Вирус Зоны. Сеятель - Дмитрий Лазарев Страница 7

А еще… Где-то там, далеко, Источник. Такой же полупробужденный, как… И тоже во власти АПБР. Его еще нужно будет пробудить. И пробудить по правильному протоколу, с нужным программным кодом. Зачем? Нужно – и все. А потом и остальные… И смести этого питерского ренегата. Утопить в крови его Измененных, раздавить Посвященного, разрушить сам Источник, чтобы эта зараза больше никуда не распространилась.

На Дмитрия накатывают изумление и страх – он не понимает, откуда берутся эти мысли. Ему не нужен еще один Источник, не нужно тащиться за тридевять земель в Питер, кого-то там уничтожать. Зараза распространится… Единственную заразу, которая есть, он везет с собой. Это его персональное оружие, инструмент его мести. Он не собирается распространять эпидемию дальше. Когда свершится то, что он затеял, все хвосты будут зачищены. К чему устраивать апокалипсис? Он что, чокнутый? Нет, строго план, и все.

Да, конечно, план, а потом…

Никаких потом! Потом он будет жить, просто жить, сколько позволят запасы антиновы.

Жалкие подачки отживших… И ему этого хватит? Он этим удовлетворится? И эта тоска – после таких-то свершений, киснуть где-то в провинции обывателем! Да, именно киснуть, хорошее слово. У него богатый словарный запас. Можно, правда, еще расширить. И цели расширить – слишком уж они мелкие. Такие цели – для отживших, а не для новой формы жизни, которая приходит им на смену. Новая форма жизни и мыслить должна по-новому, более масштабно, глубоко, заглядывать дальше вперед, просчитывать ходы. Неужели он этого не понимает? Да нет, понимает, конечно же, просто пока еще не осознает. Все постепенно, поэтапно, от цели к цели, чтобы разум справился с ростом объемов информации, свыкся с новыми темами для размышлений, примерил на себя новые цели, осознал их важность. Он справится, пусть не сразу, а попозже, хотя особенно медлить не стоит. Питерский Источник и его Посвященный…

Так, стоп! Никакого Питера пока! Он и слышать об этом не желает. Красноярск, месть, антинова, понятно?! Понятно, как не понять. Но потом…

Дмитрия охватывает волна бешенства, раскаленной добела ярости, какую он позволяет себе очень нечасто, сознавая, что у него, «лояльного»-сыщика, не имеющего никаких боевых способностей, единственный козырь – холодный разум. Его изощренный, совершенный разум, который может такое, что и не снилось не то что всяким там пневматикам и кинетикам, но даже и паукам – региональным лидерам «Нового мирового порядка». НМП потому и в загоне, потому их и травят, словно диких зверей, что мозгов не хватает. Террористы… Иногда головой надо думать, а не жечь и взрывать.

Кстати, а НМП – это мысль! Надо будет с ними связаться. Потом, когда он…

Нет! Никаких потом! У него есть цель, к ней и нужно идти, а все эти бредовые фантазии забыть.

Пока что можно и забыть, но…

«Но» оформиться не успевает, поскольку впереди, в сгущающейся темноте, начинают трещать одиночные выстрелы, автоматные очереди, взрывы гранат и крики. Дмитрий снова начинает улыбаться. Правильно, вот так, вот так. Умирайте, отжившие, умирайте! Заливайте своей кровью пожар в его груди!

И тут же он ощущает толчок в груди. Изнутри. Неприятный, тревожный и даже болезненный. Что происходит? Реальность начинает расползаться перед ним на лоскуты. Чудесная, пленительная реальность штурма зачумленными объекта АПБР превращается в тонкие полоски, как бумага в шредере. А полоски в квадратики, в мелкую крошку. Картина рассыпа́ется, будто и не было ее. Из груди Дмитрия рвется яростный, возмущенный крик, но раньше наступает пробуждение.

* * *

Где-то по дороге из Иркутска в Красноярск

Он не стал открывать глаза. Попытался сначала так почувствовать окружающую действительность, отбросив накатившее жуткое разочарование, что рассыпавшаяся только что сцена была лишь сном. О снах не стоит думать, они не несут ничего, кроме отражений собственных мечтаний и тревог. Сны не могут спасти или убить. Реальность вот может. Так что там с ней?

Тревожно, но не опасно. «Лояльный» совершенно четко ощущал на себе полный ненависти взгляд своей спутницы. Ну что за коктейль эмоций, в самом деле? Пожалуй, на такое способны только женщины – ненависть, страх и одновременно боязнь потерять.

Они остановили машину на обочине трассы в лесу. Дмитрию надо было отдохнуть – слишком много всего накопилось в голове с того момента, как он с напарницей прибыл в Иркутск расследовать странное дело с Измененными. Потом было столько всего. Казалось, целая жизнь, спрессовавшаяся в считаные дни, – преследование, Лесногорск, пространственная аномалия, безумные приключения внутри нее, прорыв наружу, катаклизм, добрый самаритянин, которого убила чума и машиной которого они завладели… Тут любой устанет, будь он хоть трижды Измененным.

В считаные дни… Они с Кейт чуть с ума не сошли, когда увидели дату на навигаторе. Вернее, чуть с ума не сошла Кейт, а Дмитрий просто сильно удивился. У аномалий бывают разные свойства, далеко не все из которых изучены, а у пространственных – особенно. К тому же тут еще и аномалия экстраординарная – громадных размеров, созданная очень необычным Источником и провалившая целый город на какой-то особый слой реальности. Стоит ли удивляться, что при коллапсе аномалии произошел такой временной сдвиг? Пожалуй, нет. Лесногорск исчез с карты Земли, и такое не могло пройти незамеченным. Наверняка его искали многие: и те, у кого там остались родственники или друзья, и АПБР. Но с момента полной изоляции внутрь аномалии было уже не попасть. Может, так и замышлял Источник – чтобы за год схлынуло напряжение в окрестностях пропавшего города, чтобы его все перестали искать… И вот тогда из него должна была хлынуть чума…

План этот удался лишь отчасти, но Дмитрий его скорректирует, доведет до ума и реализует в той части, что выгодна ему. И даже хорошо, что прошел этот год: может, в красноярском АПБР уже забыли о своем сыщике, списали его в потери. Спутница его, конечно, расстраивается: ее близкие тоже наверняка похоронили, только ей-то в любом случае путь к ним заказан…

Кейт… Бесполезная, капризная дрянь! Даже водить не умеет, никакого от нее толку. Пока никакого… Ну а раз Дмитрий – бессменный водитель, пришлось остановиться для отдыха. И вот теперь она смотрит. Смотрит неотрывным взглядом на его шею. Смешно, честное слово! Но на этот раз Дмитрий не позволил дернуться вверх уголкам своего рта. Только произнес, не открывая глаз:

– В «бардачке». Под документами на машину и футляром с солнечными очками.

– Что? – ошеломленно переспросила Кейт.

– То, что ты ищешь. – Глаза «лояльный» по-прежнему не открывал и даже не подумал сменить позу. – Нож перочинный, многолезвийный. Так, игрушка в принципе, но перерезать открытое горло хватит. Резко, поперек, прямо под кадыком.

– Что?!

– Забодала чтокать! – хмуро произнес он, открыл глаза и сел. – Или делай, или не сверли меня глазами – раздражает.

«Лояльный» открыл «бардачок», залез туда, достал перочинный нож и, не раскрывая, протянул ей.