Тринадцатая реальность - Геннадий Ищенко Страница 9

— Я попробую, а там посмотрим! — пьяно возразила Нина. — У тебя ведь есть пистолет?

— И в кого ты хочешь стрелять? — с любопытством спросил я.

— Нашего полицмейстера! — ответила она. — В Спиридонова! Он ходит на работу мимо нашего дома без всякой охраны.

— И чем же тебе не угодил Иван Сергеевич? — сказал я.

— Сатрап! — выкрикнула она. — Он сдохнет, другие будут бояться!

— Он неплохой человек, — возразил я, — и хороший профессионал. Страха ты не добьёшься, только ненависти. И нет гарантии, что на его место не назначат кого-нибудь похуже. У него большая семья, ты хочешь доставить им горе? Ладно, с тобой сейчас разговаривать бесполезно. Я выяснил всё, что хотел. Вы мои друзья, поэтому хочу уберечь вас от неприятностей. Эта бездельная и опасная болтовня, которой мы с вами занимались в последние два месяца, не принесёт ничего, кроме них. А если дойдёт до дела, будет ещё хуже. Хочу предупредить, что если здесь ничего не изменится, я не буду приходить на эти посиделки.

— Струсил! — презрительно сказал Игорь.

— Можешь думать что хочешь, — пожал я плечами, — только не вижу, из-за чего рисковать своим будущим и благополучием семьи. Вот как ты назовёшь человека, который, пожертвовав собой, спасёт других от дикого зверя?

— Герой, — в первый раз за вечер сказал Сергей.

— Я тоже так думаю, — согласился я. — А если этот зверь никому не угрожает и спит где-нибудь в лесу, а кто-то побежит подёргать его за усы или за хвост, чтобы самоутвердиться и произвести впечатление на окружающих?

— Значит, ты считаешь наши разговоры бессмысленными и вредными? — спросил Сергей. — Прекрасно понимаешь, что в обществе много язв, но не нам их лечить?

— А ты считаешь, что эти язвы способны лечить вчерашние гимназисты? — в ответ спросил я. — Вы даже не можете определить цели, не говоря уже о средствах. Было бы больше пользы, если бы мы рассказали друг другу что-нибудь интересное, поставили пластинки и потанцевали. Жаль, что я не взял с собой гитару, можно было бы сыграть и спеть.

— Могу рассказать, — кивнул Сергей. — Не знаю только, интересно это тебе или нет. У меня есть приятель из купцов. Так вот, он недавно плакался, что его отец на грани разорения, а он купец второй гильдии.

— Кредиты? — спросил я.

— Уже знаешь? — не удивился он. — Да, кредиты. Во всех банках дают заём под пятнадцать процентов годовых. Как при этом торговать, не обдирая людей? И что интересно, при нём взял кредит какой-то француз только под пять процентов. Я ради интереса зашёл сначала в банк к Рябушинским, а потом к Гандельману, и везде те же пятнадцать процентов. Тогда я не поленился пройти четыре квартала в банк Боултона и попросил кредит на английском языке, на котором говорю чище их королевы. Знаете, что мне предложили?

— Пять процентов? — попробовал угадать я.

— С тобой неинтересно разговаривать, — усмехнулся он. — Всё-то ты знаешь. Мне пришлось соврать, что забыл паспорт, иначе не помог бы и английский. И к чему мы придём? Крупные купцы и заводчики ещё как-то выкрутятся, а мелкие и средние прогорят. Это не язва? Кстати, я заметил, что в последнее время в ресторанах не протолкнуться от иностранцев. Многие довольно хорошо говорят по-русски, но всё равно их видно за версту. Не знаешь, этому засилью когда-нибудь будет конец?

— У меня отец тоже жаловался, — сказала Александра. — Общепризнанно, что наш университет один из лучших в Европе. Раньше в нём учились только наши студенты, а иностранцев было мало. А сейчас поступил циркуляр из министерства народного просвещения, согласно которому нам выделяются гранты на обучения иностранных студентов. Требуют, чтобы лекции для них читались на родных языках. Все преподаватели знают кто один, а кто два языка, так что с этим нет сложности, но в циркуляре указано, что в перспективе таких студентов будет треть. И такая бумага пришла не только нам.

— Сволочи эти европейцы! — зло сказал Игорь. — Скоро нельзя будет дышать!

— Как ты можешь так говорить? — возмутилась Лиза. — Мы сами европейцы, а у французов культура!

— Ты определись во взглядах, — сказал я девушке. — Дело не в том, где живут, а в складе ума и жизненных ценностях. А они формируются в народе даже не веками, а тысячелетиями развития. Европейцы — это стая хищников. Не надо вскидываться, Лиза, дай я доскажу.

— Они развили цивилизацию! — выкрикнула она.

— Сначала они её разрушили, уничтожив Западную Римскую империю, — возразил я. — Да и позже, во времена крестовых походов, чего только не было. Прошло много веков дикости и мракобесия, с их гонениями учёных и инквизицией. Ту Европу у нас не зря называли неумытой, из-за того что чистота в ней считалась греховной. Это уже потом, много позже, они начали развиваться, и не без помощи остального мира, в том числе и наших предков. И мы, между прочим, приняли на себя удар монгольских орд. Им тоже досталось, но не всем и недолго, а нас тиранили двести лет! Эта цивилизация, которой ты так восхищаешься, хищная по своей природе. Никто и никогда не проводил столько войн и захватов, сколько они.

— Какие войны? — наморщила лоб Лиза. — Все воевали…

— Перечислить? — спросил я. — Многочисленные войны между самими европейцами, европейцев с арабами, да и с нами, можно не считать из-за их незначительности по сравнению с остальным. Для начала возьмём Америку. Это были не пустые континенты, куда отправились предприимчивые переселенцы, в них было много своего населения. И где оно сейчас? В Северной Америке его осталось всего несколько миллионов, да и в Южной после нашествия испанцев население сократилось в десять раз. Я не знаю общих цифр, но кое-что запомнил. Так в Центральной Мексике в начале завоеваний жили двадцать пять миллионов индейцев, а к концу шестнадцатого века осталось меньше трёх. В Перу было двенадцать миллионов, а осталось только полтора. И так было повсюду. Там помимо испанцев отметились португальцы, а вот Северную Америку «чистили» англичане, французы, испанцы, португальцы, голландцы, шведы и шотландцы. Да, забыл, там отметилась и наша Курляндия, захватившая остров Тобаго, так что они на законных основаниях могут считать себя европейцами. Европейцы не были бы европейцами, если бы не развязали множество войн за передел награбленного. Об Африке нужно рассказывать? К началу двадцатого века вся Африка, кроме Эфиопии и Либерии, была захвачена Великобританией, Францией, Германией, Бельгией, Италией, Испанией и Португалией. Об Азии говорить не буду, потому что надоело. Хорошо наследили европейцы, захватив большую часть нашей планеты? Поэтому плюньте в глаза тому, кто представляет Европу светочем мира, цивилизации и демократии. Волки они, и натура у них волчья.

— И что делать? — спросила меня Александра. — Они ведь ни перед чем не остановятся.

— Мы с вами при всём желании ничего не сможем сделать, — ответил я. — Остаётся надеяться на то, что в нашем отечестве есть достаточно сильные фигуры, которые не смирятся с тем, что происходит. И если им будет нужна помощь, лично я её окажу. А сейчас давайте доедим пирожные, всё здесь уберём и потанцуем.