Филогенез - Алан Дин Фостер Страница 8

Все встречи с людьми до сих пор проходили исключительно в торжественной, официальной обстановке, исключительно в одном-единственном месте на Ульдоме, где и развивался проект, а еще на аналогичном объекте людей на Центавре-5. Мысль о том, что столь странной расе, как люди, могут дозволить создать постоянное поселение в мире, принадлежащем транксам, представлялась безумной. Ведь существовало по меньшей мере три различных антилюдских группы, которые могли воспротивиться такому проекту, причем весьма энергично… Дес так и заявил своим приятелям.

Но Нио не сдавалась.

— Ну а слухи утверждают другое.

— На то они и слухи. Именно поэтому истории, которые рассказывают путешественники, наделенные богатым воображением, так часто расходятся с правдой.

И Десвендапур снова начал разворачиваться, чтобы уйти.

— Ну ладно, приятно было с вами побеседовать…

— Дес,— робко начала Нио,— я… мы тут оба часто тебя вспоминали и думали, как ты… в общем, если кто-то из нас может что-то для тебя сделать, если тебе понадобится какая-то помощь…

Он обернулся так резко, что она невольно отдернула усики и прижала их к голове, чтобы уберечь их. Это было чисто рефлекторное движение, Нио просто не сдержалась.

Дес уже хотел и впрямь уйти, но тут его осенило. Двуногие, бесхвостые, разумные млекопитающие — да, конечно, оксюморон, ходячая нелепица; но ведь нельзя отрицать, что люди все-таки существуют. Неуверенные, осторожные попытки установить контакт между транксами и человечеством предпринимаются уже в течение многих лет. На этой планете людей, по идее, не должно быть — с тех самых пор, как проект, начатый на Ивовице, перекочевал на Ульдом. Но что, если это все же правда? Вдруг невероятные, гротескные создания строят не просто научно-исследовательскую станцию, а настоящую колонию прямо здесь, на одной из планет, давным-давно колонизированных транксами?

Это именно то, чего а-анны пытались добиться с помощью грубой силы, снова и снова нападая на регион, где находился Пасцекс. С трудом верилось, что Великий Совет и в самом деле дал аналогичное разрешение еще одной расе, тем более настолько чуждой. Однако какие возможности могла бы предоставить столь беспрецедентная ситуация! Какие чудеса, пусть даже ужасные, она таит! Сколько сулит открытий!

А вдруг это и есть тот самый источник вдохновения, которого так недоставало его творчеству и его жизни? Вспыхнувшая у него идея одновременно ужасала и интриговала.

— Броуд,— внезапно спросил Дес,— ты ведь работаешь на правительство?

— Да,— ответил молодой самец, удивляясь про себя, с чего бы вдруг поведение его бывшего соученика так резко переменилось.— Я утешитель третьего ранга в отделении развития отношений.

— Недалеко от Гесвикста? Прекрасно.

Дес лихорадочно соображал.

— Вы только что предложили мне помощь. Я готов ее принять.

Теперь он, в свой черед, придвинулся поближе, потому что присутствующие начали расходиться.

— Мне внезапно захотелось начать новую жизнь и найти работу в каком-нибудь другом уголке планеты. Отрекомендуй меня своему начальству, на самом лучшем высоко-транксском, и попроси, чтобы мне дали работу в районе Гесвикста.

— Ну, ты приписываешь мне власть, которой я вовсе не обладаю,— промямлил его ровесник, растерянно помахивая иструками.— Во-первых, я живу куда дальше от Гесвикста, чем ты думаешь. И Нио, кстати, тоже.

Он обернулся к самке, прося помощи, и она ободряюще пошевелила усиками.

— Слухи могут будоражить и сильно влиять на жизнь, но весят они мало и потому легко разносятся. К тому же, как я уже сказал, я всего лишь утешитель третьего ранга. Конечно, я могу кого-то рекомендовать, но не думаю, чтобы начальство захотело прислушаться к моей просьбе.

Он с любопытством вытянул усики.

— Ас чего это ты вдруг решил сняться с насиженного места, сменить нору и перебраться поближе к Гесвиксту?

— Какое насиженное место? У меня нет пары, да и семьи как таковой почти не осталось, ты же знаешь.

Его знакомые неловко повели лапками. Броуд уже начал жалеть, что Дес подошел и заговорил с ними. Вести он себя не умеет, держится неуклюже и чего хочет — непонятно. Зря они ему ответили. Но Нио настаивала… А теперь уже поздно. Просто развернуться и уйти будет непростительным нарушением этикета…

— Ну, что до причины, она, по-моему, очевидна,— продолжал Дес — Я хочу оказаться поближе к этим удивительным пришельцам — если, конечно, слухи не беспочвенны и на Ивовице действительно до сих пор живут люди.

Нио с беспокойством уставилась на него.

— Дес, зачем они тебе?

— Чтобы писать о них стихи!

Глаза его засияли золотистым светом, отраженным множеством причудливо сплетающихся зрачков.

— Вуузелансем же писал! Он принимал большое участие в первоначальном проекте, сочинял стихи как для людей, так и про людей. Я сам присутствовал по крайней мере на трех представлениях, во время которых шла речь о них.

Он подергал усиками, погрузившись в воспоминания.

— Возможно, вам будет сложно в это поверить, но Вуузелансем всегда утверждал, что, невзирая на отсутствие соответствующих культурных реалий, люди понимали его поэзию.

— Да, но вдруг возле Гесвикста вовсе нет никаких людей? — не удержался от возражения Броуд.— Что, если неправдоподобные слухи об их колонии окажутся всего лишь слухами? Тогда получится, что ты коренным образом изменишь свою жизнь — и впустую!

Дес обернулся к коллеге.

— Что ж, тогда мне останется только размышлять о своей излишней порывистости и пытаться извлечь урок мудрости из своего затруднительного положения. В любом случае, хуже, чем теперь, мне не будет.

Он указал иструкой в сторону ближайшего входа в подземный город.

— Там мне ничто больше не светит. Уют, убежище, знакомая обстановка, ежедневная работа, ритуальные приветствия, приятели — и все.

Нио была потрясена — и не хотела этого скрывать. Оказывается, Десвендапур еще более странный, чем ей казалось.

— Но ведь о таких вещах мечтает любой транкс!

Дес резко свистнул и пренебрежительно щелкнул жвалами.

— Они мешают поэзии! Мой разум способен вместить все, но с подобной рутиной мое эстетическое чувство мириться не желает.

— Поэзия должна утешать, умиротворять, вселять уверенность в себе! — возразил Броуд.

— Поэзия должна взрываться. Строфы должны пылать. Слово должно резать, как нож.

Броуд выпрямился на всех четырех истногах.

— Я вижу, нам не сойтись во мнениях. У нас имеются серьезные различия в мировоззрении. Я полагаю, моя работа поэта состоит в том, чтобы мои слушатели чувствовали себя лучше, больше любили себя и мир, в котором живут.