Харизма - Леонид Каганов Страница 65

- А если его бьют?

- Обычно будущие вожаки неохотно нанимаются исполнителями на работу или на службу. Они стараются руководить и всегда поднимаются вверх. Такой человек, куда бы ни попал, зарабатывает авторитет и становится вожаком. Попал в дворовую компанию - стал заводилой. Попал на подводную лодку - стал авторитетом среди экипажа. Попал, на зону - стал паханом.

- То есть пробьет себе дорогу кулаками?

- Нет, не кулаками, - говорит Миняжев задумчиво, словно сам с собой. - Не кулаками. Вожаки редко бывают сильны физически, им это не нужно. Кулаками будут поддерживать его авторитет слуги-воины. Вожак сильнее их духовно, он знает, чего хочет, идет вперед и добивается цели. Попал в зону - заработает авторитет, а попал в научный институт или на завод - выбьется в руководители. Как муравей Кузьма.

- Значит, если человек родился слугой-строителем, то слугой-воином в армии ему быть нельзя?

- Никак нет, господин инспектор, - кивает Миняжев, он уже свыкся со своей ролью экскурсовода. - В современной армии редко нужны вспыльчивые и гневливые пехотинцы, гораздо больше нужны холодные и трусливые снайперы или ракетчики. Времена поменялись.

- А женщины тоже делятся на эти три типа?

- Да, только у них это выражено меньше.

- Очень странная теория, - говорю я ошарашенно. - Ну а если рождается ребенок у человека-строителя… у отца-строителя и матери-строителя, он не может стать человеком-воином?

- Чаще всего - он и родится строителем. Но он может родиться кем угодно, это лотерея. Предопределение человека не наследуется прямо. Природа предусмотрела, чтобы люди не делились на три породы, иначе в первой же войне погибла бы порода мирных строителей, а затем размножившиеся вожаки уничтожили бы воинов и остались одни. Поэтому дети сильных мира сего так часто оказываются инфантильными и не способны продолжать дело отцов. И наоборот - прирожденные вожаки из простых семей так часто выбиваются в люди и делают головокружительную карьеру.

Я некоторое время молчу, чтобы осознать эту информацию. Прямо скажем, полный шок. И ведь, похоже, он прав на все сто, вот что самое обидное…

- Так, - говорю. - Значит, вы тут занимаетесь фашистскими теориями?

- Никак нет, господин инспектор, - спокойно отвечает Миняжев. - Проект “Муравейник” как раз и должен был доказать, что генетическое предназначение можно изменить. Основное положение теории “Муравейника” гласит, что и в муравье, и тем более в человеке заложена возможность изменить свою роль.

- Да? Это после всего сказанного?

- Существуют доказательства. Тот же муравей Кузьма.

- Ну… допустим. - А зачем это делать? “Вакцина успеха” для генеральских сынков, да?

- Конечная цель проекта, - спокойно отвечает Миняжев, - разработать способы, позволяющие из людей-воинов и людей-строителей делать людей-вожаков для выполнения сложных боевых задач. Предполагалось, что при этом мы получим наилучший вид бойца - инициативного, толкового, бесстрашного и расчетливого. А неизбежные для вожака эгоистические мотивы мы сможем подавить системой воспитания.

- И как это сделать? - говорю. - Муравью ставим - точку на спине, а человеку - звезду на погоне, да?

- Никак нет, господин инспектор. Исследование шло по трем направлениям - фармакологическое, хирургическое и психологическое. Вначале опыты шли на муравьях, мы научились с помощью ароматических ферментов выдавать муравья за существо высшего типа в глазах всего муравейника. А с помощью активации нервной системы мы получили муравья-сумасшедшего, который пользовался своим правом, ходил всюду и отдавал команды. Затем шли опыты на крысах.

- На крысах?

- На обычных серых крысах. С ними оказалось намного сложнее. Внешний облик вожака не имеет такого решающего значения. Мы пробовали накачивать крысят силиконом для увеличения туловища, но к значимым результатам это не привело. Хотя крысы и предпочитают видеть в роли вожака самого крупного самца, но они охотно подчиняются я слабому, но энергичному самцу, если он докажет свое право быть вожаком. Тогда мы стали использовать растормаживающий допинг, усиливающий подвижность, активность и напористость крысенка в драках. Вопреки ожиданиям такой крысенок все равно не занимал место вожака, а становило одним из бойцов стаи. Были перепробованы разные комбинации стимуляторов - усиливающие мозговую активность, подвижность, выносливость, нечувствительность к боли, - но хорошего результата добиться не удалось, инициированный всегда подчинялся вожаку.

- А изменить его поведение?

- Так точно. Появился вот он. - Миняжев взмахнул рукой.

Я заметил на втором стенде небольшую стеклянную колбу, в которой плавал крысенок. Половина черепа его была срезана, в глубине мозга торчала иголка. Как я раньше не заметил этой колбы? Зрелище было неприятное.

- Что это? - спросил я.

- Первая удача. Когда опыты с допингами ничего не дали, было решено вести хирургические исследования. Попытки инициации проводились в лабораториях первого госпиталя В К.

Я кивнул, хотя очень хотелось уточнить, что такое ВК и где находится этот первый госпиталь.

- В смысле, бывшего ВК, - поправился Миняжев, - сейчас лаборатория расформирована из-за отсутствия финансирования. Крысятам выжигали электротоком, иссекали скальпелем или, наоборот, активизировали микроразрядами те области мозга, которые отвечают за поведенческие рамки. Наконец удалось найти нужные нервные центры, снять инстинкт подчинения и все сдерживающие механизмы.

- А как у такого крысенка с головой? - интересуюсь я.

- Нет. - Миняжев кивает на колбу. - При жизни черепная коробка оставалась целой…

- Я не об этом. Как у него с психикой? Это получается сумасшедший крысенок?

- Совершенно верно. Точнее - неконтролируемый. А когда крысенку вводили еще и стимуляторы, он начинал вести себя агрессивно и вызывающе. Было проведено пятнадцать серий опытов, из них в четырех сериях крысята, получившие инициацию, стали новыми вожаками стаи.

- Хм… - сказал я. - Значит, действительно не в кулаках дело, а в уверенности и вседозволенности?

- В какой-то мере.

- Но это были сумасшедшие вожаки?

- Так точно, - задумчиво кивнул Миняжев. - Своего рода безумные деспоты и тираны. Знакомая картина?

- Да уж, - сказал я и пожалел, что так мало интересовался историей. - А как они это… между собой? Если их в одну стаю?

- Борьба лидеров - это тема отдельного исследования. Два лидера не могут жить вместе, обязательно начнется борьба и окончится смертью слабого или расколом стаи. Но это как раз нас не интересует.

- Ладно, допустим. Четыре на пятнадцать… Четыре на пятнадцать - это же очень мало? А в остальных случаях?

- В остальных случаях крысенок становился зверем-одиночкой, хотя имел свой беспрепятственный доступ к кормушке.