Дьяболик - С. Дж. Кинкейд Страница 9

– Этот имбецил, – скривилась матриарх, – уверил себя, что сможет заставить императора изменить свое мнение. Думал, если худшие опасения того сбудутся и излишние примутся строить собственные звездолеты, правитель согласится на то, что и грандству нужно последовать их примеру и создавать новые корабли. Он надеялся, что император оценит его идею, – матриарх горько усмехнулась. – Разумеется, он просчитался. Император просто-напросто казнил тех излишних. И уведомил нас о том, что знает о роли моего мужа во всей этой истории.

Я резко выдохнула.

– Госпожа, сенатор представляет опасность для вас всех. Разрешите мне…

– Нет, ты не должна его убивать! – Она вскочила на ноги. – Разве тебе не понятно, что уже поздно? Над нашими головами уже занесен карающий меч. Все кончено. А мне, как обычно, придется за ним разгребать. – Прерывисто дыша, она закрыла глаза. – Нам остается лишь ждать. Что бы теперь ни произошло, мы с тобой должны защитить мою дочь. Любой ценой.

– Именно любой, – согласилась я.

Если для этого мне придется тайно вывезти Донию из крепости, я так и сделаю.

– Ничего ей не говори, – матриарх сжала мое запястье. – У нее скоро очередной форум и не должно быть камня на сердце. Если она покажется остальным неосведомленной о произошедшем, сведения об этом через детей просочатся к их родителям. Если же она будет знать, что с нами случилось, то не сможет никого обмануть. У Сидонии множество достоинств, но умение лгать в их число не входит.

Я медленно кивнула. Наивность Донии – ее единственная защита. Неведение защитит ее даже лучше меня.

– Я ей ничего не скажу, – заверила я матриарха.

Дония – плохая лгунья. Зато я, на ее счастье, – прекрасная.

Когда я вернулась в нашу комнату, Сидония приподняла голову и потерла сонные глаза.

– Что-то случилось, Немезида?

– Ничего, – спокойно ответила я. – Мне не спалось, и я отправилась поупражняться.

– Смотри, – зевая сказала она, – не потяни какую-нибудь мышцу.

– Такого со мной не случится, – изогнула я губы в улыбке. – Спи.

И она послушно погрузилась в свою невинную дремоту. Я же всю ночь не сомкнула глаз.

Следующий ход императора последовал незамедлительно.

В тот день меня позвали в покои матриарха, что случалось довольно редко. Она почти никогда не обращалась ко мне напрямую, поэтому вызов меня встревожил. Матриарх лежала на своей гравитационной кровати, в то время как роботы-косметологи подкрашивали отросшие седые корни волос и разглаживали морщины на лице. На первый взгляд матриарху можно было дать лет двадцать пять. «Фальшь-молодость», вот как это называлось. Истинный возраст выдавали глаза. Никто из действительно молодых людей не смог бы так на меня посмотреть.

– Немезида, я натерлась опиатом. Возьми и ты, если хочешь.

Предложение меня удивило. У ее локтя стояла склянка. Опиат представлял собой лосьон, который втирали в кожу. Сенатор им увлекался, а вот матриарх пользовалась редко. Презирала, как признак слабости, предпочитая такие релаксирующие химические вещества, которые делали ее более быстрой и бдительной.

– Это будет пустой тратой дорогого снадобья.

Матриарх раздраженным жестом оттолкнула щуп робота.

– Ах да! Вы, дьяболики, слишком быстро метаболизируете наркотики. Тебе никогда не познать острых ощущений, которые дарит дурман.

– Как не познать и горечь смертоносного яда, – заметила я.

Несколько секунд она изучающе смотрела на меня, подперев кулаком острую скулу. Из-за наркотика ее зрачки превратились в две крошечные точки, а манеры сделались развязными, что для этой особы было нехарактерно. Я напряженно ждала, когда она скажет, зачем посылала за мной.

– Тем хуже для тебя, что ты не можешь этого испытать, – произнесла она наконец, опустила палец в лосьон и потерла запястье. – Но подозреваю, что совсем скоро он тебе потребуется так же, как и мне.

– Почему?

– Император приказал отправить мою дочь в Хризантему.

Дыхание перехватило, словно меня ударили в солнечное сплетение. Пару секунд я слышала только стук собственного сердца, громко отдающийся в ушах.

– Что? – прошептала я. – Он приглашает ее ко двору?

– О, именно так они обычно и делают, – с горечью проговорила матриарх. – Мои родители прогневили его, тогда он казнил моего брата. Император редко наносит прямые удары. Несомненно, это влияние его стервы-матушки. Грандесса Циния считает, что плевок в душу наносит больше урона…

Я, не отдавая себе отчета, одним прыжком пересекла комнату и схватила матриарха за плечи. Она, конечно, была покрепче Сидонии, но для меня это ничего не меняло, я могла легко раздавить ее.

– Сидония никуда не поедет, – прорычала я, чувствуя, как в сердце разрастается темный, ледяной гнев. – Я убью вас, если вы отправите ее на смерть.

Не обращая внимания на мою угрозу, она с любопытством прищурилась.

– У нас нет выбора, Немезида. Он требует, чтобы Сидония прибыла ко двору не позднее, чем через три месяца. – Ее губы дрогнули в слабой улыбке, она протянула руку и своими длинными пальцами потрепала меня по щеке. – Поэтому вместо нее я намереваюсь отправить в Хризантему тебя. Ты станешь Сидонией Эмпиреан.

Мне потребовалось какое-то время, чтобы уяснить смысл ее слов, но они все равно выглядели полным бредом.

– Что-что?

– Ты выглядишь такой изумленной! – Матриарх расхохоталась ломким смехом, но булавочные головки ее зрачков не мигая смотрели на меня. – Может, повторить?

– Вы отправите меня?

Я потрясла головой. Никогда не питала нежных чувств к этой женщине, но всегда считала ее умной. Точнее, разумной.

– Вы действительно думаете, что кто-то может принять меня за Сидонию?

– Для этого, конечно, потребуются кое-какие изменения. – Она оглядела меня с ног до головы. – Сидонию знают лишь по ее аватару, который похож на нее саму не больше, чем ты. Цвет волос, мускулатура… ну, все это мы исправим. Что же касается твоих манер, то я уже пригласила свою бывшую гувернантку, обучавшую меня этикету в детстве…

Я отступила на шаг. Эта женщина явно спятила.

– Никакой гувернантке не сделать из дьяболика человека. Достаточно взглянуть на меня, чтобы понять – я не настоящая девушка. Вы же сами постоянно твердите это.

Матриарх наклонила голову, исподлобья злобно сверкнули ее глаза.

– О да! Этот твой холодный, безжалостный взгляд, лишенный тени сочувствия… Истинная примета дьяболика! А знаешь, по-моему, ты приживешься в том гадюшнике куда лучше, чем тебе кажется, – хихикнула она. – Во всяком случае, много лучше Сидонии.

Продолжая улыбаться, она поднялась. Ее платье зашуршало.