Слепая тропа - Игорь Вардунас Страница 70

– Ребята, рассредоточились! – подхлестывал своих Батон. – Держитесь на расстоянии, на одного гранату пожалеют!

Никалунд, который наверняка уже трясся в своей комнате страха, и пленники резко отошли на второй план. Нужно как можно скорее попасть внутрь усадьбы, сейчас по иронии оказавшейся самым безопасным местом.

– Пошла жара! – воинственно проревел Треска.

Батон несколько раз выстрелил, поочередно снимая отвлеченных появлением животных бойцов. Его заметили, и часть охраны резиденции переключила огонь на низину. К охотнику присоединились остальные члены команды, открывая стрельбу. Справа, выделяясь, заговорил «Бизон» Леры. Яков метнул гранату. Грохнуло. Несколько тел разлетелись в стороны.

– Нужно прорываться внутрь! – охваченный боевым азартом, крикнул Биргер, когда суетящиеся у ворот заметно поредели, а обстреливавшие низину бойцы валялись на земле.

– Ишь, как заговорил, пацифист! – Сняв еще одного и помогая братьям-скандинавам, которым не давали высунуться из-за стены, Батон отработанными движениями быстро перезарядил винтовку. – Ходу! Ходу! Ходу! Вон, ребята бегут! – Он увидел быстро приближающуюся со стороны группу охотников.

* * *

Уставших от перестрелки с Подземниками охотников отвлекла череда взрывов и вырвавшийся в небо расцветающий столб огня, показавшийся со стороны дома Балдера. Среди завербованных Батоном потерь не было, не считая пары царапин и угодившей одному в сапог ядовитой стрелы. А вот мешочники успели потерять несколько человек, от тел которых расползались выпутавшиеся из сеток слизни.

– Они нанесли удар! Теряем время и патроны! – Один из бородачей в сердцах саданул бесполезным топором по камню, высекая сноп искр.

Но появление яркого пламени возымело неожиданный эффект.

– Огненная роза! Небесный свет! – в ужасе заголосили Подземники, закрывая свои мешки руками. – Это Отшельник! Нельзя было идти за ним!

– Назад, трусы! – не высовываясь из укрытия, срывающимся голосом призвал цветастый, когда его люди, позабыв про охотников, гурьбой ломанулись назад к брошенной деревне.

– Тьма рассеивается! Это проклятие! – донеслось издалека.

Огненный цветок произвел впечатление и на цветного. Прочно укоренившееся за годы суеверие вместе с паникой остальных надломили его решительность, стремительно заполняя сознание страхом и паникой. Перед внутренним взором снова вспыхнул ослепительный луч, смертоносным мечом рассеивающий сумрак тронного зала…

– Давайте-давайте! Чешите, гады! – выходя из-за оплеванных слизнями камней, улюлюкали охотники вслед догонявшему остальных корольку. – Смотрите ноги не переломайте, придурки!

Убедившись, что перепуганные Подземники и не думают возвращаться, охотники поспешили на выручку остальным.

* * *

Когда добровольцы с солдатами станции добрались до ветрогенераторов, у виллы Никалунда уже вовсю шел бой. Укрывшись в основании одной из башен, они покидали рюкзаки и стали выуживать из них взрывпакеты, передавая друг другу. Пока все были заняты делом, Птах обошел сооружение и, увидев, неисправный ветряк, направился к нему. Задрав голову, он внимательно осмотрел конструкцию, потом на манер струны попытался подергать туго натянутый трос, крепившийся к скобе, вмурованной в полураскрошившийся бетонный блок.

– Плакала Саша, как лес вырубали…

Стиснув между колен топорик, Птах поплевал на ладони. Затем, сжав куцее древко, замахнувшись, изо всех сил саданул топором по тросу. Бземц! Блаженный от отдачи чуть не выронил инструмент из рук.

– Дед, отойди-ка. – Оттеснив Птаха, двое добровольцев поднырнули под трос и, подбежав к основанию башни, стали крепить на нее пластид.

– Всю малину испортили, – обиженно проворчал Егор и вдруг встрепенулся, заметив бегущих в их сторону двух бойцов.

– Тикайте, хлопцы! Егорка прикроет! – Рванув из рюкзака «макаров», Птах укрылся за бетонным блоком и лихо открыл огонь. – Держитесь, гады!

* * *

Видя выбравшихся из нор тварей, в пасти одной из которых уже болталась человеческая рука, Эйнарт и Эйлерт под прикрытием стены стали огибать резиденцию, меняя позицию. То пропадая, то снова появляясь в пляшущем свете факелов, братья свернули за угол, оказавшись с задней стороны дома.

Неожиданно перед ними словно из-под земли выскочил один из обороняющих виллу бойцов. Не разглядев в сумраке, кто перед ним, он замешкался, что дало Эйлерту секунду, за которую он успел метнуть в шею противника нож.

– Откуда он взялся, – удивленно огляделся Эйнарт, пока брат вытаскивал лезвие из раны затихающего в конвульсиях тела. – Смотри, дверь!

В темном пятне между факелами действительно оказалась небольшая дверца, глубоко вмурованная в тело стены и чуть прикрытая жидким кустарником. Спустившись по трем ступенькам, братья, держа оружие наготове, тенями проскользнули внутрь.

* * *

Зачистив ворота, команда Батона и охотники ввалились во двор, стремглав побежав ко входу, осыпаемые пулями из приоткрывшихся окон и огрызаясь свинцом в ответ. Напуганные чудовищами бойцы, сдавшие наружную позицию, забаррикадировались в доме, приняв осадное положение. Укрывшись под резным козырьком, атакующие осмотрели массивные, наглухо запертые двустворчатые двери.

– Они урепляют двери! – проорал Моль, услышав изнутри протяжный звук, будто по полу волочили что-то тяжелое.

Немудрено. Рожденные в сандурской лаборатории твари действительно вселяли ужас. Державший ворота Батон только сейчас смог как следует разглядеть своего так долго прятавшегося врага.

Когда-то эти существа действительно были обычными животными, но сейчас от них мало что осталось. Чудовищные, сужающиеся к заду тела, где мелко сучили гипертрофированные короткие лапки, резко контрастирующие с огромными передними конечностями, из которых выступали острые клинкообразные когти, хищно вспарывающие грунт. Свисающая брылями, словно на резко сбросившем вес толстяке, бледно-серая кожа с редкой клочковатой шерстью была покрыта пульсирующими волдырями, из которых с плевками сочащейся слизи то и дело появлялись знакомые клещи, переползавшие с туши на землю. У некоторых особей на боках, подобно гусеницам, шевелились недоразвитые перекрученные отростки, бессмысленно хватавшие воздух. Отвратительные, неуклюжие.

И голова. Плавно перетекавшая в туловище, с россыпью глаз, по три с каждой стороны, уменьшающихся от большого к совсем мелкому рудиментарному, с надвинутым наполовину веком; подернутых белесой поволокой, словно у слепого, и с сеткой лопнувших сосудов.

Распахнутые, намного больше бегемотьих, пасти обрамлялись шевелящимися розовыми усами с нитями висевшей слюны. Щелкали, хрумкая человечину, наросшими в несколько рядов клыками, за которыми ворочался пупырчатый мясистый язык.

Одна из особей была сильно ранена, но это еще больше разъярило ее.

Батон встряхнулся. В накачанную адреналином башку лезла всякая хрень, на которую нельзя было отвлекаться. Атака развивалась стремительно, и бежавшие от пожарища твари даже сыграли им на руку. Только это ненадолго. Услышав донесшийся из-за стены очередной душераздирающий крик, охотник быстро оценил обстановку. Шум за дверьми продолжался, противник старался обезопасить себя, как мог.