Залп! Пушечный наряд - Юрий Корчевский Страница 8

Наложил тугую повязку поперек груди, перенес пациентку на кровать. Не знаешь, как и положить – спереди больно и сзади больно. Дал напиться воды:

– Отдыхай, девочка, все будет хорошо.

Вечером ко мне пожаловал Винченцо. Вытащил из карманов пару бутылок французского вина: – Пробуй, думаю, ты не пил такого.

Ну что же, я не против. Вино в самом деле оказалось превосходным. Разговорились, купец рассказал подробности плавания, сел на свой любимый конек – где какие товары и цены, какую маржу можно получить. Говорить об этом он мог часами, особенно под шофе. Я слушал вполуха, и вдруг меня что-то в его словах насторожило:

– Извини, Винченцо, повтори, что ты сказал.

– Ну так вот, в Европе прошли слухи, что русский царь Петр взял все-таки месяц назад Азов, разгромил османов, теперь Азов московский, с Османской империей подписан мир.

Сразу вспомнилась Россия, особенно зимой – морозец, снег хрустит под ногами, пар изо рта, горки, кидание снежками.

Благодать, не то что здесь – лето, лето, затем дожди, и зима прошла. Так внезапно защемило сердце – и что я здесь делаю, в благословенной Венеции? Моя Родина там. В конце концов, не обязательно служить в армии, дело для моих рук всегда найдется и на мирной службе.

Да, пришла пора возвращаться, денег я уже подкопил, можно и корабль купить, а можно пассажиром на каком-либо судне вокруг Европы до России добраться. Все равно мне через Босфор путь заказан. Северо-западный берег весь под османами, южный тоже, на западном – ногаи, верные холопы турок, Крым – отдельный разговор. Короче, с юга до Москвы добраться сложно.

А Винченцо говорил и говорил. Задумавшись, я снова пропустил важные слова.

– Прости, Винченцо, мысли о Родине отвлекли, все-таки царь Петр – это моя родина и мой царь.

– Да, да, я понимаю, Юрий. Так я говорю – почти по всей Европе война, то Англия с Испанией, то Франция с Италией. Не поймешь – что делать?

М-да, и здесь дорога не будет сладкой. Может, лучше по суше? Так треть Европы под турками, германцы тоже небось с соседями воюют. Наверное, самый надежный путь – морем. А Винченцо все говорил и говорил:

– Ну, так что, Юрий, ты будешь покупать этот дом?

Опять прослушал, неудобно перед венецианцем:

– Нет, Винченцо, пока с домом подожду.

Мы допили вино, распрощались, я пошел проведал пациентку. Девушка спала. Погруженный в мысли о России, я тоже лег, но сон не шёл. Чёрт, разбередил душу этот венецианец.

Не уснув, прокрутился в постели почти до утра. Утром встал с постели невыспавшийся, но с четким ощущением – надо возвращаться на Родину. Не моё это все. И природа в Италии замечательная, и климат мягкий – я даже теплых вещей не приобрёл, люди неплохие – открытые, эмоциональные, веселые, но не моё. Чужой язык, не до конца понятые привычки – чего стоит только эта активная жестикуляция руками при разговоре – как будто глухонемые разговаривают, или два поддатых мужика собираются подраться.

Решено, долечу тех, кто уже прооперирован, или кого назначил на операции, бросать дело на середине – несолидно, тем более люди уже обнадёжены. А там и собираться надо; если затянуть месяца на два, на море начнутся штормы, похолодает. Мне ведь на север плыть придется, надо учитывать изменение погоды, это не теплая Италия.

Каждый день я кого-то оперировал. За серьезные операции не брался, опасаясь застрять надолго в случае осложнений. Время неслось, не успел оглянуться – две недели пролетели.

Собирать вещи – так особенно и нет ничего. Обе картины Рембранта, деньги, небольшой узел с одеждой. Вот кого мне надо было посетить, так это оружейника. Живя в благословенном краю, я совсем отвык от ношения оружия и даже его не приобрел после плена.

Слуги привели меня в лавку оружейника. Чего там только не было – щиты любых форм и размеров, мечи короткие, длинные, с прямым и волнистым лезвиями, шпаги, сабли, алебарды, копья, дротики, луки и стрелы, ножи и кинжалы. Что интересно – все оружие только холодное.

Оружейник стал нахваливать свой товар. Но на лесть я не падок, на рекламу – тоже.

– Мне нужна шпага толедской работы и сабля дамасской стали, и пара хороших ножей – один маленький, второй – кинжал.

Торговец не ожидал от меня столь неожиданного заказа. Выложил ножи и кинжалы на прилавок. Глаз сразу выхватил гранёный стилет – лезвие синевато поблескивало, удобная рифлёная рукоять из чёрного эбенового дерева, простые ножны. Отлично.

– Теперь шпагу!

Оружейник сгрёб ножи, отнёс в угол, оттуда же достал две шпаги. Я достал клинок из ножен – вдоль лезвия шёл узкий дол. Поближе к обушку, вдоль обуха тянулась надпись – Толедо, для армии короля. Я согнул шпагу – пружинит хорошо, с тонким пением шпага распрямилась. Отлично, в бою после удара такая не переломится. Гарда хорошо защищает руку, рукоять обмотана шнуром, такая лежит в ладони как приклеенная, не скользит в потных или окровавленных руках. Беру. Второй клинок я и смотреть не стал.

– Сабель дамасской стали нет. Могу предложить вам, синьор, отличную бриганту миланских мастеров.

Я отказался – тяжело и неудобно, к тому же я не профессиональный воин, которому без защиты не обойтись.

– А как насчёт пистолетов?

– Извините, синьор, у меня только холодное оружие, этим новомодным огненным боем не занимаюсь, но подскажу, где вы можете найти себе пистолеты.

Он подробно объяснил, где находится лавка другого оружейника. Расплатившись, я подвесил шпагу к поясу, кинжал заткнул за пояс. Через полчаса неспешной ходьбы стоял у лавки другого оружейника. Вдоль стен стояла пирамида с ружьями и мушкетами, на противоположной стене висели кремневые пистолеты – итальянской, немецкой, восточной работы – уж турецкий ни с какими другими не спутаешь. Хозяин вышел из-за прилавка, слегка поклонился.

– Чего желает синьор?

– Хочу пару пистолетов, если есть, то лучше винтовальные.

– Чужеземец хорошо разбирается в пистолетах.

Оружейник наклонился и достал из-под прилавка нечто вроде деревянного атташе-кейса. На черном бархате лежали два совершенно одинаковых пистолета. Что-то знакомое.

Я взял один в руки, повертел. Да, такие же делал в Москве по моему заказу оружейник. Я заглянул в ствол – вот и нарезы такие же. Вот где мы встретились!

– Беру! К ним еще английского пороха, пыжи и пули, лучше в дорожном наборе.

– Как скажет синьор.

Сумму за покупки я выложил приличную, но теперь можно будет путешествовать с большей уверенностью. В России, например, выходя без оружия, я чувствовал себя почти голым, очень неуютно.

Прошла еще неделя, я заканчивал недоделанное, сокращая приём больных, одновременно собирался в дорогу – купил теплый плащ, шляпы из плотного сукна, короткие сапожки из свиной кожи, дорожный кофр.