Человек-машина - Макс Бэрри Страница 61

Карл взглянул на Лолу, затем вновь на меня:

— Ну, потому… — Тон у него был извиняющийся. Но лишь чуть-чуть. — Потому что если ты не избавишься от своих органов, мне придется забрать их у тебя самому.

Я упустил из виду одно. Карл атаковал «Лучшее будущее» и выжил. Против него выставили вооруженных охранников и серьезную технику, а он победил благодаря разумному планированию и тактике. Из этого я понял — или должен был понять, — что Карл не идиот.

Он на секунду отвернулся и тут же выбросил руку в моем направлении. Ко мне устремилось нечто черное и кубическое. Даже до того, как я понял, что это такое, мне стало ясно, что я серьезно ошибся в оценке ситуации. Быть сильнее Карла, быстрее и лучше вооруженным — все это не значило ничего, пока он мог застать меня врасплох, швыряя разные предметы. В модели моего поведения я не учел того факта, что в жизни ни с кем не дрался. В начальной школе я чуть не ударил девочку. Она опередила меня и сбила с ног. На этом мой опыт рукопашного боя заканчивался. Карла же учили подавлять противника. Это было его работой.

Куб оказался автомобильным аккумулятором. Я увернулся. Аккумулятор звякнул, отскочив от моего плеча. «Стоп, мне даже не было больно», — подумал я, после чего второй аккумулятор угодил мне в голову, и я вскрикнул, потому что там еще оставалась плоть. Я покачнулся. Из плеча исходили красные волны — не боль, но логическое негодование. Мой кольцевидный живот провернулся. Я активировал руку-пулемет. Но Карл уже оседлал меня, размахивая слоновьими ручищами. Его кулак превратился во всесокрушающий монолит и врезался мне в живот. Лола закричала. Я попятился и сел на капот автомобиля. Треснуло ветровое стекло. Но меня удивила слабость удара. Я готовился вобрать колоссальный объем кинетической энергии и безбожно переборщил. Сидя на капоте красной спортивной машины, я понял, что по сравнению с моими Карловы руки были не очень сильными. Ни в коей мере. Он состоял в основном из органики. Несмотря на экзоскелет, он не мог иметь вооружения моего уровня. Для этого пришлось бы стать целиком металлическим. Я не хотел подпустить его кулаки к лицу. Но он не был серьезной проблемой.

Контуры прогнулись в трех местах, вознося меня вверх. Я взмахнул рукой-клешней, целясь ему в голову. Карл не только отвел удар, но еще и успел удостоить меня отеческим взглядом. Он ударил меня другим кулаком под мышку, и красные волны захлестнули мой бок.

— Ты хочешь ее, — сказал я. — Разве нет.

Его монолитные кисти начали раскрываться, делясь на толстые пальцы. Одна сомкнулась на предплечье руки-пулемета. Вторая — на тоньшем бицепсе. Карл напрягся. Меня окатило красным. Я взвыл: «Останови, останови, он ломает меня».

— Она меня понимает, — произнес Карл.

Моя трехпалая клешня выстрелила и сомкнулась на руке Карла. Его глаза расширились. Я потянул. Металлические пальцы Карла скрипнули по титану, ослабляя хватку. Я почти не чувствовал руку-пулемет. Но она была на месте. Она работала. Я попытался отпрянуть, толкнув Карла клешней. Все, что я хотел, — навести на него руку-пулемет и закачать в его тело намного больше металла, чем там уже было.

Мои пятки уперлись в машину, на которой я недавно сидел. Я надавил, и металл заскрежетал по бетону, сминаясь о бортик позади меня. Я поднял руку-пулемет, и Карл отбил ее в сторону. Автомобиль за моей спиной трещал и лопался. Сопротивление вдруг ослабло, и я на миг потерял равновесие. Я не знал, что случилось, но между нами образовался зазор, и я вскинул орудие. Карл поднырнул под него и толкнул дуло вверх. Я продолжил отступать, пытаясь увеличить дистанцию, чтобы покончить с делом, и открыл причину, по которой автомобиль больше не упирался мне в спину: я полностью вытеснил его за бортик и теперь он, переворачиваясь, летел вниз. Я обнаружил это благодаря тому, что со мной происходило то же самое.

Ночное небо вращалось. Передо мной пронеслось что-то яркое и белое. В полете я крутился колесом и чувствовал, как неимоверная масса моего тела напитывается кинетической энергией. Сквозь дырчатую бетонную стену гаража я мельком заметил Карла. На следующем витке я был готов, и моя клешня выстрелила металлическим тросом. Тот захлестнулся вокруг экзоскелета Карла и сбил того с ног. Еще оборот. Поверх сияния маячил силуэт, в котором я наконец признал машину, вытолкнутую со стоянки. Она врезалась в источник света и разбила его на тысячу мерцающих осколков, так как светилась сетка матового стекла. Мир проносился мимо. Небо высилось. Карл падал вслед за мной. Я не увидел, но услышал, как далеко внизу автомобиль разбился о пол здания — неведомо какого. Затем он показался вновь в виде кратера из битого стекла и металла. Наглядный анонс скорых событий. Я попробовал развернуть тело так, чтобы в момент приземления его многотонная масса не пришлась на мою натуральную голову. Но оно не ответило. Я закричал от его предательства.

Мой кольцевидный живот провернулся. Ноги вытянулись. Копыта раскрылись и выдвинули пальцы. Я врезался в автомобиль, как бомба. «Тройки» съежились, смягчая удар. Выстрелили якорные шипы. Я ощутил, что левое копыто зацепилось за пол, а правое скользнуло. Оно ударилось в капот автомобиля и отшвырнуло его прочь. Я шатался. Я стоял. Капот вернулся и попытался в падении срезать мне голову. Рука-клешня отпустила Карла, и трос метнулся ко мне. Контуры неуверенно шагнули, затем — еще, и мы почти обрели равновесие, когда рядом врезался Карл, подобно метеориту. Нас отбросило ударной волной, и вдруг нарисовался человек с совершенно белым лицом и раскрытым от ужаса ртом; я приложил все усилия, чтобы не наступить на него. Живот крутанулся. Я попятился и вошел в высокую витрину. Посыпались стекла. Но я удержался на ногах. Я был жив. Мне хотелось расплакаться, я любил мое тело.

Клешня чмокнула: она втянулась в руку до конца. Я стоял в магазине. Это был огромный белый храм из воздуха и стекла. Пара десятков людей съежились за прилавками и витринами. Стены были увешаны белыми постерами, похожими на знамена и напоминавшими политические плакаты, а витрины казались склепами с заключенными в них миниатюрными телефонами, компьютерами и планшетами.

Осколки стекла осыпались с меня потоками. Никто не бежал. Никто не кричал. Мне это показалось странным, но я как-никак находился в магазине электроники. «Карл», — сказали органы — и вовремя. Я вгляделся в обломки. Может быть, его отбросило в сторону. Броня у него была приличная, а вот с амортизацией проблемы. Я отвел взор, но тут же глянул обратно, так как уловил движение: у Карла была шина — он уже замахивался, чтобы запустить ею в меня.

Я поднял руку-пулемет. На этот раз летящие предметы меня не отвлекут. Я сжал кулак и, когда ощутил вращение внутреннего барабана, подумал: «Шина упругая, от удара она спружинит». Она попала в руку-пулемет и отскочила мне в лицо. Голову отбросило назад. Я заглянул в сердце Вселенной. Тело запело, а мозг копошился во тьме, силясь припомнить, где искать рычаги управления. Гипсокартонный порошок висел в воздухе, как звездная пыль. Я сверил голову с линией горизонта. Люди в хип-хоперских футболках и брюках карго устроили давку в двустворчатых дверях, подчиняясь стадному алгоритму наподобие рыбного косяка. Ко мне летел какой-то мужик с руками-молотами и в серо-желтом экзоскелете. Он показался мне знакомым. Я его откуда-то знал. «Да это же Карл», — пронеслось в голове, а он ударил меня по ногам. Я пошатнулся, но не упал. «Тройки» оказались сильнее. Карл выполнил захват, сдавил мне горло, другую же руку сомкнул на трехпалой клешне и начал отводить ее назад. «Ишь ты», — произнес я. От локтя растекались красные болевые волны. Я не видел Карла, но всяко выстрелил клешней в надежде, что она сама найдет способ отвернуть ему голову. Вместо этого, мы с ней вырвали кусок пола и зашвырнули через весь магазин. Я замышлял другое, но это могло нагнать страху.