Демонстрация силы - Стас Устенко Страница 7

Кабинет Кристины располагался на первом этаже жилого дома недалеко от метро «Курская». Кто-то выкупил две квартиры, объединил их, сделал отдельное крыльцо-вход со двора и повесил скромную зеленую табличку «Медицинский центр». Более ничего на дверях написано не было, если не считать распечатанного на принтере листка «Надевайте бахилы!».

Больше всего меня смущают эти бахилы. И надевать их неудобно в узких тамбурах, и рвутся они часто, и снимать – морока, обязательно руки испачкаешь (электризуются, прилипают к ладоням). Причем сто раз видел, как сам медицинский персонал выходит из машин и идет внутрь без всяких бахил, даже сменной обувью не пользуется. Такое чувство, что бахилы – это не средство гигиены (и даже не экономия на уборке), а знаки отличия врача и пациента.

Пока я ютился между входной и второй дверью и надевал эти синие целлофановые мешочки на свои Prada, меня чуть не сбил с ног выходящий из дверей субъект. Огромный, ростом ну если не под два метра, то сто девяносто пять как минимум, он был одет в синюю, облегающую тело футболку, черные джинсы и ярко-красные сапоги-казаки. Торс его и руки переливались мускулами, громила явно не вылезал из тренажерного зала; талия была тонкой, просто осиной. Стрижка коротким ежиком, закрученные наверх усы, как у Сальвадора Дали. Глаз его я не увидел, их закрывали черные очки, а вот каучуковый шнурок на шее с серебряным черепом сразу отпечатался в памяти. Тем более что в черепушку были вставлены два рубина, в тон к его сапогам. Ну просто в кино сниматься!

Внутри, в узком коридорчике приемной, сидело, наверное, человек пятнадцать, а следом за мной зашли еще двое страждущих. Некоторые, видимо особо нетерпеливые или те, чья очередь подходила, столпились у стола охранника. Этот мрачный и суровый тучный человек собирал у всех новоприбывших паспорта, записывал что-то себе в тетрадь и непрестанно повторял: «Кристина Владимировна без предварительной записи не принимает! Вам на какую дату назначено?» Посетители шуршали что-то вполголоса, типа: «Вот наконец начала работать по записи, а последние два года общалась только со своими постоянниками». Радоваться этому или огорчаться, я так и не понял. С одной стороны, ажиотаж свидетельствует о том, что целительница работает эффективно, с другой – если раньше она работала только с постоянными пациентами, а теперь принимает всех подряд, не является ли это признаком деградации ее бизнеса? Ну да ладно, раз уже пришел…

– Проходите, – буркнул охранник и отложил мой паспорт в сторону.

– Как это? – почти закричал худой и длинный дедушка, сидящий в очереди. – Я уже три с половиной часа жду, запись была на два часа… Почему он сейчас?

– Тихо, тихо. Его сейчас Кристина Владимировна велела пропустить. Кто ждать не хочет – пожалуйста, никого не держим.

Ловя на себе косые взгляды, я протиснулся во второй предбанник – в нем стоял куда более удобный кожаный диван и красивый стеллаж с книгами по магии, парапсихологии, каббале и прочим оккультным наукам.

– Заходите, Майкл Борисович!

Я открыл тяжелую дверь кабинета и вошел. Убранство было весьма качественным: впечатляющий стеклянный стол, словно сошедший с фото лучших интерьеров, модное кресло. С этим всем контрастировал большой ортопедический матрас – он располагался прямо на полу в левой части кабинета. Сама Кристина Владимировна выглядела как кукла – лет тридцати, худая брюнетка с очень короткой стрижкой. Она была одета во все черное – тонкая водолазка не скрывала торчащих сосков груди-единички, на шее белела тонкая нитка жемчуга. На левой руке, конечно, Rolex Submariner. Лицо? Оно было симпатичным, с острыми чертами и тонкими губами. Карие глаза смотрели прямо, словно прожигали взглядом – из-за них Кристину нельзя было назвать красавицей. Уж больно тяжеловесным казался ее взор.

– Раздевайтесь, пожалуйста. Рада знакомству.

Голос у Станон был низкий, с хрипотцой.

– Я… У меня кататимная амнезия, помню мелкие события последних лет, а основные – не помню.

– И прекрасно. Раздевайтесь. Сначала внешний осмотр, а потом перейдем уже к другим, более тонким телам. Вы мой сайт читали? Начнем, так сказать, с самого плотного и осязаемого объекта.

Я разделся до трусов и сложил вещи на кресло.

– Плавки, пожалуйста, тоже снимайте. Не стесняйтесь, я же доктор. – Она постелила на матрас одноразовую пеленку. – Ложитесь на живот.

Такой странный подход к решению душевных проблем меня удивил, но делать было нечего.

– Хорошо, – проговорила Станон, и я услышал ее дыхание. Она села на матрас позади меня. – Майкл, сколько окон было в вашей квартире, когда вы были маленьким?

– Три окна вроде. Все выходили во двор.

– Хорошо. А когда вы считаете окна, вы внутри дома или снаружи?

– Внутри.

– Пробуйте вспомнить животное, увидев которое в детстве вы испытали самые светлые чувства.

– Наверное, птенцы стрижа… Гнездо с ними.

– Прекрасно, – она начала поглаживать мне спину кончиками пальцев – и через какое-то время скользнула ими ниже.

– Боже мой! – Я резко сел и гаркнул: – Да что же, этот мир сошел с ума? Я лечиться пришел! – Кристина Владимировна продолжала буравить меня взором. – Простите, я не это хотел сказать. Вы прекрасная женщина… Только вот у меня много лет жизни пропало – и понял я это только сегодня.

Глаза Станон продолжали сверлить мне лоб. Вот смотрит так смотрит, как говорил герой Куравлева в «Иван Васильевич меняет профессию»: «Вы на мне дырку прожжете!»