Крадуш. Тёмные души - Ольга Болдырева Страница 66

– Оскарби, ты уже закончил с поиском информации? На набережной такие танцы! – Наше унылое из-за размышлений о Триедином чаепитие прервал звонкий голос Генты. – Я сдала практическое!

Колдунья, снимая по пути куртку с университетской нашивкой, прошла на кухню, увидела меня и улыбнулась.

– Привет! Я как раз утром говорила Оскарби, что было бы здорово, если бы ты почаще заходил к нам в гости.

Гента взяла уже остывшую лепешку, ловко поймав языком каплю меда, едва не свалившуюся на кофту, откусила лакомство и зажмурилась от удовольствия.

– М-м! Весь день не ела из-за нервов.

И куда делась мрачная нелюдимая девушка, которая совсем недавно даже говорить со мной не желала? Гента, как и фиалки на подоконнике, расцвела, и ей это безумно шло.

Оскарби тут же засуетился в попытке разогреть ужин.

– Может, на набережную сходим? – Колдунья остановила служителя. – Все вместе. Заодно перекусим. Могу я отметить свое первое «отлично» по практической магии?

Церковнику предаваться смертным радостям явно не хотелось, но он посмотрел на меня и покорно опустил руки.

– Можешь, конечно.

– Нам нужно отвлечься! – непреклонно решил я и тоже поднялся из-за стола.

Надеюсь, за один вечер Хвэста не успеет завершить ритуал и устроить конец света.

Кроме нас, к набережной спешили и другие компании. Музыка и смех, раздающиеся от океана, не могли не привлечь внимание жителей города, желающих отдохнуть после трудового дня. И действительно, было на что посмотреть! Уличные музыканты, сбившись в пестрый оркестр, исполняли что-то громкое и зажигательное. И что тут только не играло! Я заметил и привычные гитары, и маленькие кавакиньо. Были и скрипки, и виолы, раздавался ритм больших барабанов, им вторили небольшие обтянутые кожей кувшинчики. Нежно и звонко выводили свои темы свирели, флейты и деревянные пальеты. Я расслышал даже нетипичные для этих мест маракасы.

Музыканты расположились большим кругом, оставив внутри пространство для плясок. Танцующие то разбивались на парочки, и партнеры совершенно бесстыдно обхватывали партнерш за обрисованные тканью летящих юбок округлые бедра, то заводили настоящие хороводы. Вокруг переливались магические огоньки, сияли уже зажженные фонари, и даже за оглушительной музыкой можно было различить шелест океана и протяжные крики чаек. Слышался звон бокалов, пахло молодыми винами и прохладительными коктейлями, табаком, духами и потом. Атмосфера была настолько яркой, опьяняющей и теплой, что ноги сами запросились в пляс.

Я замер, любуясь жизнерадостной хмельной толпой и восхищаясь, как легко и беззаботно кружат люди в незнакомых танцах. На моей родине они показались бы пошлыми и развязными, но здесь смотрелись как простое и естественное желание выразить свои чувства, радость и свободу.

Сделав пару шагов в сторону, я купил за горсть медных монеток три больших стакана сладкого молодого вина, которое разливали прямо тут из больших дубовых бочек.

– Кериэль… – укоряюще протянул Оскарби, но стакан взял.

– Тебя не лишат прихода за пару глотков вина, – напомнил я и сам с удовольствием отпил из своего стакана.

– Такими темпами я сам от него откажусь, – искренне вздохнул церковник.

Гента, осушив свою порцию, жадно смотрела на танцующие парочки. Но действий и предложения от Оскарби ей явно пришлось бы ждать еще несколько лет. Поэтому я понадеялся, что служитель не обидится на мой поступок, и протянул колдунье ладонь:

– Потанцуем? Правда, я не умею, как вы…

– Я тоже! – громко заявила Гента. – Но это и не нужно!

Оказалось, подстроиться под общий ритм и двигаться вместе со всеми не так уж сложно. Я аккуратно обхватил колдунью за талию, и мы, то и дело наступая друг другу на ноги, закружились в пестром веселом хороводе.

– Тебе нужно было сначала поесть, – вздохнул я, заметив, что молодое вино быстро ударило Генте в голову. – Одна пятерка – не повод напиваться.

Колдунья звонко рассмеялась и подпрыгнула вверх, совершая вместе с другими девушками пируэт. Я едва успел подхватить ее и крутануть в другую сторону одновременно с остальными партнерами.

– Я пью вовсе не из-за пятерки, – сообщила Гента, и я заметил, как ярко и счастливо горят ее глаза. – Мне нужно было решиться, чтобы сказать тебе спасибо, Кериэль!

Танец развел нас в разные стороны, и на несколько минут я закружил незнакомую, заливисто хохочущую женщину, которая с удовольствием обвилась вокруг меня. А когда снова нашел колдунью, она уверенно продолжила:

– Ты даже не представляешь, как изменил мою жизнь! Я была одна… без серьезных способностей и друзей. Без поддержки и уверенности в завтрашнем дне. Я только и умела, что злиться и завидовать. Даже общаться нормально не могла, везде видела подвохи и насмешки. А ты просто взялся учить меня магии… Так понятно и ловко, что у меня стало получаться. Меня даже хвалят на занятиях! Ты привел в мою жизнь Оскарби. Пусть он и служитель, но исчезло поглощающее чувство одиночества. Мне очень нравится помогать ему с розами и проповедями. И также нравится, как он заботится обо мне. Я совсем иначе возвращаюсь в дом, где меня ждут. И больше не боюсь подходить к людям и что-то спрашивать… или помогать. Вдруг я тоже сделаю для кого-то доброе дело? Как ты для меня. Знаешь, я будто только теперь начала жить!

Сказать, что слова Генты меня смутили и даже выбили из привычной проторенной колеи, – значило просто промолчать. Мы вернулись из круга танцующих, и колдунья тут же потянула служителя Освина покупать сладкую вату и смотреть на выступление мимов. Я же брел за ними и боролся с желанием тихо и незаметно улизнуть.

Что отвечать на такое неожиданное и приятное, чего уж обманываться, признание, я не знал. Для меня в тот вечер, когда я предложил Генте показать колдовские приемы, не случилось ничего важного. Просто я, как и говорила Келебриэль, старался поступать по совести… Неужели хоть одним своим поступком попал в цель? Значит, все было не зря? Приятно.

И одновременно страшно. Если я так резко поменял жизнь Генты, теперь важно не ошибиться и ничего не испортить. И как-нибудь тихо объяснить ей, чтобы она все равно оставалась осторожной. Хотя… не думаю, что характер легко и быстро меняется. Просто именно сегодня рыжая колдунья дала себе немного свободы, чтобы насладиться хорошим вечером.

Я встал позади Оскарби и Генты, сентиментально любовался ими двоими и даже немного гордился собой. Колдунья уже допивала второй, а может, и третий стакан вина. Служитель медленно цедил первый, но ему, не привыкшему к алкоголю, и его хватило, чтобы расслабиться и даже начать притоптывать в такт музыке.

Ладони и губы от сахарной ваты стали невыносимо липкими, я огляделся, думая, где бы достать воды, чтобы умыться и сполоснуть руки, и неожиданно увидел в толпе знакомую высокую фигуру.