Третий ангел - Элис Хоффман Страница 9

Пол снял пиджак и остался в просторных брюках из льна и бледно-голубой рубашке. Только что подрезав розы, он сейчас возвратился к столу и как раз усаживался напротив хозяйки дома. Эту женщину Мадлен видела только со спины, сумела разглядеть лишь ее большую, летнюю шляпу из соломки. Пол рассмеялся каким-то сказанным ему словам.

— Если вы решите нанять меня в садовники, я сразу соглашусь. — Сколько радости в его голосе! — Можете не платить мне ни пенса. Но боюсь, что с моим мастерством я тут все загублю.

Мэдди подошла поближе. Высокая изгородь задрожала, когда стая птиц снялась с нее и взлетела. Пол поднял глаза. Увидев женщину, он буквально окаменел.

— Что с вами, Пол? — спросила его собеседница.

— Боюсь, мне нехорошо.

— Ты, кажется, подшутил надо мной, — сообщила Мадлен из-за изгороди. — И решил не отвечать на мои звонки?

— Через минуту я вернусь, — пообещал Пол и, взбешенный, направился к Мадлен. — Ты что, с ума сошла? Следить надумала за мной?

— Тебе тут платят только за садовничество или еще за что?

— Миссис Ридж — давний друг нашей семьи. Мне она почти как бабушка. Так что придержи язык.

Женщина, сидевшая за столом, в эту минуту обернулась, и Мадлен увидела, что эта немолодая дама, хоть и безупречной английской красоты, вряд ли может быть чьей-либо соперницей.

С озабоченным лицом миссис Ридж стала подниматься со стула. Пол обернулся к ней. Улыбнулся и успокаивающе махнул рукой.

— Это дело отнимет у меня не более полминуты, — заверил он, затем твердо взял Мадлен за руку и повел обратно через оранжерею. Мимо желтых и светлых орхидей, мимо майоликовых горшков с папоротниками. — Миссис Ридж принимала во мне большое участие, я ей многим обязан. Даже тем, что получил образование. У нее нет своих детей, и она очень ко мне привязана. А я к ней — не меньше. Не ожидал, что за моими визитами к ней может кто-нибудь следить.

— Я же не знала…

— Ты о многом не знаешь, — равнодушно ответил Пол.

Она отвернулась от него и торопливыми шагами направилась к выходу. Этот мужчина не стоит ее хлопот. Отъявленный себялюбец и наглец, о чем он, впрочем, и сам сказал. Мадлен выбежала из дома и тут же, как назло, подвернула на ступеньках лодыжку. Прихрамывая, медленно поплелась к парку, затем остановилась у обочины. Когда Пол подъехал к ней на такси, она уже не сдерживала слезы.

— Садись, — скомандовал он, не выходя из машины. Они обменялись молчаливым взглядом. — Садись в машину и давай обойдемся без дурацких сцен.

Мадлен открыла дверцу и села на заднее сиденье.

— Я сказал миссис Ридж, что с работы за мной прибежала одна моя полоумная сотрудница, — сообщил он. — Она посоветовала уволить тебя.

— Большое спасибо. Очень мило.

— Мы, кажется, сделали ужасную гадость, а, детка? Согласна со мной?

Выглядел он ужасно. К тому же его терзал мучительный кашель; должно быть, простудился тем утром, которое они вместе провели у Элли, и теперь Мадлен наверняка подхватит от него эту болезнь, чем бы он ни заболел. Пусть, она это заслужила.

Пол склонился к ней ближе, и она уловила запах мыла.

— Мы совершили глупейшую ошибку. Я знаю, почему приходил в то утро, но я никогда не подумал бы, что ты откроешь мне дверь. И был даже удивлен тем, с какой легкостью ты предала сестру.

— К черту нравоучения. Ты в этом тоже участвовал.

— Можешь смеяться, но я не сомневался, что ты выставишь меня и тут же побежишь к Элли рассказывать, что я пытался тебя соблазнить.

— Ты хотел, чтобы я выставила тебя?

Мадлен перестала понимать, что происходит.

Рубашка Пола измялась — тонкая льняная ткань. Рубаха была небесно-голубого цвета, новая, светлая. Кажется, пиджак, который был на нем, он забыл в том доме.

— Слушай, мне жаль, что так получилось. Мне не следовало подключать к этому тебя. Я серьезно прошу у тебя прощения.

Машина подъехала к дому Элли и остановилась у обочины. Мадлен продолжала сидеть, не замечая этого, когда вдруг кто-то постучал в окошко машины. Она чуть не подпрыгнула от страха. Пол опустил стекло, перед ними стояла Джорджи. Оказывается, они тоже только что приехали, и Элли только что поднялась к себе.

— Кто бы мог подумать… — пропела Джорджи, задумчиво разглядывая их обоих.

— Встретил эту девушку на улице и решил, что могу подвезти бедняжку. — С этими словами Пол распахнул дверцу такси. — Мы прибыли. Рад был повидаться с вами, Джорджи.

Дверца захлопнулась, машина рванулась с места и исчезла. С ней, Мадлен, на этом покончено. Она была для него лишь средством достижения цели. Какой бы она ни была, эта цель.

— До чего же я его ненавижу, — процедила Джорджи.

Любопытное совпадение. Мадлен направилась к дверям.

— Я тоже.

Возвратившись в Нью-Йорк, она никому ни о чем не рассказала. Да и, собственно, кому было до этого дело? Разговаривая с сестрой по телефону, Мадлен расспрашивала о Поле. Она ненавидела его странной, какой-то алчущей ненавистью. Но не могла забыть их единственное свидание наедине. Может быть, во время свадебной церемонии ей нужно будет встать и во всеуслышание объявить о том, что случилось? Что ей мешает это сделать? Она осчастливит этим и сестру, и себя. Разве не лучше будет разоблачить его перед всеми собравшимися, пусть даже этим она разоблачит и себя?

Ее подавляла глубокая депрессия. Это сказывалось на работе, и кто-то из ее коллег даже поинтересовался, не произошло ли у нее в семье какого-либо несчастья. Раньше у нее были расписаны все выходные, теперь же она спала до полудня и старалась пореже выходить из дому. Когда однажды приехали в город родители и зашли к ней, стук в дверь разбудил ее, хоть было уже больше двух часов пополудни.

Мать отозвала ее в сторону и спросила, понизив голос:

— Что с тобой происходит?

— Ничего не происходит. Почему ты вечно подозреваешь меня в чем-то?

— Я не подозреваю, я догадываюсь, — отрезала Люси.

— Даже так? О чем же ты в таком случае догадывалась, когда я была маленькой? Но тогда тебе не было до меня дела. Ты меня даже не замечала.

Люси ошарашенно смотрела на дочь.

— Я не замечала? Как ты можешь говорить такое? Конечно замечала. Я всегда видела, что мы с тобой очень похожи, просто совершенно одинаковы.

Мадлен вспомнила, как однажды ночью она убежала из дому. Это произошло в ту пору, когда родители жили врозь. Надела плащ и зимние ботинки, потому что была весна и везде стояли лужи. Убежать оказалось так легко — просто открыть дверь и шагнуть в темноту. Она твердо знала, что надо делать. Сказала же ей однажды Элли, что голубая цапля придет к тому, кого полюбит. Вот остался позади их сикомор, вот и двор кончился. Трава была мокрая и хлюпала, словно губка. Ноги Мэдди утопали в ней, и ботинки сразу покрылись грязью. Небо было беззвездным, луна пряталась за облаками, но девочка знала, куда ей идти.