Чужие игры - Борис Долинго Страница 65

Все выскочили из гравилёта и побежали прочь. Кината сразу же умудрилась растянуться на гальке, поэтому Остапенко подхватил её и потащил за собой. Девушка что-то взволнованно говорила, но капитан ничего не понимал, да и не до этого было сейчас.

Быстрее всех бежал Митралл, сразу оторвавшись от остальных шагов на тридцать, а далеко вперёди, уже на подходе к пальмовой роще, виднелась фигурка Сагдана.

Ноги пленников затекли от долгого сидения, и Валентин с трудом ими двигал. Шорин, хотя у него дела были и не лучше, подскочил к ним, и напарники, подхватив девушку буквально на руки, из последних сил припустили прочь.

Почти в тот же момент позади грохнуло, и над останками гравилёта взвился столб пламени, несмотря на солнечный день на мгновение осветивший всё вокруг странно-мертвенным светом. Слабая ударная волна толкнула в спины людей, словно пройдя насквозь, и Валентин машинально бросился на землю, увлекая за собой Кин и Николая. Закрывая головы руками, они пролежали пару секунд, но больше ничего не происходило, и тогда Валентин оглянулся.

Взрыв гравилёта представлял собой явно необычное явление. Позади уже в полной тишине и без всяких вспышек взметнулась туча песка и завертелась смерчами, даже закрыв собою встающее из-за леса солнце. Песок и разный травяной мусор полетел и накрыл людей. Потом всё прекратилось.

– Все живы? – просипел Шорин, отряхиваясь, словно пёс, вылезший из воды.

– Надеюсь, все, – ответил Остапенко, разлепив веки и осторожно нащупав рукой девушку. – Кин! – тихо позвал он.

Зажмурившись, тарланка тяжело дышала, а её губы заметно дрожали.

– Кин!

Девушка что-то сказала и открыла глаза.

– Ага, всё в порядке! – улыбнулся Валентин. – Коля, выгляни, пожалуйста, где там наши «друзья»?

Старшина приподнялся и пошарил глазами в направлении, куда убежали агенты.

– Вроде никого не видать… – сообщил он.

– Как никого? – удивился Остапенко. – А где этот… как его… Митралл?

– Вопрос не ко мне, – заметил Шорин.

– Чёрт с ним. Видишь слева лес?

– Само собой, Валя, вижу. Только бы этот Митралл на мушке нас не держал. Но где наша ни пропадала, а? И от маратов уходили, и от баори. Ну, так что – двинули?

Они поднялись и, пригибаясь, кинулись к зарослям, ожидая каждую секунду обстрела. Когда спасительная сень пальм была уже рядом, справа в песок ударил красно-фиолетовый жгут, брызнув расплавленным силикатом. Беглецы одновременно упали на землю.

– Откуда стреляют? – задыхаясь, спросил Николай.

– Да пока наплевать, не теряйте время! – Валентин, подавая пример, тут же пополз вперёд. – Они нас просто стараются от леса отсечь. Мы же нужны живыми.

Над их головами снова сверкнуло. Сзади кто-то закричал, но слов с такого расстояния было не разобрать. Стараясь не думать о худшем, троица всё ползла и ползла, пока не достигла первых деревьев. Тогда они вскочили и что есть духу побежали в глубь леса, петляя между пальмами, лианами и раскидистыми кустами, ветви которых так и норовили хлестнуть по лицу.

Следов оставалось предостаточно, и о шансах скрыться Валентин даже не хотел думать. Однако то, что больше ситуации сбежать у них не возникнет, он не сомневался – нужно идти ва-банк прямо сейчас.

Они пробежали с полкилометра по пальмовой роще, проскочили большую светлую поляну, заросшую огромными зонтичными растениями, где спугнули пасущееся животное, напоминавшее небольшого кабана с белёсой гривкой, и принялись карабкаться на холм. Кин выбивалась из сил, но Остапенко упрямо тащил девушку за собой – он не мог её бросить.

Беглецы взобрались на верхушку холма и упали за кучу камней, чтобы оглядеться, отдышаться и выбрать дальнейший маршрут. Было понятно, что для агентов, имеющих рации, ничего не стоит скоординировать свои действия и окружить троицу.

Валентин выглянул из-за валуна и внимательно оглядел виднеющуюся внизу поляну и линию леса. Далеко вперёди синела бескрайняя гладь моря или, возможно, даже океана, озарённая всё выше поднимающимся солнцем. Ему показалось, что на горизонте чернеет пятачок земли, но уверенно он это сказать не мог.

– Вон они! – прошептал старшина, тыча пальцем на левую половину поляны.

Гигантские зонтики, смахивающие на гипертрофированный земной борщевик, заколыхались из стороны в сторону, и стала видна пробирающаяся между ними фигура в бронекостюме. Фигура была одна, и двигалась она прямо в сторону беглецов. Вполне возможно, что остальные агенты сейчас обходили людей и Кинату с флангов.

Остапенко предложил двигаться к горе – там могли найтись пещеры, чтобы отсидеться. Шорин резонно возразил, что долго в пещере всё равно не высидишь, так как придётся искать еду и воду. Что касается преимущества обороны в горах, то в их случае оно сводилось на нет отсутствием оружия.

Но в любом случае следовало куда-то двигаться. Они не имели никакого представления о местности – с горы же можно было хорошо осмотреться. В конце концов сошлись на компромиссном варианте: найти пещеру где-нибудь у подножия, на небольшой высоте, чтобы до леса с возможной водой и пропитанием было недалеко.

– Но неплохо было бы одного из агентов вывести из строя уже сейчас, тебе не кажется? – заметил Шорин. – Пока у нас есть фактор внезапности.

– А я что делаю? – откликнулся Остапенко. – Ищу подходящее место для этого.

Он давно уже пытался высмотреть местечко для засады, но такового пока не встречалось – пальмы на вершине росли редко, а кусты обмельчали, и укрыться за ними было проблематично. Зато по другую сторону холма, круто уходившего вниз, пошли плотные, густые заросли ветвистых низкорослых пальм. Их кроны образовали единый ковёр практически без просвета, и если бы внутри, между стволами, можно было пройти, Митралл сверху вряд ли заметил бы беглецов.

Остапенко с разбегу под уклон налетел на первую пальму, чуть не ободрав лицо о шершавую, волокнистую кору, и буквально протиснулся внутрь рощицы – так плотно росли деревья. Сзади сдавленно охнула Кин и выматерился Шорин – оба тоже ощутимо ударились о стволы.

Валентин, словно бульдозер, пёр вперёд, откидывая в сторону лианы и находя оптимальный путь. Кин, кое-как завязав длинные волосы в пучок, чтобы они не цеплялись за ветви, следовала за ним, а замыкал процессию Шорин, которому частенько приходилось нагибаться – высота свода «древесной» пещеры редко где превышала его рост.

В роще стоял полумрак. Воздух был сухой, горячий, в нём плавали не то чтобы противные, но и не слишком приятные запахи. В довершении ко всему люди подняли клубы удушливой пыли и потревожили пронзительно пищавших насекомых, так и норовивших ужалить в открытые части тела. Через минуту со всех градом катился пот, заливая глаза. Пыль щипала горло и нос, а руки и лицо царапали острые кромки лиан и жёсткая кора пальм.

Скоро спуск закончился, стена деревьев поредела, и идти стало заметно легче. Сквозь кроны уже проникали солнечные лучи, зайчиками скакавшие по лицам. Несколько раз беглецы останавливались и прислушивались. Несмотря на жужжание местного комарья и щебетание далёких птиц, сзади отчетливо слышался шум погони.