На хвосте удачи - Наталья Колесова Страница 9

…Если толчешься у пристани без дела, нарвешься на неприятности. Парням хорошо – кто-то да наймет их загрузить-выгрузить-перенести или сбегать по мелкому поручению. От девушек же моряки и приезжие торговцы требуют лишь одну службу, о которой доброй католичке и подумать-то грех. Поэтому если Нати и ускользала от присмотра Доры на берег, тащила с собой корзину – то с фруктами, то с лепешками, то с пресной водой в запотевшем кувшине. Местные разносчики косились и здоровались, но не прогоняли – мало ли с каким поручением послал уважаемый месье Мартель свою внучку на пристань? Тем более что часто она уходила, так ничего и не продав, а потому была им не конкуренткой.

Только эта девушка рассудила иначе.

Сидя в тенечке, Нати предавалась своему любимому занятию – безделью, как поговаривал ее дедушка – а попросту глазела на суда, прибывшие на Омори. Подбирала себе будущий корабль. Барк вместителен, но тихоходен. Шхуна хороша, на ней можно плавать по мелководью. Бриг? Фрегат – но это уже военный корабль и просто сказка… Ах, да и то, о чем она думает, – тоже детская сказка. Разве что торговля будет увеличиваться и удастся прикупить старую шхуну в пару дедушкиной. Компаньоны все примеривались к покупке второго корабля, кряхтели, да не решались рискнуть… Старики, что с них возьмешь!

Проходивший мимо хорошо одетый моряк (шкипер, офицер?) подмигнул кудрявой девчонке, и Нати машинально улыбнулась в ответ.

Сильная рука легла на ее плечо, сжала больно. Нати задрала голову: на нее смотрела незнакомая девушка. Очень красивая и очень сердитая девушка.

– Ты что здесь делаешь, а, цыганочка?

Нати дернула плечом, но пальцы впились еще сильнее. Больнее.

– Я не цыганка! – Нати вывернулась из цепкой руки и вскочила. Девушка была рослой, но сейчас наклонилась, так что ее лицо оказалось напротив лица Нати: темные мрачные глазищи мерцали в тени ресниц. Казалось, она готова вцепиться ей в волосы. С девчонками Нати не приходилось драться с самого детства: те давно поняли, что с «бешеной испанкой» лучше не связываться, иначе быть битой и битой безо всякой пощады. Потому как Натали не признавала девчачьего варианта драк – вцепиться в волосы, расцарапать лицо, – а била коротко, сильно, метко, быстро выводя из строя противницу, а то и противниц (случалось, накидывались втроем-вчетвером)…

Но эта девица была куда опытней в драках. Да еще выше, старше и сильнее Нати.

– Пусти меня! – потребовала Нати. – Чего прицепилась?

– Что это ты здесь отираешься?

– А тебе что за дело?

– Который день сидишь, глазки морячкам строишь да зубы скалишь! Хочешь переманить моих клиентов?

Нати решительно ничего не понимала.

– Ничего я не строю и не скалю, каких еще клиентов?! Пусти, говорю, пока я тебе нос не разбила!

– Ого, гляди, кошечки нас делят!

Рядом остановилась пара матросов, потом подтянулись еще – поглазеть и поучаствовать в чужой сваре-драке всегда охотников и бездельников хватает. Девица кинула на моряков мрачный взгляд, зашипела в точности как кошка. Или, скорее, как змея. Потащила Нати в щель между стеной таверны и ветхим забором.

– Слушай и запоминай меня, цыганка!

– Я не…

– Шкипера, капитаны и все офицеры – мои, поняла? Увижу, что ты с ними заигрываешь, все волосы повыдергаю и глаза выцарапаю! Да не хлопай ты ими, будто ничего не понимаешь! Тебе и матросиков хватит, из сил выбьешься, обслуживая!

Тут Нати и впрямь перестала хлопать глазами, а попросту вытаращила их. Спросила с любопытством:

– Ты что, шлюха?

Дора называла таких непотребными девками, а дедушка – так вот прямо и грубо.

– Ну да, шлюха, – сказала девица. – Самая лучшая на вашем вшивеньком острове. Так что, пока я здесь, все богатенькие морячки – мои. А вы, оморские шлюшки, довольствуйтесь остальными. Мои-то после меня на вас и не посмотрят! А будете путаться под ногами, вот вам что будет!

Нати и моргнуть не успела, как обнаружила приставленный к щеке кинжал.

– Ну что? – спросила девица почти нежно. – Давай распишем твое личико? Или, может, тебе глаз выколоть, чтобы пуще другим дорожила и дорогу мне не перебегала?

Острие укололо кожу. Нати поморщилась.

– Да не нужны мне твои шкипера и офицеры! – сказала с досадой. – И матросы тоже, забирай их всех себе. Я не для того на пристань хожу.

– Ну-ну! – с угрозой сказала девица. Но кинжал убрала, да так шустро, что не углядеть куда – то ли за пояс, то ли под нижние юбки.

Нати вытерла кровь на месте укола и с любопытством уставилась на напавшую девицу. Высокая, красивая креолка. Громадные глазищи, чуть горбатый тонкий нос, смуглая кожа. Возле накрашенного рта – родинка. На длинной шее – коралловые бусы, в глубоком вырезе платья среди высоких грудей терялся католический крестик. В ушах – крупные золотые серьги. Вот уж кто похож на цыганку…

– Ну что? – недовольно спросила креолка. По ее расчетам, девчонка давно должна была подобрать корзину и юбки и улепетывать быстрее собственного визга.

– Скажи, а шлюхой тяжело работать?

– Да ты, никак, надо мной смеешься?! – поразилась девица.

Нати заторопилась, пока та вновь не схватилась за нож.

– Наверно, не очень приятно, да? Мужчины бывают разными, не все тебе нравятся, а…

– Да при чем тут «нравятся»? Это же работа, за нее деньги платят. Я бесплатно обслуживаю только коменданта да начальника милиции. Но уж поверь, настоящего удовольствия они от меня не получат! Э, да что я тут с тобой болтаю? Запомнила? Чтоб я тебя здесь больше не видела!

Девушка шла, так вызывающе покачивая бедрами, что у моряков головы сами собой заворачивались ей вслед. Пронесся восхищенный свист. Креолка оглянулась и очень удивилась, обнаружив за спиной Нати:

– Ты еще здесь?!

– Да хватит уже тебе браниться! Я просто хочу поговорить…

– Это о чем же?

– Ну… вот откуда ты к нам приехала?

Девушка резко остановилась. Прищурилась недобро:

– А тебе-то какое дело?

– Никакого, – смиренно согласилась Нати. С каким трудом давалось ей это смирение! Но не проявишь терпения – ничего не узнаешь. Это она усвоила в детстве, ожидая, пока нянька покончит со своими дневными хлопотами и расскажет ей свои странные негритянские сказки. – Просто у нас все одно и то же. И люди одни и те же. А ты, наверное, много что видела и много где побывала. Расскажи мне, а? Хоть что-нибудь?

Креолка смотрела на Нати со странным выражением. Почти с любопытством. И сомнением – точно не понимала, что с ней делать – прогнать или применить к какой-нибудь своей пользе.

– Я и к пристани-то хожу со скуки – хоть какие-то новые люди…

– Бог мой, – сказала креолка с изумлением. – Такой чистенький маленький цыпленочек – и туда же, рвется из своего гнездышка! Не ходи ты на пристань, не разговаривай со шлюхами, а не то плохо кончишь! Или крылышки тебе подрежут, или попросту заклюют!