Лампа Ночи - Джек Вэнс Страница 84

— Хорошо, мадам Я все сделаю.

Больше делать в Лорквине мне было нечего, и я ушел. Выйдя на улицу, я ненадолго остановился в тени сине-зеленых рододендронов, чтобы вспомнить все, что случилось со мной с той поры, как я впервые стоял на этой главной улице Лури. Я думал о себе прежнем и себе нынешнем, сравнения оказались неутешительными, и я оставил их. Три года, проведенных у лоуклоров, приучили меня к железной дисциплине. Я вспомнил, как, мечтая о спасении в Танганских степях, дал себе слово, что, если выживу, никогда больше не стану предаваться ни отчаянию, ни жалости.

Я поглядел налево, где улица упиралась в терминал, потом направо, вдоль аллеи рододендронов, туда, где улица исчезала в лесу. Вокруг лежал город Лури, две-три тысячи непонятного народа, который таинственно шептался при встречах, передвигаясь неслышно, прямо-таки по-кошачьи. Я пересек улицу и зашел в Естественный Банк. В высоком полутемном холле по правую стену виднелись окошечки касс. Перед противоположной стеной, украшенной тонкими золотыми планками из пористого тутового дерева, стоял пустой стол, и виднелась дверь с указующей табличкой: «Хубер Тван, менеджер».

Не видя никого, я толкнул дверь и вошел в офис, то есть еще одну комнату с высоким потолком и красивыми панелями из резного зеленого дерева на стенах. Высокие окна выходили в сад, пол украшал тяжелый ковер цвета зеленого бутылочного стекла. Хубер Тван сидел за огромным столом, который только и годился для такого маленького, но чрезвычайно тучного человека с розовым лицом, курносым носом и маленькими топорщившимися усиками. Рыжеватые волосы, как две волны, взмывали над круглыми ушами, зато темный костюм был слишком элегантен по местным меркам, не говоря уже про расцвеченный всеми цветами радуги галстук и желтые лаковые туфли с заостренными носами и высокими каблуками. Я был встречен весьма хмуро, как клиент неприятный и бестолковый.

— В следующий раз будьте любезны уведомить о своем приходе секретаршу, это сделает общение более удобным для нас обоих, — проворчал Тван.

— Спасибо, что объяснили, — не менее хмуро ответил я. — Я только что прибыл из Роумарта и еще не привык к прелестям цивилизации.

Тван бросил на меня быстрый любопытный взгляд, и усики его вздрогнули.

— Вы говорите, из Роумарта? Как интересно! В таком случае, чем могу служить?

— Я хочу просмотреть все финансовые записи дома Урдов и, особенно, счета Азрубала.

Челюсть у Твана отвисла, и он даже не сразу смог отыскать слова для ответа.

— Но, извините, это абсурд! Это невозможно. Тайна счетов — основа банковского дела!

— Я так и предполагал. Но у меня с собой документ, дающий мне право на подобное расследование. У вас нет выбора.

Тван начал терять терпение.

— Это нарушение всех правил! Я не знаю, кто, когда и зачем мог выдать вам подобные документы!

— Посмотрите сами, — я положил бумаги на стол. Тван отдернулся, будто я подпустил к нему ядовитого паука. Затем, осторожно склонившись над документами, что-то долго ворчал себе под нос, читал и перечитывал их в десятый раз и, наконец, тяжело задвигался в кресле.

— Говорить больше не о чем. Документы в порядке. Единственное, о чем я вас попрошу, сделайте для меня копию.

— Как вам будет угодно.

— Так вы хотите ознакомиться со счетами дома Урд, — в голосе Твана звучала теперь приторно-ложная сердечность. — Это можно сделать немедленно.

Панель в стене отодвинулась, и появился большой экран. Тван произнес пароль, и на экране высветилась вся необходимая информация.

Я изучал ее минут пять, задавая по ходу вопросы Твану, который отвечал с несколько напряженной вежливостью.

— Я не вижу записи о выплате Джамиль Майхак в размере триста тысяч солов.

— Такой выплаты не производилось. Я очень хорошо помню эту ситуацию. Несколько лет назад молодая женщина предъявила мне экстраординарный счет. Я сообщил ей, что таких денег в наличности нет, поскольку это сложно в бухгалтерском отношении и небезопасно вообще. Но я посоветовал ей два варианта действий на выбор: я могу предъявить этот чек в отделение Естественного Банка в Окнау на Флессерихе, дождаться оттуда очередного судна, которое и доставит указанную сумму в течение нескольких месяцев, либо она может сделать это лично, ибо счет дома Урд в Окнауском банке гораздо значительней, чем здесь. Еще я сказал ей, что второй путь, конечно же, гораздо быстрее, но зато требует больших расходов. После этого женщина ушла.

— Не говорила ли она чего-либо о своих дальнейших планах?

— Решительно ничего. Я почти уверен, что она отправилась в Окнау на первом же подходящем судне.

— И не оставила никакого письма? Записки?

— Нет.

Я прикусил губу и снова посмотрел на экран.

— Счет Азрубала здесь выглядит весьма скромно — всего каких-то восемь тысяч солов.

Тван полностью со мной согласился.

— В Окнау у него отдельный счет?

Тван подул в усы, выражая недовольство подобным вопросом.

— Точно не знаю, но счет господина Азрубала в Окнау весьма значителен, — холодно ответил он.

— И последний вопрос. Видели ли вы или каким-то образом сносились с Азрубалом за последнее время?

— Нет, сэр. Я не видел его уже очень давно, может быть, несколько лет. По-моему, тогда он тоже собирался в Окнау.

Я поблагодарил и ушел, предпочитая обдумать услышанное в одиночестве, где-нибудь на улице. Информации было мало, к тому же вся она оказалась неутешительной.

Я сел на скамью и вновь стал смотреть на таинственных горожан, осторожно передвигавшихся по своим делам. Солнце Желтой Розы медленно клонилось к закату, и легкие длинные тени ложились вдоль улицы. Я увидел, как из Лорквина выкатилась мадам Уолдоп и отправилась куда-то, рассекая воздух необъятным бюстом; при ее приближении одетые в черное прохожие наклоняли головы и отходили в стороны, а потом долго провожали ее взглядом в спину.

Я подождал, пока мадам скроется из виду, снова перешел улицу и заглянул в контору через окно. Печальный Оберт Ямб так и сидел за своей конторкой. Дверь оказалась заперта. Я постучал, и чиновник нехотя поплелся открывать. Он снял засов и приоткрыл дверь на несколько дюймов, в которые, нахохлившись, как сова, недружелюбно посмотрел на меня.

— Агентство закрыто. Приходите завтра, и мадам Уолдоп поможет вам решить все ваши проблемы.

Я отпихнул его и закрыл за собой дверь.

— Мне нужны факты.

— Но я больше здесь не работаю и не могу официально заниматься делами, — вздохнул Ямб.

— Бог с этим. Мне нужна только информация, за которую я готов заплатить.

— Да? — Тон его сразу изменился. — И сколько?