Сталь решает не все - Виктор Зайцев Страница 8

В конце августа старейшина уральцев решил покатать своё семейство на пароходе и сплавать до Соли Камской. Взяв с собой Третьяка с семьёй, Белов загрузился в 'Страж', прокатиться по Каме, навестить Лея и побывать в Прииске. Чудин опять принялся расспрашивать уральца о самочувствии и осмотрел внимательно всех его детей, после чего отвёл Белова к себе в пещеру.

— Я говорил тебе, что ни один из твоего племени не выдерживал прежде того лечения, что тебе помогло? — внимательно глядя на сыщика, спросил Лей.

— Наверно, я мутант, какой, — улыбнулся Белов, — поэтому и жив остался.

— Нет, по всем признакам, ты обычный человек, как и твои дети, — Лей задумался, — но у тебя появились способности, которыми раньше обладал каждый чудин. Ты изменился физически, можешь воздействовать на животных силой мысли. До лечения ты не умел этого, и твои способности не передались детям. Откуда они у тебя?

— Давай, предположим, — задумался бражинец, — что эти способности я получил в результате какого-либо воздействия, которого нет в этом мире. Логично? А твое лечение высвободило эти способности, скрытые до этой поры.

— Давай, предположим, — Лей заметно волновался, — я уже давно это предположил, поэтому и выспрашивал тебя о твоей прежней жизни. Никакого принципиального отличия в питании, образе жизни или климате я не нашёл. Что ты мне забыл сообщить? О каком излучении и воздействии на твой организм ты промолчал?

— Излучении, говоришь? — Белов вспомнил, что действительно не рассказывал чудину о радиоизлучении, пронизывавшем весь мир, — расскажу я тебе об излучении.

Популярная лекция о радиосвязи, локации, телевидении и прочих достижениях цивилизации заняла больше часа. Столько же ушло на вопросы Лея, который вознамерился заняться радиоделом и собрать передатчики для изучения воздействия радиоволн на организм человека и чудина. Белов пообещал по возвращении отправить к нему всё, что есть по радиоделу, от учебников и старых журналов 'Радио', до справочников по электронике. Лея так захватила версия о воздействии радиоволн на человека, что он без всякого сожаления передал уральцу небольшой мешочек с алмазами, от одного до сорока карат, которые тот намеревался использовать для резцов по твёрдым сплавам. Чудина впечатлила идея радиоизлучения, он не отпустил гостей и проговорил с Беловым всю ночь. Старейшина уральцев рассказал всё, что знал, стараясь направить интерес Лея на изучение и создание полупроводниковых элементов на базе искусственных и естественных кристаллов, знания о которых у чудинов были огромными. В ином случае предстояло развивать слишком много производств для создания радиотехники, одно изготовление радиоламп требовало огромных усилий. На все работы уйдут не просто годы, десятилетия труда, к которому надо привлекать сотни и тысячи работников. В условиях малочисленности населения и отсутствия технической базы, это утопия.

Лей так загорелся своими планами, что не стал ожидать возвращения старейшины в город, а собрался спуститься на лодке до Бражинска сразу после отъезда гостей. Уральцы с удовольствием позавтракали прямо на пароходе, направляясь вверх по Каме, во время завтрака Белов заметил пару гигантских выдр и подвёл пароход ближе, мысленно уговаривая зверей не бояться. Он рискнул и вытянул над бортом руку, приглашая животных поиграть, ткнув носом в его ладонь. К его удивлению, оба зверя подплыли к борту 'Стража' и поочерёдно стали поднимать головы над водой, задевая носом ладонь. Белов попробовал более сложные команды, предложил запрыгнуть зверю на нижнюю палубу, самец легко это сделал. Старейшина подошёл к нему и оба с заметным любопытством прикоснулись друг к другу, человек ладонями провёл по плечам и лапам выдры, вернее ики, а ика, обнюхал человека и потрогал лапами кожу сапог. Белов, потрясённый удавшимся контактом, не стал задерживать зверя и мысленно попрощался с ним, запоминая настрой для контакта. Выдра медленно соскользнула с борта парохода и оба зверя исчезли в глубине реки.

— Ты, Белов, самый сильный колдун, — не удержалась Лариса, — никто не может подходить к ике близко, даже шаманы их боятся.

— Учитель, ты самый смелый, — признались дружинники, называвшие старейшину учителем на тренировках и в быту, — в этих иках три с половиной метра без хвоста, мы заметили по размерам палубы. Они любого зверя разорвут, кроме тигра, пожалуй.

Вся команда и пассажиры загалдели, описывая свои ощущения и восторгаясь Беловым, разговоров хватило на два дня, за которые пароход подплыл к Соли Камской. Там все сошли на берег и выгрузили товары для обмена и припасы. Сыщик навестил старых знакомых — Кокору Чёрного, тот месяц, как вернулся с Прииска и отдыхал дома. Затем уралец повидался с атаманами ватаги, что хорошо помогла в захвате Россоха. Остап и Гуля его хорошо запомнили, встретили, как друга и поинтересовались, нет ли какой службы для ватажников. Прошедшую зиму ватажники жили одной охотой, соскучились по экстремальным и прибыльным делам, вроде захвата городов. Белов разговорился с атаманами, они предпринимали небольшие рейды на восток, доходили до уральского хребта, дальше не решились. Оба выспрашивали подполковника об оружии, приобретённом Кокорой. Слух о его ружье разнёсся за год по всему Приуралью. Ватажников тоже интересовали условия приобретения ружей. Сыщик обещал подумать об этом и весь обратный путь по Каме рассматривал возможные варианты использования атаманов и их подручных.

У реки, впадавшей в Каму от Прииска, уральцы остановились, Белов ни разу там не был, захотел посмотреть на своих золотодобытчиков, намечалась возможность превратить Прииск в крупный металлургический центр. Пароход пришлось оставить на стоянке, дальше бражинец пошёл с Алиной и её старшим сыном, остальные остались на судне, не было смысла тащить в дорогу маленьких детей. До Прииска было часа три пути, прогулка по хорошей погоде, и только. Речка, по правому берегу которой продвигались Беловы, постепенно перешла от медленного течения к быстрому. Из узкой глубокой реки превратилась в широкий бурный ручей, скатывавшийся перекатами с высоких холмов, переходящих в предгорья Урала. Речку все работники Прииска давно называли Золотой, текла она аккурат по границе между уграми-охотниками и другим племенем угров, синей выдры. Племя это было достаточно миролюбивое, в полном соответствии с тотемным животным, занималось больше рыболовством, чем охотой. Отношения между соседями были мирные, поэтому сыщик не опасался нападения.

Двигаясь по берегу, он с удовольствием подмечал следы деятельности людей, которые резко отличались от следов цивилизации в двадцать первом веке, 'прошлом мире', как назвал про себя Белов. Вместо загаженных полян с выжженным дёрном, остатками бутылок и упаковки, разбросанных женских прокладок и салфеток, непонятным обилием которых возмущались не только друзья Белова, но и их жёны, радовали глаз аккуратные кострища, с надетыми на рогульки стаканчиками и котелками из бересты, устроенные из жердей мостки на берегах для удобства причаливания. У родников, встречавшихся через каждые два-три километра, заботливо были оставлены ковшики из бересты или луба, через болотистые места проложены жерди для пешеходов. Белов с грустью вспоминал, такие ковшики у родников были и в 'прошлом мире', он сам видел в детстве такие, пока цивилизация не добралась до их городка. Чем ближе он подходил к Прииску, тем больше волновался, не увидит ли вокруг Прииска следы 'цивилизованного человека', в виде бесцельно срубленных деревьев и выжженной земли. Не создаёт ли подполковник своими прогрессорскими действиями новых врагов природы, способных забыть всё, что впитано с молоком матери о любви к родной земле, бережном отношении к ней.