Седьмая казнь - Джеймс Роллинс Страница 7

Сафия насмешливо хмыкнула.

– Речь не только о невежественных культах. – Дерек пожал плечами. – Даже католики верят в то, что нетленность останков доказывает святость.

Сафия посмотрела на него недоверчиво.

– Если это правда, то как же люди себя мумифицируют?

– В разных культурах по-разному, но есть и кое-что общее. Во-первых, процесс долгий, его растягивают на годы. Сперва изменяют диету. Человек отказывается от злаков, ест орехи, сосновую хвою, ягоды и обогащенную смолой древесную кору. Собственно, древние японские практики самомумификации, известные как сокушинбутсу – или Будды во плоти, – называли свою диету мокуйикуо, или «древоедение».

– Значит, на эти мысли тебя навела кора в желудке у Гарольда?

– Да. Кора и камешки. Рентген мумий сокушинбутсу тоже показал наличие у них внутри речных камней.

– Почему же тела не разлагаются после смерти?

– Некоторые травы, яды и смолы обладают противомикробными свойствами. При регулярном потреблении такие вещества проникают в ткани тела и препятствуют росту бактерий после смерти. Так сказать, природный бальзамирующий состав.

Сафию передернуло.

– На завершающей стадии человека помещают в гробницу, где есть лишь одно маленькое отверстие для воздуха. В Японии монахи, проходящие через самомумификацию, ежедневно звонили из своей гробницы в колокольчик, пока не умирали. Тогда снаружи ее запечатывали и ждали три года. Потом открывали и проверяли, удалось ли монаху задуманное.

– Проверяли, не сгнило ли тело?

Дерек кивнул.

– Если процедура удавалась, то тело окуривали ладаном – это обеспечивало дополнительную консервацию.

– И ты думаешь, Гарольд?..

– Либо сам, либо его заставили такое с собой проделать похитители. В любом случае ритуал завершен не был. По моим оценкам, перерождение Гарольда началось лишь два-три месяца назад.

– Если ты прав, мы, возможно, поймем, кто похитил экспедицию.

– И тогда не исключено, что остальные живы. Их, вероятно, держат в плену и подвергают тому же медленному ритуалу. В том числе и Рори, брата Джейн. Если мы быстро их отыщем, то есть шанс вовремя оказать им помощь и спасти.

Сафия помолчала, затем спросила:

– Ты сумеешь определить вид коры – или дерева, с которого ее взяли? Вдруг так мы установим, где держат остальных?

– Об этом я не подумал… Да, попробую.

Они как раз подошли к моргу, к главному входу. Внутри воздух показался им чуть ли не морозным. Женщина в зеленом медицинском костюме узнала посетителей и поспешила через вестибюль им навстречу.

– Доктор Бадави попросил меня провести вас прямо к нему. – Она кивнула Дереку, затем Сафии.

В ее глазах застыл страх. Возможно, она боялась своего начальника, но Дерек подозревал, что дело в другом. Он торопливо зашагал следом, теряясь в догадках.

Женщина провела Дерека с Сафией вниз по лестнице в другую часть морга и впустила их в обзорное помещение, большое окно которого выходило в лабораторию патологической анатомии. Там посреди комнаты стоял стол из нержавеющей стали, над ним висела галогеновая лампа. Морг и соседняя больница служили обучающей базой для медицинского факультета Каирского университета. Из обзорного помещения студенты обычно наблюдали за настоящими вскрытиями.

Впрочем, сейчас единственными зрителями были Дерек, Сафия и их провожатая. В лаборатории вокруг стола собралась группа людей – все в медицинских костюмах, у всех лица скрыты за бумажными масками. Бадави заметил новоприбывших и поднес к невидимым губам беспроводной микрофон. Голос коронера прозвучал из небольшого громкоговорителя над окном.

– Я не понимаю, что мы обнаружили. Прежде чем я продолжу извлечение мозга, прошу вас самих посмотреть. Еще я взял на себя смелость записывать происходящее на видео.

– Что именно вы обнаружили? – взволнованно спросил Дерек.

Провожатая указала на переговорное устройство возле окна. Он подошел, повторил вопрос.

Бадави жестом велел своим людям отойти от стола. В ярком галогеновом свете зрителям предстало тело шестидесятилетнего археолога – полностью обнаженное, лишь пах был стыдливо прикрыт куском ткани. Еще одно хирургическое полотенце лежало на макушке. Стол развернули так, чтобы голова покойного смотрела на обзорное окно.

– Мы по вашей просьбе уже взяли образец спинномозговой жидкости, – пояснил Бадави. – Далее приступили к вскрытию черепной коробки, чтобы извлечь мозг.

Коронер убрал полотенце с головы. Кожа на макушке была подрезана и отогнута, в черепе выпилено круглое отверстие. Бадави снял верхнюю, отпиленную часть – мозг осмотрительно прикрыли после того, как обеспечили к нему доступ.

Дерек покосился на Сафию – выдержит ли? Она стояла в напряженной позе, не шевелясь и прижав стиснутые кулаки к животу, но смотрела.

Бадави отложил отпиленную часть и отступил. Выставленные на всеобщее обозрение, в свете ламп блеснули два серовато-розовых полушария с извилинами мозговой оболочки.

Непостижимо… Вот он, источник гениальности профессора Маккейба, открыт для всех желающих. Дерек хорошо помнил, как они с наставником вели долгие разговоры до глубокой ночи: о чем угодно – от последних научных статей до шансов футбольных команд на чемпионате мира. Смех профессора напоминал рев раненого медведя, да и характер был под стать. Вместе с тем Гарольд Маккейб имел добрейшую душу, а жену и двоих детей любил безоглядно.

Теперь все это исчезло…

Голос Бадави из маленького громкоговорителя вернул Дерека в реальность. Первые слова коронера Дерек прослушал.

– …увидели. Только потому мы и смогли заметить это необычное явление.

Какое явление?

Бадави подал знак сотруднику. Тот погасил хирургическую лампу и выключил верхнее освещение в лаборатории. Дерек несколько раз моргнул, не веря своим глазам.

Рядом потрясенно ахнула Сафия.

Изнутри развороченного черепа наставника шло мягкое сияние – мозг излучал розоватое свечение, напоминающее первые проблески рассвета.

– Раньше было ярче, – отметил Бадави. – Свечение тускнеет.

– Чем оно вызвано? – Сафия сорвала вопрос у Дерека с губ.

Он лихорадочно соображал, вспоминая недавний разговор с Сафией. Одной из целей самомумификации было создание нетленного сосуда, бессмертного вместилища для некоего чудесного дара.

Неужели я вижу именно это?

– Больше никаких анализов. – Сафия повернулась к Дереку. – Тело герметично упаковать. Немедленно подготовиться к транспортировке в Лондон.

Дерек удивленно заморгал, озадаченный резкостью начальницы.

– Но останки профессора Маккейба можно будет вывезти только завтра.