Пир попрошаек - Дэниел Худ Страница 69

— Ренфорд! — сказала Грантайре, порывисто схватив его за руку. — Мне кажется, вы не понимаете, что происходит.

Мышцы Лайама непроизвольно напряглись, но он сдержался и совершенно спокойно ответил:

— А мне кажется, понимаю. Что, по-вашему, я должен был сделать? Стукнуть эту куколку по голове и силой вломиться в дом? Квэтвел сейчас физически не способен на длительные прогулки. А если способен — то первым, к кому явится Дезидерий, буду я, разве не так? Может быть, вы наконец отпустите мою руку?

Она шумно, с присвистом, выдохнула и ослабила хватку.

— Ну хорошо. Что мы будем делать теперь?

Лайам вскочил в седло и протянул руку волшебнице.

— Я собираюсь нанести визит графине Пинелле. — Он еще не придумал, как будет строить беседу с похитительницей сердец, но мало волновался по этому поводу. Что-нибудь да придумается, и, скорее всего, на крыльце графского дома, в промежутках между ударами медного молотка. — А чем тем временем будете заниматься вы — давайте обсудим.

— Это уж не мадам ли, готовая на что угодно? — ехидно спросила Грантайре, взбираясь на круп спокойно стоящего чалого.

— Да, это она.

— В таком случае мое присутствие при вашей с ней встрече, конечно же, нежелательно…

Лайам снова напрягся, потом повернулся в седле.

— Может быть, вам хочется выговориться?

— Что?!

— Я спросил, может быть, вам хочется выговориться? — Его захлестнула волна злости. — Весь Саузварк сейчас веселится, Грантайре. Пиры побирушек длятся уже два дня. Знаете, как я провел их? С людьми, которые в своем большинстве мне не очень-то симпатичны… Я бегаю по всему городу, пытаясь разыскать негодяя, режущего ради своего удовольствия глотки всем, кто подворачивается ему под руку. Я не преуспел в этих поисках, я наделал кучу ошибок, но я лезу из кожи вон, чтобы эти ошибки исправить. В добавление ко всем этим радостям мне на голову сваливаетесь и вы, и я вынужден опекать вас и устраивать ваши дела, что в перспективе грозит мне войной со всей гильдией магов! — Лайам на мгновение смолк, переводя дыхание. — Поэтому я и спрашиваю, не хочется ли вам напоследок выговориться, потому что ехать с вами куда-то мне расхотелось.

— Простите меня, — прошептала Грантайре, и гнев Лайама мгновенно иссяк. Он понял, что гостья вот-вот расплачется. — Простите, что я на вас все это взвалила…

Она неловко, бочком стала слезать с коня, но Лайам схватил ее за руку и удержал.

— Не глупите! — Он толкнул Даймонда каблуками, и тот послушно пошел вперед. Вспышка угасла, уступив место раскаянию и сожалению. Вражда с гильдией магов была для Лайама только угрозой, а для его гостьи она являлась суровой реальностью. Кроме того, он сам напросился расследовать дело о похищении камня, и рыскать в поисках убийцы по городу никто его особенно не заставлял. В сравнении с неприятностями Грантайре все неприятности Лайама казались мелкими заморочками, о которых не стоило и поминать.

Через какое-то время волшебница тихо спросила, куда они едут.

— К эдилу, — Лайаму не хотелось оставлять Грантайре в таверне или на постоялом дворе. — Кессиас — добрый малый.

Грантайре промолчала и только крепче прижалась к нему.

Эдила дома не оказалось, но его слуга радостно улыбнулся.

— Квестор Ренфорд! Веселых пирушек! И вам, и вашей очаровательной спутнице!

— И мы вам, Бурс, желаем того же. Мне нужно ненадолго уехать. Ничего, если магесса Грантайре с часок поскучает у вас?

Бурс низко поклонился. Его лысина засверкала, отражая огоньки праздничных свечек.

— О, безусловно! Я уверен, хозяин будет доволен, когда найдет ее здесь. Он ушел проверять патрули, но должен скоро вернуться.

— Спасибо, Бурс. — Лайам крепко пожал слуге руку. — Я оставлю Даймонда у крыльца и тоже постараюсь вернуться как можно скорее.

— Не торопитесь, мастер, не торопитесь. У меня тут в честь праздника кое-что приготовлено… Надеюсь, добрая леди оценит мои старания.

Волшебница неуверенно пожала плечами, но Бурс опять засиял.

— Ждите меня через час, — сказал Лайам и вышел.

Часа будет более чем достаточно. Более чем.

Дом Кессиаса располагался на окраине богатых кварталов, там, где к роскошным особнякам начинали лепиться здания поскромнее. Отсюда было рукой подать до места, где проживал Ульдерик.

Лайам шел быстро, время от времени растирая замерзшие руки и пытаясь согреть их дыханием. «Ну почему ты не можешь держать язык за зубами?» — распекал себя он. Мало того, что его болтовня поставила весь ход следствия под угрозу, так ему надо еще было обрушиться с градом дурацких упреков на ни в чем не повинную Грантайре. Бедняжке не позавидуешь. Она так одинока в чужом и враждебном городе, а может быть, и во всем Таралоне, ибо грозная гильдия магов поклялась ее уничтожить. А единственный человек, которому она сочла возможным довериться, только и делает, что подставляется под удар. «Ну когда же, когда же ты научишься вперед думать, а уж потом говорить?..»

Прошло два дня, а чего он добился? Ничего. Ничего ровным счетом. Он лишь вынудил добропорядочного и щепетильного лорда пойти на обман, ввязался в дуэль и, кажется, нажил себе опаснейшего врага, за спиной которого стоит вся мощь гильдии магов. Благородные дамы не пускают его на порог, а поиски пропавшего камня не сдвинулись с места. Если вдуматься, на нем также висит и смерть Шутника. Но разве он мог ее предотвратить? «Мог, если бы встретился с Оборотнем чуть раньше», — поежился Лайам.

И тут же запретил себе обо всем этом думать. Что сделано, то сделано, а на будущее надо учесть, что своему языку не всегда следует давать волю.

Клятвенно пообещав себе быть впредь более сдержанным, Лайам приободрился и уже гоголем прошагал мимо заведения Герионы. И тут его кто-то окликнул.

Он замедлил шаг и оглянулся. Фасад дома услад выглядел мрачно, ибо окон он не, имел, но портик его освещался прекрасно. В свете пылающих факелов Лайам увидел толстуху, наливающую парочке нищих суп из котла, и двоих мужчин, спускавшихся по ступеням.

— Господин Ренфорд! — снова окликнул его граф Ульдерик. — Куда это вы так спешите?

«На свидание к твоей женушке!» — раздраженно подумал Лайам, а потом вдруг узнал спутника графа и встал, словно вкопанный.

— Вы же договаривались встретиться с Окхэмом! — воскликнул он, обращаясь к Кэвуду, ибо спутником графа был именно Кэвуд.

— А где его носит? Я ждал его в банях, но он так и не пришел.

Какое-то время Лайам изумленно таращился на торговца, потом сумел все-таки выдавить из себя:

— А долго ли вы его ожидали?

— Признаться, долгонько. А потом, решив, что он вообще не придет, я пошел к нему, чтобы выяснить, что случилось… Но по пути меня перехватил граф Ульдерик.