Диагноз Дракона - Роман Русецкий Страница 7

— Вы сказали, они распухают, а эта девушка такая худенькая…

— Она фея. Эльфы и феи ещё тоньше. Это не те люди остроухие из компьютерных игр. Я видел эту болезнь только один раз, и больной была именно эта фея. Я добыл изумруд, но к тому времени несчастную уже сожгли.

— Трагично…

— Да, правда, трагично. Продолжим?

— Да. Дальше… "Обман".

Лицо Александра исказилось гневом. Карандаш снова замелькал в его руках, и на бумаге проявился портрет мужчины средних лет, коротко стриженного и с лютней в руках.

— Он оболгал невинных, — процедил Александр сквозь зубы, — Так искусно подделал доказательства, что я ему поверил… И сжёг десять человек. Десять невинных! Сжёг и сожрал их тела, ибо таково было наказание за то преступление. А потом я узнал, что сожрал десять невинных! Я нашёл его. Кинул на него заклятия стойкого разума и бесконечной крови и жрал его несколько недель! Я морил себя голодом, но жрал только его. Я откусывал по кусочку…

— Хватит, — взвизгнула Лера. Нет, вчерашний взгляд не был страшным. Страшным был этот взгляд. Неестественно скривлённые брови, косой прищур, а ещё страшный звериный оскал и дрожь по всему телу. Леру радовало только одно: направлен этот гнев был не на неё, а на кусок бумаги на столе.

— Пожалуйста, хватит, — взмолилась она, — Пожалуйста, больше не комментируйте. Просто рисуйте.

Александр будто вспомнил, где находится, мгновенно остыл, и виновато поднял руки в примирительном жесте.

— Простите, я впредь буду…

— Просто рисуйте, — прервала его Лера.

Последующие ассоциации не вызвали у Александра таких эмоций. Картинки изображали то диковинных зверей, то величественные здания, и только один раз — знакомый девушке автомобиль. Затем были несколько тестов на ассоциации, логику и интеллект. Потом по рисункам проверили память. Александр ответил идеально. Лера дала ему тесты для самостоятельного выполнения и уже собиралась отослать его и уйти отсюда подальше, как он вдруг произнёс:

— На самом деле я рад, что профессор доверил работу вам. Хоть для исхода событий и не важно, кто бы тестировал меня, и сколько бы их было, я предпочёл бы общаться с такими, как вы.

— Как я?

— Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо те и насытятся… Екатерина не из таких. Свою жажду она утоляет мнением, основанным на высокомерии и вере в неподтверждённое и бессмысленное знание. Очень редко такое знание является правдой.

— Откуда вы знаете про этот разговор?

— Я слышал его. Как и слышал обращение к Екатерине одногруппника и её ему ответ. Вы ведь заметили, что я не мог прочитать её имя на тетрадке.

— Моё вы тоже не могли прочитать. Это невозможно.

— Миры сближаются, и некоторые мои силы уже при мне. Жаль, что они бесполезны в моей ситуации… впрочем, не важно, чем я занимаюсь сейчас и где нахожусь. Время придёт… Простите. Это раздражает вас. Досадно.

— Да нет, — попыталась солгать Лера.

— Сердцебиение. Ничего сейчас не мешает мне его слышать. Даже без сил монстра-покровителя, которые уже частично со мной, меня так просто не обмануть. Но я отвлёкся. Кое-что может вам пригодиться.

С этими словами он оторвал клочок бумаги и нацарапал на нём карандашом две строчки.

— Что это?

— Адреса Людмилы Астаповой и Бердияра Кима. Мы обменялись ими, когда нам нужно было поднять веру в себя. Сделали это, чтоб найти друг друга, когда исполнили пророчество. Зайдите к ним. Поговорите. Они подтвердят мои слова. Ваш мир мне не спасти, не спасти и родную Беларусь. Даже Минск может пострадать, в том числе и от меня самого, но вы, Валерия, можете подготовиться и сделать хоть что-то для себя, чтоб остаться в безопасности.

— Почему вы решили дать мне именно эти адреса?

— Потому что все остальные мертвы, — удивился Александр, — Я говорил вам вчера об этом.

— Они живы, — неожиданно для себя выпалила Лера, — Умерли только… вы.

— Живы? Вот это радостная новость! А я, значит, умер-таки. Я этого ожидал… Интересно, как мама на это отреагировала.

— Думаю, она сама вам скажет, если сочтёт нужным.

— Да, верно. В любом случае, только Людмила и Бердияр знают историю целиком. Они и расскажут остальным. Когда начнётся заварушка, держитесь их и не приближайтесь ко мне. Слышите? Держитесь подальше от этого места и от разрушений.

Лера и рада была бы, но ей предстояло ещё раз вернуться за тестами и, к её неудовольствию, провести с Александром тест на долговременную память. Впрочем, страх, вызываемый этим странным человеком, то появлялся, то отступал, и сейчас она полностью контролировала это неприятное чувство.

— Я приму к сведенью ваш совет, — ответила она поспешно, — можете идти.

Александр кивнул, взял папку с тестами и вышел. Дверь за ним закрылась, и Лера, наконец, расслабилась, откинувшись на спинку стула. Эти драконьи штучки были тяжёлым испытанием… Нет! Она одёрнула себя. Никаких драконьих штучек. И в истории этой куча противоречий. Как пассажиры попали сначала в мир драконов, а потом обратно в наш, если тогда миры были разделены, а? И правильно не "Беларусь", а "Белоруссия"! И нет никаких "они живы", всё это хитрая выдумка человека, скрывающегося от правосудия. И, разумеется, он не умирал. Милиция выяснит, чьё тело лежит в той могиле, и этого Александра посадят за убийство. А она поможет это сделать. Она вдруг сообразила, что, так или иначе, этот кабинет всё ещё является местом повышенной опасности, потому что она здесь одна, а за дверью ходят Александр и сумасшедшие, каждый из которых может сюда ворваться и успеть многое прежде, чем получит дозу галоперидола от санитаров. Как же та блондинка справляется со своей работой в таких условиях? И как ей, Лере, работать в таком заведении, если жизнь после института её сюда занесёт?

Девушка собрала свои вещи и быстро вышла из кабинета. Снаружи всё было так же спокойно, как утром, только свет из окна был тусклее. Погода слегка испортилась.

— Ну, хороший хлопчик? — Лера дёрнулась от голоса дежурной, когда проходила мимо неё.

— Да… то есть, нет. Вы знаете, что он сделал?

— Уж слыхала, припёрся в резиденцию президента…

— Избил жену и мать.

Дежурная ненадолго задумалась.

— Да, всякое в жизни бывает. Довели, наверное?

— Тяжкие телесные.

— Батюхны! А такой хлопчик… А в жизни всё ж разное бывает. Но знаешь, доченька, что я тебе скажу? Не правильно это такие вещи про людей рассказывать. Было то, не было — не важно. Бог им судья. А если закон нарушил — на то милиция. Это их дело осуждать. Моё вот дело за порядком смотреть, а твоё, доченька, лечить, чтоб даже самый последний человек светлее стал. А за прошлое их пусть Бог рассудит.

Бог. Лере вспомнился рисунок с людьми на коленях. А ведь у этих верующих в заповедях есть что-то про отца и мать. Он заповедь нарушил, и хочет, чтоб на него молились? А может, в жизни действительно бывает всякое? А что там за мать, интересно?