Чернокнижник. Ученик колдуна - Юрий Корчевский Страница 9

Бросился обед готовить. Когда Коляда уходил по делам, все хозяйственные дела на Первушу ложились. Приготовил похлебку грибную. Белые грибы по сытости и пользе не хуже мяса, даже запах очень аппетитный. И еще иван-чай заварил, медку добавил. Почти сыто получилось.

А тут и Коляда пожаловал. Да не пустой, за труды свои селяне щедро одарили. Большой и душистый каравай хлеба пшеничного, большой шмат сала да крупы-гречихи фунтов пять. Неплохой прибыток.

Коляда носом потянул:

– Вкусно пахнет! Дай угадаю: грибы белые в похлебке и иван-чай с медком.

– У тебя нюх, дядька, как у зверя дикого!

– Поживи с мое, – отмахнулся Коляда. – Накрывай на стол, полдничать будем.

Пока Первуша с чугунком и мисками суетился, Коляда хлеб порезал на крупные куски. По избе хлебный дух поплыл, ноздри защекотал. Давненько Первуша свежего хлеба не вкушал. Они с Колядой иной раз пекли лепешки, но это не то совсем.

Приступили к трапезе. Вкусно. И похлебка хороша, а хлеб можно и один есть такой аппетитный. Обед сытом запили. Первуша и спроси отшельника:

– Дядька, а ты в распятого Христа веришь?

Благодушие после сытного обеда с Коляды вмиг слетело. Брови нахмурил, в глаза Первуше уставился:

– У каждого человека вера своя. Ты же веришь, что утром солнце взойдет.

– То другое. Солнце всем видать.

– Думаешь, если Бога не видно, то его нет?

– Тогда почему в церковь не ходишь? Отец и матушка перед едой молитву читали «Отче наш».

– Бог у каждого в душе. А священники всего лишь посредники между людьми и Богом. Давай договоримся: пока в лета не войдешь, о Боге ни слова.

Первуша кивнул. Что ему еще оставалось?

Чтобы спорить, надо самому знать много. Он всего лишь ученик. Только непонятно ему, кто Коляда. В деревне колдуном называют, один раз даже слышал брошенное в спину: «Чернокнижник!» А какой из Коляды чернокнижник, когда такой книги в избушке нет. Библия есть и Вещая книга, так они цвета не черного. По мнению Первуши, колдун злым должен быть, а Коляда людей лечит, скот. Какой же он колдун? Сами селяне обзывают, сами же помощи просить ходят – непонятно.

Через две седмицы дошел черед до изучения трав ядовитых. Про волчьи ягоды Первуша с юных лет знал. Соседский мальчонка отравился, мучился долго, но выжил. Коляда цикуту показывал, вех называется. Дал понюхать.

– Чем пахнет?

– Вроде сельдереем.

– Правильно. Почти все травы свой запах имеют. Смотри на цветки, на плоды, на листья, нюхай. Тогда не отравишься. Хуже, когда в пищу или питье подсыпать могут сушеные листья в виде порошка или отвара в питье. Горечь во рту появится, боли в голове и животе, холод во всем теле, потом падучая бить начнет, и смерть наступает.

Первуша не знал, что на Руси столько ядовитых растений. Коляда выложил на стол пучки трав, причем брал не голыми руками, а тряпицей.

– Запоминай. Это болиголов, пахнет мышатиной. Ну, это ты знаешь – волчьи ягоды, или сонная одурь. А это – ворожея-ягода, она всегда одна на растении, иссиня-черная. Обрати внимание на черемицу. Самая быстрая смерть от нее. Через три часа от силы – остановка сердца. А самая долгая и мучительная смерть от клещевины – седмицу отравленный болеть будет: кровотечения отовсюду, потом дышать человек перестает. А это волкобой, его еще прострелом называют или голубым лютиком. Пахнет хреном. Стой! Не нюхай даже! Даже запах ядовит, потому в избе не храни, в амбаре либо в сенях. А это дурь-трава, или собачий мак, в народе беленой называют. Запах отвратительный, гнильем пахнет. А вот эту траву сам назвать можешь?

Видел нечто похожее Первуша раньше, отец показывал, когда жив был.

– Дурман-трава?

– Точно! Еще есть, но смертельно опасные только эти.

Коляда битый день рассказывал, где растут, когда собирать, как остерегаться, как настои и отвары делать, какие противоядия применять. К вечеру у Первуши голова кругом пошла. Спать лег без ужина, а утром спросил у Коляды:

– Зачем мне про злопакостные травы знать? Сам говорил – добро людям нести надо.

– Говорил, – не стал отказываться Коляда. – Только и люди разные есть. Знания могут пригодиться. Но главное – дети по незнанию травятся. Ты по признакам определить должен – воронью ягоду он съел или волчью? Позавтракаем, про ядовитые грибы расскажу.

Оказывается, травы и кустарники, несущие смерть, еще не все. Грибов тоже оказалось множество, а не только мухомор да поганка.

Третьим днем Коляда поведал о травах, применяемых для разного рода превращений, – белоголовнике, адамовой голове, плакун-траве, чертополохе, полыни, терличь, руте. Эти травы Первуше интересней. Не смерть несут, облик другой, но для превращений надо знать заговор.

После ядовитых трав пришел черед ядовитых тварей – пауков и змей.

– Первым делом при укусе змеи яд из раны отсоси. Только не глотай, сплевывай и рот полощи обязательно. До чистой крови соси. Язык и губы от яда неметь будут, не обращай внимания, отойдет. Но промедлишь чуть – умрет человек в муках.

Чем больше Первуша узнавал об окружающем мире, тем осторожнее становился. И лес, и луг, и река не всегда безопасны, смертельная неожиданность под каждой корягой или в дупле дерева прятаться может.

Прошел год. Первуша повзрослел, подрос. В природе похолодало, опали листья, зарядили дожди, а потом и мороз ударил, снег принес. Сугробы сразу по пояс навалило, ни пройти, ни проехать. Движение замерло. Санный путь еще торить надо, а реки не встали. Льдом покрылись, но тонковат еще лед. Как окрепнет, около пяди толщиной будет, тогда селяне на лошадях с санями по рекам поедут. Путь получается гладкий, не то что ухабы на дороге. Одно опасно – на промоину нарваться. Они в тех местах бывали, где со дна ключи били. Кто постарше, поопытней, поглазастее, те места гиблые примечали, на деревьях зарубки делали, чтобы со льда их видно было.

Хорошо, припасы на зиму Коляда с Первушей сделали. Муку да крупу припасли, сальца бочонок, рыбы сушеной, соленой и копченой. Это уж Первуша расстарался. А еще соль и перец в запасе, да коренья съедобные, да фрукты сушеные. Груша-дичок да яблочки, а еще орехи лесные, репы мешок да лука столько же. Самые морозные месяцы, январь да февраль, в избе переждать можно, в тепле. Знай только дрова в печь подбрасывай. Пока похлебка в печи варится, сама русская печь прогревается, избу греет. С морозами и снегом снова волк у избы объявился. Сначала Первуша следы обнаружил, а на второй день волк показался. Показалось отроку – шкура на загривке у зверя поседела. О волке Коляду спросил:

– Сколько же весен он у избы сидит?

– Полагаю – не меньше пятидесяти.

Года по веснам считали. Новый год начинали с марта. Только с 1492 года стал исчисляться с первого сентября.

– Разве волки столько живут?