Дипломат поневоле - Михаил Кисличкин Страница 64

Дали несколько пулеметных очередей по видневшимся позициям конфедератов, замерли, ожидая ответа.

Но окопы безмолвствовали — бойцы четко выполняли распоряжение «без приказа огонь не открывать».

И спустя несколько минут случилось то, чего Илья так ждал: через мост пошла колонна из четырех таких же гвардейских танков и десятка грузовиков.

— Давай, — сделал энергичный жест рукой Илья, и лежавший рядом боец утопил кнопку радиопередатчика.

Взрыватели, спрятанные в герметичных контейнерах с взрывчаткой под водой у опор моста, среагировали на низкочастотный радиосигнал. Несмотря на то что заряды закрепляли не профессиональные минеры, а значительная часть энергии взрыва ушла на подъем впечатляющего по высоте, но совершенно бесполезного фонтана воды, дело все же было сделано. Нет, мост не разлетелся, как в кино, на кучу обломков. В первую секунду после взрыва, когда потоки воды обрушились сверху на гвардейцев, показалось, что он вообще устоит. Но гвардейцам не повезло. Сначала одна, а затем и вторая опора у последнего пролета моста плавно накренились вправо, и дорожное полотно, перекосившись, поползло вслед за ними, сбрасывая в воду альвалан и технику. Затем раздался громкий треск и, разламываясь на части, большая часть мостового полотна, срываясь со средних и крайних к флосскому берегу опор упала вниз, поднимая кучу брызг.

Одновременно с обрушением моста по успевшим попасть на противоположный берег гвардейцам ударили минометы и пулеметы. Позиции батальона запестрели вспышками выстрелов — несмотря на приказ, в горячке боя стреляли все, даже автоматчики, чей огонь на таком расстоянии не был эффективен. Из-за холмов выехали бронетранспортеры конфедератов и внесли полновесную лепту в общее дело из своих пулеметов.

Отвечать пытались только гвардейские танки. Их пушки затявкали, посылая снаряды по позициям конфедератов. Впрочем, без большого толка — пушечный огонь был неточен, а мощь их снарядов не впечатляла. Все что им удалось — прикрыть на десяток минут свою пехоту, которая бросалась в реку, стремясь уйти от убийственного пулеметного огня. Вскоре в одну из машин сверху попала мина, проломив взрывом тонкую верхнюю броню, а вторую подорвали гранатами незаметно приблизившиеся дружинницы Элитьен. Через полчаса бой окончился чистым разгромом гвардейцев.

Не успели стихнуть звуки последних выстрелов, как Илья принял по радио вызов от Липатова.

— Как дела, студент? — Голос подполковника был бодр и весел.

— Воюю, — отозвался Илья. — Мост взорвал ко всем… Противник потерял до батальона живой силы и шесть бронемашин. Пока положение устойчивое.

— Это радует, — отозвался Липатов. — Спасибо за экипаж и топливо для корабля. Ярцев передал, что они только что прибыли на космодром, приступают к работе. У нас тоже весело. Гвардейцы бомбили Ультт, заводы и шахтный комплекс. Потеряли девять самолетов, но кое-каких результатов достигли. Я со своим батальоном и Высокими Иноэрн только что отбил попытку высадить десант на южной части побережья. Но есть и печальные новости: первый полк к северу оказался не на высоте — передали, что отступают, гвардейцы высадились и давят их очень большими силами. Иду им на выручку. Тебе помощь не нужна?

— Держусь, Максим Петрович, — сказал офицер. — Думаю, до завтра никаких неожиданностей не будет.

— Держись. Сбросим десант в море и к тебе. Прорвемся!

До конца дня больше боевых столкновений не происходило. В бинокль было видно, что гвардейцы за мостом накапливают силу: ездили многочисленные машины, суетились еле-еле заметные фигурки солдат, велась какая-то работа. Но на расстояние минометного и пулеметного огня противник благоразумно не приближался. Илья тоже ничего не предпринимал — разведку на тот берег он хотел послать ночью.

Вечером в штабную палатку, стоявшую с обратной стороны холма, пришла Иллин. Кивнула Илье и с ходу начала говорить.

— Ты был прав, землянин. Сейчас я связывалась со своими. Руководство союза гильдий арестовано гвардейцами после отказа объявить вам войну и немедленно атаковать Конфедерацию. Гвардейцы требуют от воинских частей Флосского союза перейти в их подчинение.

— Они подчинились? — тут же спросил лейтенант.

— Не знаю. У меня нет связи со всеми боевыми частями, информацию мне предоставляет другой источник. Я не имею права разглашать его. Но я хочу сказать, что мои стрелки переходят на сторону Конфедерации. Гвардейцы сделали много нехороших вещей, которые союз гильдий был вынужден терпеть. Но этого они делать были не должны. Эта ошибка им еще отзовется. Мы не думали, что они пойдут на полное попрание всех гильдейских прав. Но на всякий случай этот вариант тоже был предусмотрен.

— Хорошо. Я оставляю вас пока в оперативном резерве, — распорядился Илья. — И еще под вашей ответственностью опушка примыкающего к реке леса на левом фланге. Как бы гвардейцы не попытались нас обойти. Справитесь, если черные комбинезоны начнут там переправу?

— Теперь это наш долг, — кивнула ему альваланка.

Ночью произошло два события. Одно из них, безусловно, радостное — прибыла обратно вторая рота под командованием Виоэн. А вот второе нет — отправленные на вражеский берег разведчики из числа Высоких дружинниц не принесли никаких сведений. Хуже того, разведгруппа была обнаружена, вступила в бой и, потеряв трех альваланок, с трудом отступила, преодолев обратно реку вплавь. Привыкший к высокому боевому профессионализму дружинниц Илья был несколько обескуражен таким результатом. Сами Высокие не могли сказать, почему случился провал, по их словам, они все делали правильно. То ли у гвардейцев появились помогающие им Высокие дружинницы, что само по себе казалось абсурдным, то ли просто произошла нелепая случайность. В любом случае это стало для Ильи очень тревожным звонком.

Офицер не ошибся. Утро для его бойцов началось плохо. Гвардейцы начали артобстрел.

Сказать, что он был очень сильным, офицер не мог. По позициям батальона вело огонь от силы десяток орудий не самого большого калибра. Но это было крайне неприятно. Илья под обстрелом был впервые в жизни, как и его бойцы. Нервы вражеская артиллерия выматывала изрядно. Раз за разом вдоль его позиций падали вражеские снаряды, вздымая вверх черные султаны земли, противно выли осколки, пронзительно свистел воздух от перелетов и зловеще-гнусаво от близких недолетов. Полчаса огня, двадцать минут передышки, снова полчаса огня. И так весь день. Ответить врагу Илья не мог, дальность действия минометов не позволяла. И это в психологическом плане было хуже всего. Сделав необходимые выводы после поражения, гвардейцы использовали прошедшие дни по полной программе, сумев обогнать Конфедерацию в разработке артиллерии. Оно и неудивительно, учитывая несопоставимость ресурсов сторон.

Когда вечером артиллерийский огонь наконец затих, Илья вышел на связь с Липатовым. Лейтенант уже не был в столь хорошем расположении духа, как вчера. Погиб еще десяток альвалан, почти полсотни ранено. Взвод таял на глазах, без всякого сражения, хуже того, постоянный артиллерийский огонь угнетающе действовал на малоопытных бойцов.