Путешествие идиота - Игорь Поль Страница 8

Сегодня ночью я проснулся на полу. Ума не приложу, как я тут оказался. Просто раз – и я уже не сплю. И не могу понять – где я. Потом сообразил – это я с кровати свалился.

Мне снился странный сон. Будто я куда-то влез и все пытаюсь понять – куда именно. И хочу выбраться, но руки-ноги не слушаются. А еще – будто моими руками-ногами кто-то другой управляет. То есть я их чувствую, но шевельнуть не могу. А потом – хлоп, они сами по себе идут куда-то. И еще что-то мне светило в глаза. А я зажмуриться не мог. А потом – не помню. Я редко могу свой сон запомнить. Так, обрывки какие-то остаются, да и те уже через час не разглядишь.

Потом я снова лег, но спать не хотелось. Какое-то все вокруг другое стало. Будто заново смотрю. Или вижу в первый раз. Но это же мой дом. Вот ночник. Вот кровать. Вот картина на стене – лес под дождем. Жалюзи на окнах. Ночь, потому они опущены. Вот ковер. Он пушистый. По нему здорово босиком ходить. Сам не пойму– чего это я? Встаю и иду по ковру. Ногам невыразимо приятно. Словно тебе кто-то пятки ласково щекочет. И слышно все вокруг стало – просто до самых мелочей. Вот бабочка ночная в окно с другой стороны бьется. Глупая. Деревья за домом листьями шелестят. Видимо, ветерок поднялся. Вот по улице прошел кто-то. Торопится, наверное,– каблуки так и стучат. Машина проехала. Вода журчит едва-едва. Это на кухне стеклянный ящик посуду моет после ужина. Я это видел сто раз. И слышал. И все равно – здорово вот так стоять в полутьме и смотреть. И слушать. Чувствовать, как сердце бьется. И как воздух в меня входит. И еще – мне есть больше не хочется. Совсем. Наверное, это я выздоровел. От этой мысли становится хорошо – не надо будет ничего Генри рассказывать. И меня не увезут на машине в больницу, где доктора. И не нужно будет нюхать невкусно пахнущий воздух и пить всякие горькие напитки из маленьких стаканчиков. Просто здорово.

Как есть, босиком, я выхожу на крыльцо. Легкий ветерок едва шевелит траву. Теплый. Воздух такой свежий, что его пить хочется. Я стою, задрав голову, и смотрю на звезды. И дышу. И надышаться не могу. Мне так легко никогда не было. Внезапно приходит мысль: а может, это то, о чем мне Генри толковал? Я начинаю поправляться? Ведь когда-то это должно случиться? Или нет? Чем я хуже других? Я тоже хочу ходить, где нравится. Как все. И есть мороженое. И чтобы меня женщины красивые обнимали и улыбались мне так загадочно-маняще. И когда я так представляю, внутри что-то щемит сладко-сладко. И немного тревожно. Но я совсем не боюсь. Я ведь мужчина. Так Сергей сказал. Мужчина бояться не должен. Это я так сейчас для себя решил. Или мне подсказал кто? Странное чувство, будто за мной наблюдают. Но вокруг никого. Даже птиц нет. Потому что ночь. Ночью все спят.

Я спускаюсь с крыльца и иду по мокрой от росы траве. Ногам немного холодно. И травинки колются между пальцами. Все равно здорово. Вот место за домом, где я на закат гляжу. Сейчас отсюда ничего не видно. Никакого неба. Только звезды. Когда я на них смотрю долго-долго, голова начинает кружиться и кажется, будто звезды подмигивают мне. И местами меняются. А если головой покачать – целые созвездия в хороводе кружатся. И почему я раньше на звезды ночью не смотрел? И тут же отвечаю себе: потому что спал. Ночью надо спать. Так Генри говорит. Какая-то мысль свербит внутри. Да, вот она. Откуда Генри узнает, что я не спал? Ведь его тут нет. Совсем расхрабрившись, я думаю: «А что будет, если Генри узнает? Ну что он мне сделает? И вообще, почему я все время помню только то, о чем он мне говорил? Я даже не знаю, кто он! Где живет. Чем занимается, когда не со мной. Он просто мне улыбается и спрашивает всякие глупые слова. И все запрещает. И выходить ночью во двор – тоже. А ведь ночью, оказывается, так здорово! Значит, не все, что говорит Генри, правильно?»

Мысль эта уж совсем дерзкая. И неожиданная. Я чувствую, что мне надо передохнуть. Я не привык так много думать. Я щупаю шершавую стену своего дома. Она теплая. Я тоже ощущаю тепло – это мой дом. Я думаю о нем хорошо. Мне нравится мой дом. В нем так здорово сидеть, когда идет дождь, и смотреть в окно. Холодная вода падает с неба, сбивает листья и пригибает траву, а я сижу в тепле, прижавшись носом к запотевшему стеклу, и мне сухо и уютно.

А вот забор. Он побелен мелом. Это его я лизал несколько дней назад. Глупость какая. Зачем мне это понадобилось? Наверное, это оттого, что я не как все. Разве нормальный человек станет забор облизывать? И вдруг я осознаю, что помню это. Я никогда ничего не запоминаю. Разве что совсем мало. И про случай этот с забором тоже сразу забыл. И вдруг вспомнил. И тут же как плотину прорвало: кто-то запускает холодные руки мне в голову, и карусель из цветных картинок вертится у меня перед глазами. Вот я мороженое покупаю. А вот мясо. Оно зовется «ветчина». И продавец – его зовут Олодумаре, и вовсе его имя нетрудное, возвращает мне мой брелок. Мой «жетон». Точно, жетон! И музыка, что Сергей в машине слушал,– я совсем забыл про нее, а тут вдруг я снова могу ее слышать, и так четко, словно она у меня дома играет. Я каждый инструмент могу различить. Даже имя певицы помню. Дженис Джоплин! А вот злой мужчина с толстой шеей, которому мало дороги. Он меня придурком назвал. Я все могу вспомнить! Все!