на коленях карту, выбрал нужный квадрат и поглядел наружу, пытаясь отыскать ориентиры.

— Согласен с Сантьяго, — сказал он. — Точно, проклятие. Я бы даже сказал — дерьмо.

Короткий смешок Геттнера откровенно дал понять о его напряжении.

— А я уж решил, что у меня начались галлюцинации.

— Он исчез, — сказал Дом, глядя вниз. Маркус наклонился, следя за его вытянутой рукой. — Посмотри. Может, я схожу с ума?

Открывшаяся панорама Толлена совершенно сбила Дома с толку. На окраинах города еще стояли дома, а весь центр скрылся под многокилометровым озером. Только когда «Ворон» поднялся выше, Дом смог определить, что вода разлилась не меньше чем на десять километров. Не осталось ничего, кроме мусора. Деревья, рекламные щиты, обломки крыш — все это плавало на поверхности даже не озера, а скорее беспокойного моря.

Город исчез. Исчез.

Время от времени поверхность вздувалась гигантскими пузырями, словно в толще воды происходили мощные взрывы. Вот озеро на несколько мгновений превратилось в кипящий котел, затем пузыри стали реже, слабее… Пока люди изумленно наблюдали, озеро снова вскипело. На дне явно что-то происходило, и новые разрушения затронули целую серию воздушных пустот.

Были на поверхности воды и тела. Большинство трупов уже раздулось, значит, наводнение произошло несколько дней, а то и недель назад. Дом машинально выискивал взглядом оставшихся в живых, но это оказалось бессмысленным занятием. Кого бы он ни увидел, ему хотелось оказать помощь. Поскольку это было строжайше запрещено, он только получил бы очередную мучительную порцию вины от сознания, что оставил людей умирать.

Но пузыри производили колоссальное впечатление.

— Черт! Держитесь крепче, мальчики. — Геттнер резко повернул вертолет и направил его в сторону от неспокойной поверхности озера. — Я не шучу. На всякий случай приготовьтесь прыгать. Это не к добру.

Во время поворота вертолет сильно накренился, и Барбер навалился на Дома, но продолжал напряженно вглядываться в воду.

— Гилл, о чем ты толкуешь?

— О метане. Если из-под воды вырывается метан, мы можем рухнуть, словно груда кирпичей. А если метан уже поднялся наверх, если пустоты имели объем, который поглотил целый город, то он мог распространиться куда угодно.

— Вот дрянь! — выдохнул Барбер.

Дом понятия не имел, о чем говорит Геттнер. Он попытался задуматься над этим, но вид города, поглощенного озером — нет, морем, — слишком его отвлекал. Чем больше они отдалялись, тем сильнее притягивала взгляд удаляющаяся картина.

И тем более правильными казались очертания берегов.

— Это не метан, — заявил Бэрд.

— Может, нам вернуться и проверить ваш вытащенный из задницы тезис, профессор? Если грохнемся, значит, вы ошиблись. Я могу это устроить.

Наконец-то Бэрд встретил еще более грубого и ядовитого на язык противника. Он предпочел замолчать.

— Примесь метана уменьшает плотность воды и воздуха, — негромко сказал Маркус, наклонившись к Дому, словно не хотел выглядеть всезнайкой. Конечно, Маркусу это было известно, не зря же в детстве он был первым учеником. — Настолько, что корабли не держатся на воде, а воздушные суда в воздухе. Шлеп. Иногда метан поднимается из-под дна моря во время землетрясений.