Алмазный дождь - Виктор Бурцев Страница 7

Наконец молодой друид вяло качнул головой. Алекс вошел в крохотную прихожую. Дверь за спиной закрылась, молодой привратник сел на стул, сложил руки на коленях и замер. Алекс подождал немного, а затем слегка толкнул его в плечо. Друид открыл глаза, словно включился. Затем медленно поднял руку и указал на неприметную дверь.

Понятно. Алекс открыл дверь и попал в коридор. Такого же серого цвета, как и прихожая… В коридоре было множество дверей. Неширокие светящиеся полосы вдоль стен освещали коридор зеленоватым светом.

Церемониал приема посетителей у друидов был не на высоте.

В конце коридора распахнулась дверь, из которой изливался свет, яркий и несколько чужеродный в этом пыльном серо-зеленом коридоре. Алекса явно приглашали. Что ж, он не заставил себя долго ждать.

В комнате, куда он вошел, его встретил друид, которому на вид можно было дать не более тридцати. Алексу пришлось круто изменить свое мнение после того, как друид повернулся и посмотрел ему в глаза. Такие глаза может иметь камень, поросший мхом, вросший в жизнь, как в землю. Друид был стар.

– Зовите меня Гюнтер, – произнес друид, опускаясь в кресло и указывая Алексу на точно такое же, стоящее напротив. Больше никакой мебели в комнате Алекс не заметил. Прямоугольное пространство со светящимся потолком и два кресла.

– Вы немец? – спросил Алекс.

– Я друид, – ответил Гюнтер, ничуть не изменившись в лице.

Алекс сделал жест, обозначающий согласие со словами собеседника.

– Вы хотели сделать улучшение? – после некоторой паузы спросил друид.

– Да. Если так можно выразиться. Может быть, улучшение. Может быть, модификацию. – Тон, которым Гюнтер сказал слово «улучшение», Алексу не понравился.

– Улучшение зрения? – Друиду было явно все равно, как его клиент предпочел бы называть операцию.

– Да.

– А точнее?

– Один глаз. Правый…

– Вы уже были нашим клиентом. – Это был не вопрос, а констатация, и Алекс не стал лишний раз открывать рот. Голос Гюнтера звучал бесстрастно. – Вы усиливали память, меняли часть костной структуры ребер и рук, делали мышечную оптимизацию и заменили кое-какие нервные волокна. Замену органов мы не берем в расчет. Мне кажется, что вы должны просмотреть каталог возможных улучшений для глаз. С учетом предыдущих операций я покажу вам не весь список, а только ту его часть, которая, на мой взгляд, могла бы вас заинтересовать.

Друид на мгновение отвел глаза в сторону, и Алекс заметил, как взгляд Гюнтера затуманился, стал тусклым, как у молодого привратника, что впустил Алекса в здание. Друид определенно с кем-то связался. Может быть, с основной базой данных, может быть, с кем-то из сотрудников. Через секунду дверь позади Алекса распахнулась и ему на колени лег толстый каталог в черном переплете. Алекс с изумлением осознал, что держит настоящую бумагу. Твердую и чуть шершавую.

– Верже, – с внезапной грустью произнес ДРУИД.

– Что такое верже? – спросил Алекс, проводив взглядом другого друида, который принес каталог.

– Дорогая бумага прошлого столетия, – ответил Гюнтер. – Она была дорога в прошлом столетии.

– Почему вы не используете машины, компьютеры? – Алекс поймал себя на том, что рефлекторно начал говорить с друидом, как с дикарем.

– Мы используем, – сказал Гюнтер и взглядом указал на каталог. – Первая часть посвящена улучшениям цветовосприятия, вторая часть – улучшениям ночного видения, третья – конгломерирует первые два. Цены указаны после описания, в стандартной местной валюте.

Алекс наугад открыл страницу, ощущая, как движется бумага под его руками. Перелистнул еще несколько страниц, не читая.

– Я и так знаю, что мне нужно.

– Да? – Друид оживился, или это показалось?

– Мне нужна система слежения и наводки. С ограниченным управлением на руки.

– Почему с ограниченным? – Гюнтер смотрел в сторону.

– Я не люблю терять контроль над любой частью своего тела. Да, система наводки под пистолет.

– Почему не под ружье? – Друид по-прежнему изучал что-то в стороне.

– По кочану, – неожиданно для себя произнес Алекс.

Гюнтер оторвался от созерцания пола и посмотрел на Алекса. И то хорошо.

– Мы не производим таких операций, – спокойно сказал друид.

Алекс ждал.

– Задешево… – наконец добавил Гюнтер.

– Я и не требую сделать мне это за две копейки.

Друид помолчал с отсутствующим видом. Его отсутствие настолько явственно ощущалось в комнате, что Алексу захотелось потрогать Гюнтера, чтобы проверить – не с голограммой ли он общается.

Вскоре друид вернулся, явно чем-то обеспокоенный. Он посмотрел на Алекса и спросил, четко артикулируя:

– Кому мы обязаны вашим визитом? – Алекс понял, что сейчас общается не с Гюнтером, а с кем-то, кому друид предоставил свое тело для разговора с Алексом.

Алекс назвал имя человека, который направил его сюда, и понаблюдал за реакцией друида.

Вернувшийся из «откуда-то» Гюнтер, ни слова не говоря, проводил его в другую комнату… Друиды всегда делали операции быстро. Сразу.

Операции на глазном яблоке всегда самые неприятные. Можно быть более чем на пятьдесят процентов киборгом, можно иметь руки-манипуляторы и совершенную память, измеряемую террабайтами, можно иметь сердце из пластика и синтетические управляемые нервные окончания, но всегда тяжело, психологически тяжело подставить хирургу глаза. Даже если хирург – друид, точный как машина.

И всегда нелегко лежать после операции в темноте. В слепой темноте, изредка прерываемой рваными всполохами восстанавливающихся нервов. Поэтому прооперированных накачивают наркотиками до предела, чтобы исключить возможные осложнения…

Телу было хорошо. Хорошо и свободно. Хотя Алекс знал, что он пристегнут к креслу так, что пошевелиться совершенно невозможно. Телу было легко, словно над ним плыли мягкие пуховые облака… Тело овевал ветер, прилетевший с земляничных полян… И просверки срастающихся глазных нервов казались сверкающими гранями алмазов.

Друиды обладали самыми сильными и самыми редкими галлюциногенами, они сами синтезировали эти вещества и никогда не продавали их на сторону. Только в пределах колонии. Только тут, после операции, обязательно после операции, клиент мог насладиться неведомыми ему ранее удовольствиями и ощущениями.

Алекс лежал в наркотической дреме уже два или три дня. Ему отводился еще один день на освобождение от последствий наркотического опьянения, после чего заживляющие повязки снимут. Каждый день к нему приходил Гюнтер и информировал его о том, сколько времени Алекс находится в клинике и сколько ему еще осталось, как проходит заживление нервной ткани. Видимо, это делалось для того, чтобы Алекс не терял связи с реальностью. В этот раз все было так же… Но только разговор с Гюнтером был оборван на середине. Он как раз ввел последние капли своего зелья и уже начал что-то говорить… Затем разговор прервался. Гюнтер замолчал, и что-то большое и достаточно тяжелое упало Алексу на колени, чуть ослабла стягивающая правую руку лента. Алекс еще успел что-то спросить, но потом ощутил, как его подняло в воздух и понесло вверх. Потом вниз… Снова вверх… Сквозь облака и ветер, травы проросли сквозь Алекса, жуки пробегали по его нервам. Стало хорошо, захотелось смеяться… Одна только мысль преследовала его в этом сладостном сне – что за странный свист он услышал за миг до того, как разговор с Гюнтером прервался. Или это только послышалось? Мысль затерялась, осталась где-то позади.