Наяль Давье. Герцог северных пределов - Владимир Зещинский Страница 6

Живет, например, человек. У него есть небольшой дом, кусок земли, пара кур и пес. А еще у него есть жена и трое маленьких детей. Если есть что, то засаживает свой небольшой кусок земли, присматривает за ним. Холит и лелеет своих кур, держа их прямо в доме, чтобы хищник какой ночью кормилиц не утащил. Если есть свинки, то и их в доме держит. Иногда бывает в лесу, собирает мед детям, грибы и ягоды. Это еще хорошо, если хозяин земли позволяет своим людям что-то собирать в своем лесу. А ведь есть и такие землевладельцы, которые не разрешают своим людям ничего брать из леса. И вот живет такое человек, старается, добывает пищу, иногда в город ходит, продает «лишнее». Сами бы съели, конечно, но деньги всё-таки тоже нужны. На вырученные медные копейки покупает одёжу, которую будет потом ежедневно носить до тех пор, пока она не разлезется. Да и после этого он не станет ее выбрасывать, оставит на заплатки.

Он так живет, его отец так жил, да и дед с прадедом. И не знает этот человек, что все может быть как-то по-другому, ведь и все его соседи так живут, да и в городе все не намного лучше. Вот и кажется этому человеку, что такая жизнь – норма. Вот поэтому и страшатся многие изменений, не понимая, чем не угодила их нынешняя вполне обычная жизнь неугомонному лорду.

И мне властью своей приходится ломать их привычные миры, заставлять делать так, как мне нужно, потому что я вижу, что вся их жизнь не что иное, как нищее существование. Возможно, кто-то другой наплевал бы на всех этих людей, позволив им и дальше жить так, как они умеют, но я так не могу.

Отвлекся я что-то. В общем, напомнил главам о котлованах, на всякий случай. Оставил денег на различные нужды и вернулся в свой замок.

– Первое, – начал я, когда во дворе собрались мои люди. Я, конечно, оставил Матису всевозможные инструкции, но понимал, что иногда нужно просто показываться на глаза людям, разговаривая с ними, – завод по стеклу необходимо перенести ближе к горам, но не пересекать черту. Второе: вскоре сюда прибудут овцы и козы, нужно соорудить для них загоны летние и зимние подальше от замка. Третье: кроме коз и овец из столицы прибудет еще крупный рогатый скот. Привезут кур и свиней. Как только скотину пригонят, подходите к Матису, он определит, кому и сколько. Кому корову, а кому кур или поросят. Платить за это будете продуктами. Теми же яйцами, молоком, сметаной или творогом. После, когда свиньи подрастут и пойдут под нож, мясом. Конечно! – сказал чуть громче, услышав легкое гудение в толпе. – Никто не будет заставлять вас оплачивать это все вечно. У Матиса спросите все подсчеты. Например, если вы взяли корову, то сколько потом нужно будет отдать за нее молочных продуктов. И понятное дело, что никто не будет отбирать полностью все продукты, которые вы будете получать от скотины. Четвертое: для овец и коз необходимо накосить и насушить травы. Ребятишки могут нарвать веток и связать из них веники. Козы зимой все подъедят. Понятное дело, что за все будут выплачиваться деньги. – Люди тут же довольно загудели. – На этом всё. Подходить к Матису. Он всех разделит, определит и запишет, кто и чего будет делать.

– А вы, милорд? – выкрикнул кто-то из толпы.

– А у меня свои дела, – хмыкнул я. – Но не думайте, что сможете отлынивать. Кстати, Матис, – я повернулся к управляющему, который сидел на одном пеньке, положив стопку листов на другой, что-то быстро записывая. Услышав, что я позвал его, мужчина поднял голову. – Тех, кто будет заниматься постройкой здания под стекольный завод, потом пришлешь ко мне.

– Хорошо, милорд, – ответил тот, тут же снова застрочив.

Я еще немного поговорил с людьми, а потом ушел в замок. Вечером Матис, как и договаривались, прислал мне несколько мужчин, которые знали, с какой стороны подойти к камню и к строительству из него. Я же до этого момента накладывал плетение на старые короткие мечи. Аболье не сильно был рад тому, что я изъял их у него, но спорить не стал, лишь сверкнул любопытством в глазах. Думаю, это из-за того, что мечи и в самом деле уже были слишком старые.

Плетение было не слишком сложное. Относилось к пятой степени начальной магии. Освоил я его еще зимой. Плетение описывалось как бытовое, созданное для того, чтобы резать что-либо. Например, с помощью этого плетения можно было разделать кабана или иное животное, или порезать толстую кожу. Конечно, можно было и человека убить, авторы книги не исключали такую возможность. В общем, не слишком безобидное плетение. Впрочем, если уж задаться целью, то убить можно и простой деревяшкой, а то и вовсе пальцем.

Само плетение я слегка подправил, усилив его и добавив несколько узлов, чтобы его можно было прицепить к чему-либо. В моем случае я выбрал именно мечи, аккуратно накинув и прикрепив к ним плетение.

С первого раза, как обычно, не получилось. Плетение никак не хотело прикрепляться к тонкой полоске металла, все время соскальзывая то на один бок, то на другой. Один меч и вовсе испортил – усиленное плетение просто проплавило железо. Это меня, понятное дело, совершенно не устроило, пришлось делать некую прослойку из нейтральных нитей между самим плетением и металлом.

Если смотреть моими глазами, то получалось, словно мечи были упакованы в своеобразные ножны. В плетении были задействованы нити огня и воздуха. Само плетение изначально работало как некий огненный резак. Магия воздуха была необходима для постоянной подпитки. Нейтральная магия все это сковывала, сглаживая шероховатости и заставляя все это работать так, как нужно. Если бы ее не было в плетении, то получился бы… наверное, большой костер или, может быть, огненный шар. В общем, что-то яростно горящее.

Конечно, я испытывал изначальное плетение. Пробовал на кухне, разрезая им все, что подсовывала мне Аделаида. С помощью него, как оказалось, можно было даже дрова резать. Края деревяшек при этом чернели, но не загорались. Впрочем, мясо тоже немного поджаривалось, как и все остальное. Изначальное плетение не справлялось с камнем, поэтому-то я и полез его усиливать.

Если кто-то думает, что это я такой гений, который может менять давно придуманные плетения, то он сильно ошибается. Просто в конце каждой книги по начальной магии есть главы, в которых описывается, как менять готовые плетения в ту или иную сторону. К тому же там рассказывается, что одно и то же плетение можно совершенствовать почти до бесконечности, добавляя те или иные элементы. Причем авторы предупреждают, что иной раз может получиться нечто совершенно неожиданное и даже опасное для своего создателя.

В итоге мечи получились довольно опасными вещами. Первое, что я посоветовал пришедшим ко мне людям – ни в коем случае не проверять остроту пальцами.

Подхватив специально заготовленный для демонстрации камень, я с неким усилием разрезал его на две части. Края получались такими, словно камень оплавили под высокой температурой. Конечно, это не было похоже на то, будто я разрезал его как масло горячим ножом, но всё же так намного быстрее, чем просто долбить камень. Скажу сразу, что резкой камней могут заниматься только довольно сильные люди.

– Теперь понятно, почему нельзя касаться лезвия руками? – спросил я, разглядывая суровых мужиков. Возраст их разнился, начиная от совсем мальчишки, лет этак тринадцати, заканчивая почти дедом. Все серьезные, коренастые, голубоглазые и скуластые, будто родственники. – Одно касание – и нет пальцев или руки.