Святые Спасения - Питер Гамильтон Страница 8

— Конечно. Кстати, зачем тебе все это?

— Да вот решил проверить, а вдруг мне понравится связывание.

— Ты все же полегче там, парень. Могут пострадать люди.

— Спасибо. — Олли отвернулся от киоска. — Голос опыта.

Он вполне представлял, какой жест сделал Ангус за его спиной.

Олли потребовался почти час, чтобы доехать от Рай–Лейн до Далвича; говорить о чистых дорогах в эти дни определенно не стоило. Прошло уже два года, а никто так и не удосужился убрать поломанные ап–такси и ап–багажки, загромоздившие бетонку, а ситуация меж тем становилась все хуже и хуже, поскольку люди принялись швырять мусор куда вздумается. И, конечно, дорога по большей части шла в гору, так что он истекал потом, что опять–таки могло сыграть злую шутку с его лицом. Раньше он никогда не задумывался о лондонской сети метро–хабов «Связи»; она просто была. Теперь расстояния вновь стали болезненно реальными — стали препятствием, требующим сил, пота и времени. Напрягая ноги, крутя педали, он мог думать только о том, чтобы шагнуть на свой старый ап–борд и хоть разок прокатиться без лишних усилий. Не то чтобы у него не было электричества, чтобы запустить ап–борд, но такое расточительство привлекло бы слишком много внимания.

Он добрался до конца Лордшип–Лейн и повернул на запад, на А 205. Дорога шла через спортплощадки, сухие как пустыня и твердые как камень, окруженные мертвыми колючими изгородями. Но футбольные ворота еще стояли, и облупившаяся белая краска на них странно поблескивала под сияющим дьявольским небом.

За футбольными полями некогда живые изгороди сменились высокими кирпичными стенами, охраняющими большие дома. Олли перестал крутить педали и медленно покатил вдоль заборов, пока не подъехал к богатому трехэтажному цилиндрическому дому с фасадом в стиле Тюдоров, принадлежащему некоему Брендону Шамдеру. В конце короткой гравийной подъездной дороги высились ворота, увенчанные не вполне декоративными шипами. Но Олли не ожидал, что они создадут проблему. На самом деле он даже почувствовал прилив удовлетворения от того, что наконец–то прибыл сюда.

Без Солнета потребовалось два года торговли на рынках, налаживания контактов, оплаты в киловатт–часах или нарке, выдачи собственной информации, и всё ради одной лишь цели — найти Николаи. Олли еще не заполучил ее, но теперь точно знал, что Николаи и Джад работали на семью Пэйнор, одну из главных преступных группировок, заправлявших в Северном Лондоне. Оставалось только найти способ выйти на Пэйноров. Их организация была сплоченной — и после осады сплотилась еще теснее. Но если он в чем–то и был хорош, так это в планировании. Можно сказать, планирование было его суперсилой, одной из причин, по которой Саутаркский Легион так никогда и не поймали. Ему просто нужно было подойти под таким углом, какого никто не ожидает.

После череды осторожных расспросов он услышал имя Карно Ларсона, который, помимо прочего, в прежние времена выступал казначеем семьи Пэйнор, отмывая нелегальные ваттдоллары и загружая их в узаконенную банковскую систему. О Карно ходило много пустых слухов, но достоверные подробности — вроде его местонахождения — узнать оказалось трудно. Однако кое–кто из мелкой шушеры предположил, что Брендон Шамдер может знать.

Олли уставился на ворота, стоя по другую сторону расчищенной дорожки, и поднял руку, проводя сканирование. Он позаимствовал несколько систем со своего старого костюма–невидимки, того, что он носил во время рейдов Легиона. Надевать костюм сейчас не было смысла; под назойливым сиянием дьявольского неба никакая дымчато–серая ткань все равно не помогла бы. Так что непрерывно причитающему Лоло пришлось вручную вшить кое–что в кожаную байкерскую куртку Олли, снабдив ее заодно и слоем бронеткани.

Тай выплеснул на линзы результаты, показав нулевую мощность в воротах — и, в частности, в замке. Значит, даже Брендон Шамдер был не настолько богат, чтобы направлять столько ватт на охрану. Линзы Олли дали приближение, показав тонкую цепочку, удерживающую створки ворот, и отливающий медью блестящий навесной замок, просто кричащий о том, чтобы на него обратили внимание.

— Слишком просто, — с подозрением пробормотал Олли. Но нет, сканирование изогнутой стены здания не обнаружило активных электрических цепей. Примета времени. До Блиц-2 только очень богатые люди могли позволить себе такой дом, но теперь материальные ценности перестали быть показателем богатства. Вследствие этого личная безопасность уже не занимала высокого места в списке приоритетов.

Олли коснулся страховочного ошейника — черной ленты с кружевной отделкой, так плотно облегающей шею, что она могла бы показаться татуировкой. Глупый нервный жест; иконка на краю линз оставалась неизменной. Но с учетом того, против кого он решил пойти, проверка не была паранойей. Если Николаи так хороша, как все говорят, она могла и услышать, что он задает вопросы.

Он подошел к воротам и прижал к дужке замка маленький шарик термона. Полыхнула янтарная вспышка, потек расплавившийся металл. Сенсор показал, что ни на дороге, ни за высохшими кустами никого нет. Технически время стояло ночное. Трудно судить, но, когда солнце скрывалось за горизонтом, фиолетовое сияние наверху становилось вроде как чуток тусклее. Пара окон на втором этаже дома светились.

Олли закрыл за собой ворота и покатил велосипед к передней двери. Недолгая прогулка — но она вызвала целую кучу горько–сладких воспоминаний. Во всех налетах, во всех кражах со взломом Легион всегда прикрывал ему спину. А теперь его сопровождали лишь призраки. Тай выплеснул информацию о сети дома. Уровень сигнала был низким, но обеспечивал связь с остатками Солнета. Олли запустил в узел вирусный пакет.

Входная дверь представляла собой очередного монстра в стиле Тюдоров — сплошные громоздкие панели, скрепленные железными болтами. Он достал из корзины на багажнике полоску зарядной ленты, собираясь прилепить ее к замку, когда Тай доложил, что вирус полностью захватил контроль над домовой сетью. Тогда Олли приготовил нервно–паралитический пистолет и приказал двери открыться. Тихий щелчок подтвердил, что команда принята, и Олли пинком распахнул створку. Ворвавшись внутрь, как какой–нибудь головорез из интерактивки о Сумико, он почувствовал нарастающее возбуждение. Нет, конечно, не тот кайф, что он получал от рейдов Легиона, но его уверенность и сосредоточенность оставались высокими.

Отделанный деревянными панелями коридор, темный и длинный, заканчивался широкой изогнутой лестницей.

— Эй, ублюдок! — рявкнул Олли. — Выходи! Живо! Я хочу поговорить с тобой.

Тай сообщил, что чей–то альтэго соединяется сейчас наверху с сетевым узлом, запрашивая экстренную связь с полицейским Ген 8 Тьюрингом.

— Включение отклика, — приказал он своему альтэго.

Иконки изменились, подтверждая, что единственный, от кого теперь может получить ответ Шамдер, — это он, Олли.

— Шевели задницей, Брендон Шамдер, — крикнул он. — Даже если ты достучишься до копов, моя команда тайных агентов перебьет любой тактический взвод прежде, чем они хотя бы подойдут к твоей двери. А теперь тащи свой зад сюда, вниз, как хороший мальчик, а то плохо будет.