Обреченные на победу - Джон Скальци Страница 76

— Мне тоже так кажется, — ляпнул я.

Все наши документы утверждали, что раз уж консу допустили нас к переговорам, они будут продолжаться до тех пор, пока не закончатся или пока мы не допустим грубого нарушения правил. Поэтому легкие уколы со стороны моего визави нисколько меня не тревожили. Если подумать, становится понятно, почему консу предпочитают именно такой стиль общения: он помогает им подчеркивать и укреплять ощущение своего превосходства над другими. А уж действует это на других или нет — совершенно не важно.

— Для соперничества с вашими солдатами были отобраны пять преступников, — объявил посол. — Поскольку люди не обладают телесным совершенством консу, мы приготовили ножи, которыми ваши солдаты смогут воспользоваться, если пожелают. Наши участники вручат их тем из ваших солдат, которых выберут в качестве своих противников.

— Понятно, — сказал я.

— Если ваш солдат останется жив, он может сохранить ножи как символ своей победы, — продолжал декламировать посол.

— Благодарим, — ответил я.

— В любом случае, мы не хотим, чтобы их возвращали нам, — внушительно заявил посол. — Они будут нечистыми.

— И это понятно, — подтвердил я.

— Мы ответим на любые вопросы, интересующие вас, после соревнований. А теперь мы выберем противников.

Он испустил такой вопль, что, будь мы на Земле, от тротуара отвалился бы гранитный бордюр, и пять консу, стоявшие у него за спиной, шагнули вперед. Обойдя нас, они подошли к солдатам Специальных сил, держа перед собой ножи. Никто из наших не вздрогнул. Вот это дисциплина.

Консу не стали тратить на выбор много времени. Они просто вручили ножи тем, кто оказался перед каждым из них. С их точки зрения, мы нисколько не отличались друг от друга. Ножи получили капрал Мендель, с которым я завтракал, рядовые Джо Гудол [33]и Дженнифер Аквинат, сержант Фред Хокинг и лейтенант Джейн Саган. Каждый из них принял оружие без единого звука. Консу вновь отступили за спину своего посла, а остальные наши солдаты отошли на несколько метров от избранных.

— Состязания будете открывать вы, — сказал мне посол и удалился за линию своих воинов.

Теперь рядом со мной не осталось никого, кроме двух шеренг бойцов, без видимых признаков волнения ожидавших своей очереди на попытку убить друг друга. Все еще оставаясь между шеренгами, я сделал несколько шагов назад и указал на ближайших ко мне солдата и консу.

— Начинайте, — ровным голосом произнес я.

Консу расправил режущие руки, продемонстрировав скрытые до сего момента острые, как бритвы, хитиновые лезвия. В таком положении получали полную свободу вторые руки, меньшего размера, очень похожие на человеческие и даже имевшие ладони с пальцами. Издав ужасающий визг, от которого, как мне показалось, купол слегка приподнялся, он двинулся вперед. Капрал Мендель положил на пол один из своих ножей, взял другой в левую руку и устремился прямо на консу. Когда они сошлись на расстояние в три метра, их движения сделались настолько быстрыми, что очертания обеих фигур стали смазываться. Через десять секунд после начала схватки Мендель получил глубокий порез через всю грудную клетку, так что были видны ребра, но сумел вонзить нож в мягкую часть псевдошеи, туда, где голова соединялась с шейным панцирем.

Капрал заработал свою рану, когда кинулся буквально в объятия консу, чтобы добраться до самого слабого места противника. Когда Мендель с силой потянул лезвие на себя, перерезая нервный ствол, соединявший вторичный нервный узел головы с основным мозгом, скрытым в грудном отделе, а заодно и несколько крупных кровеносных сосудов, консу дернулся всем телом и осел на пол. Мендель вынул нож из раны и, не издав ни звука, направился к своим товарищам, придерживая рану правой рукой.

Я подал знак Джо Гудолу. Он усмехнулся и танцующей походкой двинулся вперед, держа оба своих ножа за спиной лезвиями вниз. Консу яростно взревел, растопырил режущие руки, пригнул голову к земле и ринулся на противника. Гудол рявкнул в ответ и в последнюю долю секунды скользнул прямо под удар соперника, как нападающий, пытающийся приземлить мяч в зачетном поле. Консу резко взмахнул режущей рукой, отхватив от головы Гудола ухо вместе с большим клоком кожи, а Джо молниеносным ударом снизу вверх отрубил одну их хитиновых ног консу. Раздался хруст, похожий на тот, с каким вилка протыкает панцирь омара, конечность изогнулась под прямым углом. Консу пошатнулся и упал.

Гудол перекувыркнулся, подбросил ножи высоко вверх, сделал заднее сальто в высоком прыжке и поймал ножи в тот самый миг, когда его ноги соприкоснулись с полом. Левая сторона его головы представляла собой одну большую серую ссадину, но рядовой, все так же улыбаясь, вновь бросился на противника, который тщетно пытался поспеть за его движениями. И все же сумел повернуться и вскинуть навстречу Гудолу режущие руки, но слишком медленно. Джо сделал пируэт и по самую рукоятку вонзил нож в спинной панцирь противника. Повторив движение в обратную сторону, он вонзил второй нож в грудь консу, а потом повернулся на 180 градусов, оказавшись лицом к консу, ухватился за торчащие рукояти ножей и со страшной силой пропорол лезвиями панцирь противника. Консу дернулся — его внутренности вывалились сразу вперед и назад — и рухнул на пол. Гудол, продолжая улыбаться, направился к своим, пританцовывая на ходу что-то вроде джиги. Было ясно, что он прекрасно развлекся.

А вот рядовой Дженнифер Аквинат не танцевала, и вообще происходящее не доставляло ей удовольствия. Они со своим противником осторожно кружили добрых двадцать секунд, пока консу наконец не перешел к атакующим действиям. Он выбросил вперед режущую руку, как будто хотел ударить Аквинат в живот. Та попятилась, оступилась и чуть не упала на спину. Консу, воспользовавшись замешательством противницы, ринулся вперед и пригвоздил ее левую руку к полу, метко всадив острие лезвия своей режущей руки в мякоть между лучевой и локтевой костью, а малой рукой хотел ударить ее по шее. Однако сразу нанести смертельный удар он не смог. Ему пришлось не только переступить задними ногами, чтобы переместиться в положение, из которого можно было бы обезглавить противницу, но и замахнуться правой режущей рукой направо — иначе удар просто не получился бы.

Но одновременно с движением, которым консу намеревался отрубить ей голову, Аквинат громко вскрикнула и всем телом рванулась в направлении удара. Резким усилием она разодрала все мягкие ткани от середины предплечья до кисти и освободила руку. При этом ей удалось заставить консу утратить равновесие, и он упал на бок. Дженнифер, остававшаяся в могучих объятиях противника, извернулась и здоровой рукой вонзила нож в грудной щиток консу. Тот пытался отбросить девушку, но она повисла на нем, крепко обхватив ногами за место, которому у человека могла бы соответствовать талия. Перед смертью консу все же нанес ей несколько ударов по спине, но без размаха режущие руки действовали недостаточно эффективно. Когда консу упал, она отползла от него, поднялась на ноги, прошла полдороги и лишь тогда опустилась на пол без сил. Ее унесли.