Фельдмаршал. Отстоять Маньчжурию! - Михаил Ланцов Страница 9

С автомобилями вообще отдельная песня связана.

Когда Алексей Николаевич узнал, что может добраться до этих пусть и не самых надежных и удобных, но авто – все бросил и потянул свои потные лапки с упорством нализавшегося валерьянки кота. В какой-то мере это превратилось в своего рода одержимость. Так что, при штабе Маньчжурской армии к середине апреля оказалось уже пять различных автомобилей с водителями, которые самым активным образом использовались. Сначала самим Куропаткиным, а потом, с его подачи и остальными подчиненными.

Но не суть, мы отвлеклись.

Вот авто скрипнул и остановился, продолжая тарахтеть мотором. Куропаткин с трудом вылез с переднего сиденья и принялся разминать текшее тело. Отвык он на таком кошмаре кататься. Крайне неудобно по сравнению с автомобилями конца XX и уж тем более начала XXI века. Его спутники тоже приводили себя в порядок, но, судя по выражению лиц, не так чтобы и недовольные. Все познается в сравнении. И этот «пепелац» выглядел, безусловно, выигрышнее на фоне разнообразных повозок. А главное – существенно быстрее.

Немного придя в себя, генерал осмотрелся и улыбнулся. Дела в этом месте шли куда нужно.

- Итак, господа, - начал Куропаткин, - мы оторвались от войск на два суточных марша, чтобы ознакомиться с позицией под Ляояном. Здесь нам предстоит остановить японцев. Отдавать им железную дорогу нельзя ни в коем случае. А вот, - он скосился на мужчину, что скачками «хромой кобылы» приближался к ним, - и наш виновник торжества - капитан Антон Иванович Деникин.

История этого человека была удивительна и интересна. Отец Деникина происходил из крепостных крестьян - отданный в рекруты, он смог выслужиться в офицеры, сделал военную карьеру и ушел в отставку целым майором.

Сын отца не посрамил. Реальное училище. Служба в пехотном полку вольноопределяющимся. Киевское юнкерское училище, откуда он был зачислен в артиллерийскую бригаду. Академия Генерального штаба, по завершению которой был произведен в капитаны. А с 1902 года, несмотря на неприятное недоразумение с генералом Сухотиным в 1898 году, был зачислен офицером Генерального штаба. И так далее, и тому подобное.

183-ий Пултусский полк, в котором служил Деникин, не выдвигался на войну, поэтому Антон Иванович добился 14 февраля личного разрешения быть откомандированным в действующую армию. И это – несмотря на травму, которую он получил в январе того же года . Уже 5 марта он сошел в Харбине, будучи до прибытия назначен начальником штаба 3-ей бригады Заамурского округа Отдельного корпуса пограничной стражи, стоявшей глубоко в тылу и вступавшей только в стычки с китайскими разбойниками – хунхузами.

Но Алексей Николаевич ведал много больше о Деникине, чем было всем известно в те дни. В свое время он сталкивался с биографией этого человека и прекрасно знал, что Деникин не усидит в тылу и уже осенью прорвется на фронт, где проявит себя самым лучшим образом. Энергичный, умный, решительный и распорядительный. Он отличится в делах генералов Мищенко и Ренненкампфа. Поэтому, как только Куропаткин вспомнил о нем, так и подтянул к себе. Для окружающих и легенды придумывать не требовалось – Куропаткин сам вел родословную из крепостных, так что приглашение Деникина на должность офицера штаба армии по особым поручениям мало кого удивило. Да, не совсем капитанская должность. Но Куропаткин был в своем праве.

- Очень приятно, - кивнул генерал-лейтенант Засулич. – И удивительно. Отчего пехотный офицер занимается саперными делами?

- Так в этих укрепления не саперы сядут, а пехотинцы. Так что это вполне разумно, - улыбнувшись, возразил командующий. – Антон Иванович очень деятелен и инициативен, а дело важное, новое, непривычное. Тут только с огоньком и молодым запалом трудиться. Кроме того, я дал ему в подчинение офицеров-саперов и отряды китайцев-землекопов. И, надо заметить, капитан прекрасно справляется. Я, признаться, ожидал увидеть меньшую готовность укреплений.

- Укреплений? Я вижу только странные траншеи. А где же редуты с люнетами? Или их будут возводить позже? – Вновь удивился Засулич. Там, на Ялу, он уже попытался возражать, когда командующий приказал копать траншеи вместо возведение редутов, но его осадили, сославшись на то, что не место и не время. Дескать, выполняйте приказ, поговорим потом. Он подчинился. Сейчас же, ситуация располагала.

- Для этого я вас сюда и привез Михаил Иванович, - с хитрой улыбкой ответил Куропаткин.

Первая Мировая война еще не произвела революцию в полевых фортификациях. Не успела. Поэтому в сущности то, что как русские, так и японские войска возводили время от времени в поле, не далеко ушло от формаций времен Наполеоновских войн или более древних конструкций. В ходу были все те же редуты, люнеты и прочие возвышающиеся над землей укрепления. Прекрасные мишени для нарезной артиллерии легко ей разрушались. А главное – не давали никакой защиты от шрапнели, ставшей «царицей полей» в эти годы. Конечно, ближе к концу этой войны разнообразные редуты стали уходить в прошлое, уступая место цепочкам траншей. Но до этого было еще далеко. Да и уход этот оказался весьма скромный - до того уровня полевой фортификации, какой имелся на Западном фронте к концу Первой мировой войны, у нас не приближались никогда.

Вот Куропаткин и решил исправить эту «историческую несправедливость» хоть в какой-то мере.

Ничего особенного он под Ляояном не возводил. Для этого не было ни времени, ни возможностей, ни строительных материалов. Однако три линии просторных траншей полного профиля, идущие изломанными линиями – возводились. А вместе с ними – деревянные подкрепления стенок, фланкирующие дзоты , гнезда для пулеметов и легкой артиллерии, наблюдательные пункты, пути отступления, блиндажи и землянки для размещения личного состава и так далее, и тому подобное. Алексей Николаевич водил эту компанию командиров и объяснял принцип работы такой обороны.

- А вон там, - показывал он рукой, - будет проход между рядами колючей проволоки. Видите, куда направлена амбразура этого дзота? Правильно. С фронта его уничтожить можно будет только прямым попаданием шестидюймового снаряда, да и то – не факт. Так что пулеметчик сможет работать в относительно комфортных условиях.

- А откуда колючая проволока?

- Наместник адмирал Алексеев уже телеграфировал мне, что сумел закупить в Североамериканских штатах большую партию этого товара. Никто ведь ее за военные товары не считает. А зря. Преодоление пехотой таких заграждений – штука непростая. Особенно под плотным стрелковым огнем. Но о том болтать не стоит – сделаем Микадо сюрприз. Да и вообще – болтун – находка для шпиона! Так что думайте, господа, с кем и о чем разговариваете.

- А артиллерия? – Не унимался Засулич. – Вы нам показывали только позиции для легких орудий, непонятно для чего нужных. Как их там? Пушек Барановского . А где вы планируете поставить нормальные?

- Так в тылу. Или вы хотите, чтобы японцы нам орудия повыбили в начале боя? Помните, как мы сделали на Ялу? Повторим. Только вместо сигнальщиков с флажками на наблюдательные пункты поставим связистов, а к ним проведем обычные телефоны.