Утопия XIX века. Проекты рая - Эдвард Беллами Страница 8

Но наиболее замечательные результаты, оказавшие влияние на самое социальное устройство, получились при открытии той истребляющей силы, которая скрывалась во вриле. По мере того как становилась известной эта истребляющая сила и они научились ею пользоваться, война между племенами, открывшими свойства вриля, стала невозможною и прекратилась сама собою; потому что при этом искусство истребления было доведено до такого совершенства, что численность, дисциплина и военные знания враждующих армий уже не имели никакого значения. Все разрушающий огонь, скрытый в пустоте палочки, направляемой рукою ребенка, мог уничтожить сильнейшую крепость или уложить целую армию. Два враждебных войска, одинаково знакомых с употреблением этой страшной силы, могли только взаимно истребить друг друга. Таким образом, прошел век войны, а вместе с этим произошли громадные перемены и в общественном строе страны…

Таким образом, раса людей, открывшая употребление вриля, с течением времени мирно распалась на множество небольших отдельных обществ. Численность того племени, среди которого я находился, ограничивалась 12 000 семейств. Каждое племя занимало определенного размера территорию, достаточную для его потребностей, и через известные промежутки избыток населения отправлялся в поиски новых земель и, поселившись там, основывал новые общественные группы. Таких добровольных переселенцев, преимущественно из молодежи, всегда было достаточно, и никакого понудительного выбора эмигрантов при этом не требовалось.

Эти отдельные, маленькие по размеру, территории, населения и государства все были членами одной громадной семьи. Население их говорило одним языком, хотя слегка отличавшимся в диалекте; они постоянно вступали в браки между собою; держались тех же законов и обычаев, и общее им всем знакомство с употреблением вриля составляло такую неразрывную связь между ними, что слово А-вриль было синонимом цивилизации, а Вриль-я, обозначавшее «цивилизованные нации», было общим названием всех отдельных племен, знакомых с употреблением этой удивительной жидкости; в чем и состояло их главное различие от других отраслей народа Ана, пребывавших еще в состоянии сравнительного варварства.

Система правления племени Вриль-я, среди которого я находился, хотя, по-видимому, и сложная, в сущности, была очень проста. Она была основана на принципе, давно уже признанном теориею, хотя пока остающемся почти без применения в практике у нас на поверхности земли. А именно: что общая задача почти всех систем философской мысли состоит в достижении единства или в постепенном переходе через все многосложные, промежуточные лабиринты к простоте одной первой причины или начала. Это оригинальное общество выбирало из своей среды одного верховного правителя, носившего название Тур. За отсутствием войны не существовало армий. То, что мы называем преступлением, было совершенно неизвестно во Врилье; не существовало также и судов. Если в редких случаях возбуждались какие-нибудь споры, то их разрешали третейские судьи, выбранные каждою из споривших сторон, или последние в таком случае обращались в коллегию ученых, которую мы опишем далее. Адвокатов по профессии также не было; да и самые законы представляли как бы дружеские соглашения, потому что как же можно было привести в исполнение постановление суда против какого-нибудь нарушителя закона, когда одним мановением своего жезла, заряженного врилем, он мог уничтожить всех своих судей.

Существовали обычаи и правила, с которыми сроднилось и к которым привыкло население в течение многих веков. В том случае, если какой-нибудь отдельный член общества находил их стеснительными для себя, он выходил из общества и селился в другом месте. В сущности, между этим народом существовал такой же негласный договор, какой мы видим в отдельных семьях и который мог бы выразиться такими словами, обращенными к одному из ее взрослых членов: «Оставайся с нами или уходи, если тебе не подходят наши обычаи и порядки». Но хотя у них и не существовало писаных законов, в том смысле как мы понимаем это слово, не было народа, который бы исполнял их с такою строгостью. Подчинение правилам, усвоенным всем обществом, сделалось между ними как бы инстинктом, вкорененным самою природою.

Мягкость, которою отличалось у них всякое проявление власти, как в общественном, так и в домашнем быту, лучше всего характеризуется тем общепринятым между ними выражением, однозначащим с нашими словами «не законно» или «воспрещается»; в таких случаях они говорили или писали: «просят» и т. д. Бедность была настолько же неизвестна между народом Ана, как и преступление, хотя земля и не составляла общей собственности, и между ними не было абсолютного равенства во владении или в домашней обстановке жизни; но так как разница в имущественном отношении и в роде занятий нисколько не влияла на общественное положение или звание лица, – в этом у них существовало полнейшее равенство между гражданами, – то каждый занимался излюбленным им делом и жил сообразно своим склонностям, не возбуждая ничьей зависти или стремления превзойти его. Благодаря такому отсутствию соревнования и пределам, положенным чрезмерному увеличению населения добровольною эмиграцией, представлялось невозможным, чтобы какая-нибудь семья впала в бедность, тем более что спекуляция или погоня за богатством ради достижения высокого общественного положения или привилегированного звания здесь совершенно отсутствовали.

Без сомнения, в каждом из первоначальных поселений земля была поделена равными участками; причем некоторые из более предприимчивых и энергичных поселенцев расширили свои владения в пределы окружающей их пустыни или путем разных усовершенствований увеличили производительность своих полей и таким образом сделались богаче своих сограждан. Но при этом ни абсолютно бедных, ни чувствовавших недостаток в чем-либо необходимом между ними не могло появиться; от этого их всегда спасала эмиграция; и в крайнем случае, без всякого стыда и с полною уверенностью в успехе, они могли обратиться за помощью к своим более состоятельным согражданам, потому что все члены этого общества считали себя как бы детьми одной большой дружной семьи. Я еще не раз коснусь этого обстоятельства при дальнейшем развитии моего рассказа.

Главною заботою правителя страны был надзор за несколькими отделами администрации, которым были поручены разные отрасли общественной службы. Самою важною из них было сохранение света, и во главе его стоял мой хозяин, Аф-Лин. Другой отдел, который можно было назвать иностранным, входил в постоянные сношения с соседними родственными государствами, главным образом, для получения сведений о всех новейших изобретениях, которые передавались для испытания и исследования в третий отдел и после того уже делались достоянием всего общества. В связи с этим третьим отделом находилась уже упомянутая коллегия ученых, членами которой состояли большею частью бездетные вдовцы и вдовы, а также молодые девушки. Из числа их выдавалось своею деятельностью Зи, и если бы слава или знаменитость признавались этим народом, то, конечно, она считалась бы в числе самых знаменитых из членов коллегии. Здесь, в области чистых наук, особенно отличались женщины, хотя им не были чужды и другие отрасли знания, имеющие практическое знание. Самою важною из них было дальнейшее исследование свойств вриля, для чего по их более тонкой нервной организации особенно подходили женщины. Из числа членов этой коллегии, правитель страны, Тур, избирал своих советников (числом не более трех) в тех редких случаях, когда он затруднялся решением какого-нибудь нового вопроса или на решение его представлялось какое-нибудь новое, непредвиденное обстоятельство.