Джим Уэйд - Генри Каттнер Страница 69

Он был жив. Уэйд цеплялся за эту невероятную мысль, потому что она была единственной устойчивой вещью в качающемся мире. Ошеломленный, слабый, он попытался пошевелиться. Это было трудно…

Впереди был тусклый свет. Он исходил через разбитую дверь, от факела в дальнем конце коридора. Сама камера превратилась в развалины. Не только дверь исчезла, но и дверной проем тоже был разрушен. Только чудо спасло Уэйда и Владимира.

– Владимир? – Уэйд повернулся к неподвижной фигуре рядом с ним. На лице монаха засохла кровь, но сердце все еще билось. Он был без сознания и казался невредимым, если не считать незначительных ушибов. Уэйд понял, что сам – сплошная масса порезов и синяков. Его одежда превратилась в лохмотья. Но баррикада из скамеек спасла двух мужчин от смерти.

Сколько времени прошло с момента взрыва? Уэйд исследовал свои раны. Кровь запеклась на его одежде.

По-видимому, русские уже ушли, и никто не потрудился исследовать подземелье, которое, очевидно, было разнесено на куски. И снова скамейки оказались полезными – их осколки скрыли Уэйда и Владимира от посторонних глаз.

Тщетно Уэйд пытался оживить монаха. Однако он не мог терять времени. Он должен был вернуться к норманнам или, по крайней мере, выяснить, что произошло, пока валялся без сознания.

Он взвалил тело Владимира на плечо и, пошатываясь, вышел в коридор. Он оказался слабее, чем думал. Его бы пистолет – и он был в безопасности. Поднимаясь по лестнице, он держал его наготове.

Русский город – или, по крайней мере, дворец владыки Федора – казался пустым. Уэйд никого не встретил. Он вышел из зияющих дверей, готовый к нападению, но его никто не знал.

– Похоже, Федор всех завербовал, – мрачно подумал Уэйд. – Вероятно, оставил женщин где-нибудь спрятанными. Что дальше?

Владимир был ненужной обузой. Уэйд отнес его вниз по долине на полмили и оставил в крохотной пещере, которую обнаружил. Монах будет надежно спрятан там, пока не придет в себя.

Уэйд поспешил дальше, заставляя свои ноющие мышцы напрячься еще сильнее. Вдалеке он услышал выстрелы. Он обогнул изгиб долины и увидел, что происходит.

Русские отступали. Их было немного – около тридцати, заметил Уэйд. Что случилось с остальными? Викинги, человек пятьдесят, мчались за бегущими врагами, рыжебородый Трюггвард шел впереди. Русские направлялись к узкому ущелью в стене долины. Уэйд побежал дальше. Он увидел, как «Громовой жук», покачиваясь, ползет вверх по долине, но его орудия молчали. «Громовой жук» был боевой машиной, но Уэйд и его люди находились здесь, чтобы спасать жизни, а не убивать.

Теперь все уцелевшие русские оказались в узком ущелье. Викинги мчались к ним, сверкая мечами в тусклом солнечном свете. Уэйд подал сигнал Громовому жуку, и тот, поколебавшись, направился к нему.

Они встретились у входа в ущелье. Из двери показалась рыжая шевелюра Аргайла. Он уставился на Уэйда.

– У вас такой вид, словно вы прошли через огонь, воду и медные трубы! Что…

– Расскажи мне, что тут случилось, – Уэйд протиснулся мимо Аргайла в кабину «Громового жука». Там был Свендсон, а за штурвалом – Марат Заточка.

– Русские атаковали – их было не так уж много. Норвежец сошел с ума. Мы не могли остановить их, не перестреляв всех. У меня есть подозрение, что русские заманивают Трюггварда в ловушку, но он не захотел меня слушать.

Уэйд заглянул в иллюминатор. Он мог заглянуть в глубину ущелья. Русские были в самом конце ее, и сверху им спускали веревочные лестницы. Словно обезьяны, они вскарабкались наверх, значительно опередив преследовавших их викингов.

– Да, – бесцветным голосом ответил Джим Уэйд. – Ты только посмотри.

Группа русских выскочила из укрытий и, приблизившись, блокировала вход в ущелье. Они были вооружены винтовками и гранатами. Скандинавы были заперты внутри – и лестницы были подняты за пределы их досягаемости.

– Они попытаются атаковать нас, – сказал Уэйд.

Рыжий выругался.

– Если бы только мы могли доставить их…

Русские на скалах над ущельем были чем-то заняты. Они швыряли в северян камни… Нет, не камни. Пустые контейнеры, которые разбивались вдребезги, а вокруг клубился белесый туман.

Уэйд вспомнил изобретательность Трефца как охотника и проклял ее.

– Это ядовитый газ. Трефц нашел несколько вулканических выходов и изготовил газовые бомбы. Грубо, но они сработают.

Он скользнул в кресло пилота, когда Марат выскользнул из него.

– Я беру все на себя. Мы остановим это!

– Мы не можем взять всех викингов в «Громовой жук», – прорычал Аргайл. – И у нас недостаточно против газов, чтобы помочь.

Уэйд направил стремительный танк к устью ущелья.

– Это место – естественная ловушка. Газ тяжелее воздуха. Он остается на месте.

– Ну? – Большая рука Аргайла поглаживала рукоятку пистолета. – Ну и что?”

Губы Уэйда изогнулись в жесткой усмешке. Он знал возможности «Громового жука», как никто другой. У этой чудо-машины было несколько тузов в рукаве.

Однако на первый взгляд спасение казалось невозможным. Викинги уже падали, задыхаясь от газа. Пока танк мчался вниз по склону, Уэйд видел линию русских, ожидающих у входа в ущелье, готовых обрушить испепеляющий шквал огня на любого норвежца, который мог бы прорваться – готовых подойти вплотную и швырнуть гранаты по сигналу.

Где же Трефц? Уэйд его не видел.

Владыку Федора он тоже не видел.

Они были у самого входа в ущелье. Русские заметили их и направили свои пули на черное чудовище, несущееся на них. Граната пролетела в воздухе, но взорвалась, не причинив вреда, в пятидесяти футах. К счастью, у русских не было времени ознакомиться с новым оружием.

Их строй сломался, и они рассыпались в разные стороны перед приземистым «Громовым жуком», а затем они бросились в разные стороны лишь бы не оказаться под гусеницами приземистого чудовища. Танк на предельной скорости рванулся в ущелье.

Половина викингов уже была повержена. Остальные пытались сплотиться, Трюггвард кричал на них.

– Концентрация газа не может быть очень высокой, – твердо сказал Джим Уэйд. – Само собой разумеется – этого недостаточно, чтобы убить. И ущелье не такое уж большое. – Правда, по площади оно было не больше городского квартала. И все же это была эффективная ловушка, со стенами, слишком крутыми для подъема, русскими, охраняющими вход, и ядовитым газом, заполняющим его.