Ник. Землянин. Том 2 - Анджей Ясинский Страница 7

Кстати, еще была связь через УНИК, но я по понятным причинам ее проигнорировал.

Я размял пальцы и положил их на клавиатуру. Ну-с… Проверим, как знания уложились в памяти… И пальчики забегали по клавишам. В консоли все тот же английский язык как наиболее лаконичный. Хотя в наличии для интерфейса и русский, и китайский, и английский. Хм… больше не предлагает, в мое время можно было выбрать из сотни.

В какие-то моменты можно еще ускорить действие словами:

– Комм! Показать внутреннюю разводку интерфейсов.

На экране тут же разворачивается запрос. Вообще максимальная производительность работы с компом достигается через коммутацию с личным УНИКом. Тогда порой можно достичь реакции компа, сравнимой со скоростью мысли. Собственно, цель данного этапа – как раз скоммутировать этот БУНИК (то есть большой универсальный информационный комплекс с пока неактивным искином) с моим биокомпом, дабы быть хотя бы не слабее и не хуже обычного среднестатистического современного программиста.

Все нужное для разработки находилось в самом БУНИКе. Я запустил среду разработки и пробежался взглядом по интерфейсу. Внезапно появилась надпись: «Проверить наличие обновлений на сервере производителя?» Э, нет! Не зря я сразу отключил коммуникации, на фиг мне надо, чтобы кто-то отследил коннект.

Вдруг поймал себя на том, что улыбаюсь. Нравится мне это дело.

Задача, по сути, была несложной – всего лишь нарисовать как со стороны БУНИКа, так и с моей, программный протокол обмена данными. Создал магическую заглушку, которую прилепил к оптическому выходу БУНИКа. Данные с нее поступали мне в биокомп, и обратно также уходила порция данных. Вскоре все заработало (легкота! Даже на коррекцию ошибок можно было забить!), и я получил возможность управлять БУНИКом мысленно, через свой биокомп.

С грустью погладив клавиатуру, я вздохнул и убрал ее, как и дисплей. Все, что надо, появится у меня в виртуальном пространстве, скорострельности оптического канала хватало.

Служба безопасности России

– Капитан Баширов? – Патрушев с интересом посмотрел на посетителя.

– Так точно! – непроизвольно вытянулся молодой человек, в котором четко прослеживались татарские корни. – Разрешите войти?

– Да, конечно. Располагайтесь.

Баширов мельком глянул на странного лысого здоровяка, что-то делающего за большим сенсорным экраном-столом, и миловидную девушку, с отрешенным видом сидящую в углу комнаты за зеленой стеной из растений и цветов, и присел на предложенное место.

– Вы простите, капитан, что оторвали вас от дел, – начал Патрушев. – Ваш рапорт за номером сто сорок пять мы читали, но хотели бы услышать об операции из ваших уст. Сразу предлагаю перейти на «ты», мы с вами в одном звании, да и вызов, так сказать, полуофициальный. Принимается?

– Принимается, – расслабился гость. – Как мне к тебе обращаться?

– Можно просто Сергей.

– Я – Тимур, – кивнул Баширов и с любопытством огляделся. – Так что вас интересует?

– Просто расскажи своими словами, что произошло.

Баширов ненадолго замер, проверяя допуски присутствующих людей из другого отдела службы безопасности, так называемого «мозгового», в отличие от их – «силового», чтобы определить, насколько он может быть откровенным.

– Собственно, перед нашей группой ставилась простая задача – взять под плотный контроль, в том числе инструментальный и информационный, человека, который у нас по документам операции проходил под именем «Вой». Вели мы его от самого дома его сестры, как я понимаю, до центрального торгово-развлекательного комплекса в Новосибирске. – Баширов на мгновение замолчал и благодарно кивнул Вере, принесшей ему стакан с водой. – Предполагалось, что возникнет необходимость в защите объекта, поэтому все было серьезно. Группа прикрытия, захвата, силовой поддержки, информационной. В общем, по высшему разряду. – Баширов ухмыльнулся.

– Да уж. Тем не менее что-то пошло не так? – поддержал разговор Патрушев.

Баширов пожал плечами:

– Группа информационной поддержки сразу обозначила несколько потенциально опасных целей. Правда, одну быстро переквалифицировали как наблюдателей, вернее наблюдателя, а вторую – как боевика. По наблюдателю пришла команда ничего не делать…

– Это была китаянка Шу Ци?

– Да, – кивнул капитан. – Ничего не делать, но держать под контролем. А вот боевика приказали брать, если он проявит агрессивность по отношению к защищаемому объекту. Наша группа инструментальной и информационной поддержки сумела определить, что боевик использовал стационарные микрокамеры для объемного съема видеоинформации и миниатюрный дрон для медикаментозного незаметного нападения на цель. Поэтому пришлось повозиться, чтобы нас не засекли. Техника нам была знакома, и мы решили документально зафиксировать все этапы нападения на защищаемый объект. Управление дроном кратковременно было перехвачено, он на несколько мгновений изменил свою траекторию и в одном месте подхватил наши боевые наниты, которые на физическом уровне заблокировали систему впрыска. Кстати, там оказался смертельный яд. На информационном уровне также заблокировали команды использования механизма нападения, а вот управление самим дроном потом вернули боевику, чтобы зафиксировать непосредственно его действия.

– Зачем это делалось? – спросил Патрушев.

– Могу предположить, что этот расчехлятор планировалось использовать потом, но это уже не наше дело. – Баширов вздохнул и отпил воды. – Да и не вышло ничего. Вернее, с нашей стороны все было сделано практически идеально, это и проверочная комиссия признала, а вот дальше… Дрон каким-то образом был уничтожен, его просто размазало в лепешку, а сам диверсант умер по неизвестным причинам.

– Он зачем-то подходил к объекту защиты, почему вы его тогда не перехватили?

– Оружия у диверсанта не было, наши наниты уже прицепились к нему и не обнаружили никаких скрытых или миниатюрных систем нападения. Да и просветили его, удостоверившись, что у него нет системы отслеживания подобных действий, он был чист. Даже ядов на руках не было, как ни странно. Решили рискнуть, тем более что реанмобил был под рукой, мы могли бы вытащить пострадавшего и с того света. По крайней мере, если бы что-то случилось, через пару секунд он уже лежал бы в капсуле. Опасность нападения на объект защиты в этот момент и нами, и тактическим искином была признана довольно низкой, поэтому решили брать диверсанта на выходе. Ну и сама операция подразумевала не полную защиту объекта, а с допустимым уровнем опасности для него, зато акцент делался на получении полной информации по нападению и нападающим с полной фиксацией всех их действий.

– Отчет врачей мы видели. – Патрушев изучающе посмотрел на Баширова. – А каково ваше мнение, почему умер диверсант?

Баширов вновь вздохнул:

– Я не знаю, но интуиция мне просто кричит, что никакие это не антенны биополевого излучения были. – Он немного помолчал. – Мне кажется, это объект охраны каким-то образом убил диверсанта.