Шагающая смерть - Уильям Кейт Страница 69

– В какой-то степени. Переводчики состоят из модифицированной нервной ткани ДалРиссов и органического радиопередатчика. Аналогичный орган существует у Майяс на Зете Дорадуса IV.

– Считайте их продолжением нас самих, – произнес другой, более высокий голос, похожий на женский. – Это способ ощутить наши мысли.

Дэв подпрыгнул. Катя, рука которой еще не была готова к восприятию мыслей инопланетян, даже испугалась.

– Что случилось, Дэв?

Он, не в силах говорить, только покачал головой. Сразу возникло множество вопросов, они теснили друг друга, мешая ему сосредоточиться на чём-то одном. Но каким образом эти существа узнали о значении словесных символов, чтобы понять его и быть понятыми? Как подключились они к его имплантанту? Иначе, каким образом их голос смог прозвучать в его голове? Если Переводчик как-то проник в его нервную систему, не существовало ли опасности заражения или аллергической реакции на чужеродную ткань? Мысли сменяли одна другую, подгоняемые страхом перед неизвестным. Ему пришлось напомнить себе, что это всего лишь имитация, что на самом деле он находится не на борту «Дарвина», а в безопасности ВИР-библиотеки «Юдуки».

Но вопросы оставались. Кто-то, очевидно, уже прошёл через всё это в реальной жизни.

– Комели совершенно безвредны для вашего вида, – продолжал голос. – Мы очень давно научились изготовлять слуг, подобных Переводчикам, безвредных для биохимических процессов организмов. Никакой опасности не существует.

Теперь глаза Дэва привыкли и к яркому свету, и к виду странных созданий. Выбрав ближайшего ДалРисса, башней возвышавшегося над ним, он всё свое внимание сосредоточил на этом экземпляре. Постепенно Дэв начал узнавать общие анатомические черты и связывать их с тем, что было ему знакомо.

Вот то, например, было ногами. Нижняя часть тела напоминала морскую звезду с шестью тупоконечными гибкими отростками, на которых в метре от пола покоился колючий оранжевый живот. Красно-коричневая кожистая шкура была усеяна костистыми шипами величиной с большой палец Дэва.

А это, должно быть, голова – прямой гребень на тонкой шее, поднимавшейся из середины тела. Мясистые горизонтальные складки, идущие вдоль вогнутой стороны с резиновыми на вид наростами по бокам, похожими на голову рыбы-молота, вероятно, являются лицом. По мере того, как Катя и Дэв приближались к существам, те покачивались в такт их движениям, словно наблюдали за ними. Это создавало ощущение неопределённости, потому что ничего, хоть отдаленно напоминающее глаза, ни Дэв, ни Катя не обнаружили.

Позади лица находилась продолговатая оболочка, похожая на жёсткую кожу, Дэв решил, что это черепная коробка ДалРисса. Ниже, между головой и телом морской звезды располагался запутанный клубок отростков метровой длины. Костистые снаружи, они имели множество сочленений и были гибкими, как плети. Некоторые были в палец толщиной, другие похожи на тонкие, едва заметные нити. Они все время двигались, и подсчитать их не было никакой возможности.

Рассматривая их устройство, Дэв никак не мог взять в толк, как ДалРиссы могли пользоваться такими отростками как пальцами. Это были пальцы без рук, слишком короткие, чтобы дотянуться до чего-либо, находящегося вне пределов массивного тела создания. Этими соображениями Дэв поделился с Катей.

– Если хотите, я могу продемонстрировать это, – тотчас услышал он слова на чистом англике, без какого-либо акцента и модуляций, языковая грамматика и лексика были безупречны.

– Дайте мне что-нибудь.

– Вот. – Катя протянула руку и пожелала, чтобы на ней оказалась монета достоинством в сто йен. ИИ уловил мысль и реализовал её в виртуальной реальности. Катя бросила монету на блестящую поверхность стола.

Одно из созданий двинулось вперёд. По расчетам Дэва, его масса должна была превышать три сотни килограммов, а для такого веса существо двигалось с невероятной грацией. Верхняя часть туловища вытянулась, части тела раздвинулись, как телескопическая трубка, и пальцы развернулись и дотянулись до монеты. Зажав её между трёх отростков толщиной не больше волоса, существо протянуло монетку Кате. Движение было плавным, ловким и совершенно чуждым человеческому восприятию. Даже если бы его снова повторили специально для Дэва, он вряд ли сумел бы описать то, что увидел. Некоторые вещи относительно ДалРиссов оказались настолько чуждыми человеку, что человеческий ум отказывался воспринимать их.

Катя, оказавшаяся в эту первую встречу более смелой, чем Дэв, сделала шаг вперёд и уставилась в складки лица ДалРисса.

– Я бы хотела узнать, как они видят, – сказала Катя. – Оно видит монету, но я не замечаю ничего, что походило бы на глаза.

– Всё дело в том, что мутация и естественный отбор на нашей родной планете не привели к эволюции органов зрения, – сказал ДалРисс. Было что-то неловкое в том, что Дэв и Катя воспринимали этих существ как имитацию, которой они в данный момент и являлись, но ответы на свои вопросы те получали от самих существ, словно на сеансе они присутствовали во плоти. Сначала Дэв решил относиться к имитации так, словно ДалРиссы были экспонатами, но потом передумал. Ему нравилось наблюдать за их движениями, казавшимися на первый взгляд произвольными, но удивительно проворными и точными.

– Тогда каким образом вы воспринимаете окружающую среду? – спросил он.

– По звукам, – ответил ДалРисс. – И с помощью других органов чувств, которым у вас нет соответствия.

Киты и дельфины, обитавшие когда-то в глубинах земных океанов, при перемещении пользовались эхолокацией. Подобно им ДалРиссы могли «видеть» с помощью отражённых звуковых волн. Причём точность такого «видения» была такова, что они могли отличать свинец от меди, полые тела от монолитных, шершавую поверхность от гладкой. Как и дельфины, ДалРиссы фактически могли видеть то, что творится внутри других организмов. Взглянув на Дэва, они могли «увидеть» и услышать биение его сердца, могли сказать, обедал ли он. «Голова» ДалРисса представляла собой звуковой аппарат; гребень на макушке заполняла плотная жидкость, которая выполняла роль фокусирующих линз и усиливала звуки. Узловатые наросты по обе стороны «лица» содержали рецепторы, обеспечивающие стереоэффект и трёхмерное восприятие мира.

Кроме этих, имелись и другие органы чувств. У ДалРиссов было нечто похожее на латеральную линию рыб, позволявшую воспринимать сиюминутные изменения атмосферного давления. Сенсоры инфракрасного изучения, размещённые на голове, обеспечивали способность улавливать минимальную разность температур на расстоянии до нескольких километров. Но самым непонятным для человека было то, что ДалРиссы каким-то образом умели воспринимать химические и электрические процессы, характерные для живых организмов.

Учёные «Дарвина» так и не пришли к единому мнению по поводу этого феномена. Некоторые считали, что это «чувство жизни» было всего лишь более совершенным восприятием инфракрасного излучения или обостренным слухом. ДалРиссы настаивали на том, что их мир в том виде, как они воспринимают его, представляет собой смесь риши, то есть жизненных полей, излучаемых всевозможными живыми организмами, чем-то вроде богатого гобелена, на фоне которого все неорганическое – скажем камни, или металлические формы военных машин ксенофобов – представлялись им тёмной, серой эхолокационной пустотой. Всю Вселенную они воспринимали как саму жизнь, а самих себя – маленькой частью общего целого. Когда Дэв попросил их объяснить ему это, ИИ остановил его.