Кодекс поведения - Кристин Смит Страница 67

Офис Анжевин находился в противоположном крыле от офиса Дюриана Риджуэя и на первый взгляд казался уменьшенной копией апартаментов шефа.

Но для внимательного наблюдателя отличия были очевидны. Вместо дорогущей картины, как у Дюриана, Анжевин развешала на стенах голографии друзей и членов семьи. С огромного портрета, висевшего прямо перед письменным столом, улыбался молодой Хэнсен Уайл. Они с дочерью были так похожи, что непосвященный мог бы принять их за близнецов.

С девочкой все в порядке, мысленно обратилась Джени к портрету. У нее твой характер, язык тоже неплохо подвешен, и твоя хватка в том, что касается помощи ближнему. Ей непросто будет стряхнуть с себя Риджуэя, ну да ничего: у нее есть дружок из колоний, который ей поможет. Тебе бы он наверняка понравился, вот только парень слишком идеализирует работу в Центре, ты бы ему объяснил, что к чему.

— Что тебе найти? — Анжевин села к столу и включила компьютер. — У меня стопроцентный доступ, могу куда хочешь войти.

— Можешь открыть письменные доказательства, использованные комиссией внутренних расследований? — Джени подвинула стул и села рядом с Анжевин.

— Хм, ни много ни мало. — Анжевин уверенно пробиралась в заветные каталоги. — Много все равно не успеем посмотреть: как только наше присутствие засекут, система свернется, пока не идентифицирует нас.

Джени полезла в сумку и достала приборчик Люсьена.

— Попробуй это, — сказала она, присоединив устройство к компьютеру Анжевин. — У меня и пароли есть.

Затаив дыхание, Анжевин взяла в руки лоскут оберточной бумаги.

— Вот так раз, игрушечный солдатик, — зачарованно проговорила она, пробежав глазами список паролей. — Никаких вопросов, меня все это нисколечко не интересует. — Она повторила вслух первые несколько паролей и остановилась. — Какой раздел?

— Рота Шера, — ответила Джени. — База и консульство. Назначение СРШ-1.

— Так вот чем вы занимались в библиотеке?

— Да, но я не успела закончить.

— Что вы надеетесь здесь найти? — Анжевин посмотрела прямо на экран, произнесла несколько паролей на гортензианском диалекте немецкого и, пока система расшифровывала код, повернулась к Джени. — Чистосердечное признание, подписанное Эктоном ван Рютером?

Джени потерла щеки и оглянулась, нет ли поблизости какого-нибудь кувшинах водой.

— Распечатку переговоров с указанием дат и имен — почти то же самое. — Так, ни кувшина, ни холодильника — придется идти в ванную. — Мне известно, что когда его превосходительство начинал карьеру в консульстве, отец довольно регулярно ему названивал. — Уж я-то знаю. Джени открыла кран и наполнила большой одноразовый стакан, выпила его, наполнила снова. — Но Эктон выходил на связь с Рота Щерой не только для того, чтобы поговорить с сыном. Ему не нравилось, что Эван работает так далеко. Но что ему стоило забрать его домой?

Анжевин кивнула:

— Да, я слышала, старик был жестким человеком, вцепится — не отпустит. Дюриан называл его Старым Ястребом. По-моему, он его здорово побаивался.

— Он был ярым центристом и всегда считал, что колонии нужно держать в узде. — Джени вернулась на свое место с одноразовым стаканом в руке. — Признает это премьер-министр Као или нет, но она многому У него научилась. Она получила первую серьезную должность в кабинете Эктона. Он победил на внеочередных выборах, когда Навар был вынужден сложить полномочия, вскоре после раскола с идомени. Если не ошибаюсь, тогда Као была заместителем министра финансов.

Анжевин задумчиво перебирала клавиши.

— Может, она специально ему подыграла, чтобы выбиться в люди? А старый крендель так разважничался, что не заметил, как его скушали. Как бы кое с кем не случилось того же.

Джени сделала вид, что не заметила колкости, выпущенной в адрес Дюриана Риджуэя.

— Сейчас Као поумерила пыл, — продолжала она, но попытки Улановой развить идею о колониальной полуавтономии ей не по нраву. Хотя в искренности побуждений министра внешних отношений я тоже сомневаюсь.

Сложив на груди руки и по-прежнему не отводя глаз от экрана, Анжевин заметила:

— Дюриан говорит, что она спит и видит себя во главе империи. Он, правда, только слова его превосходительства повторяет, но если ему придется выбирать между ее величеством Улановой и политическим забвением, он ей своими руками корону наденет.