Питерская Зона. Запас удачи - Дмитрий Манасыпов Страница 6

Ба, да это ж серия про самого Хемуля. Ну, точно. Вполне себе ясно, чего пацаны залипли. Сценарист и режиссер у этих выпусков на высоте.

Бархатный голос промурлыкал следующую остановку. Моя, точно. А голос-то, голос, прямо как раньше, на рыжей ветке… Новые Череееемушкииии… Милая, от ваших переливов мурашки бегают в самых непотребных местах. И где вас таких находят?

Вагон остался позади, а с ним и кондиционер. Припекало изрядно. Бегать после ночки и утра не хотелось совершенно. И так ноги еле держат. Добраться бы быстрее до фитнес-бара, выпить модного и экологически чистого березового. Алый автомат с газировкой манил, но сладкое сейчас хуже некуда. Порадуюсь за детишек, всегда осаждающих ретрооборудование. Им радость, чего еще сказать.

Вот интересно, почему здесь, посреди мирной красивой жизни, ломается такой нужный встроенный агрегат, как нажопупроблемёр? Почему там, за Периметром, чуешь опасность не просто кожей, нет. Ее ощущаешь иногда самым тонким волосом, торчащим из носа. А здесь?

Свежемодного березового выпить этим уже не совсем утром довелось. А что оставалось? Не сидеть же за столиком просто так? А от кофе за завтраком у меня давление скачет. Вечером хоть литрами, когда есть возможность, а утром вот так. Хотя какая разница, что пить, когда напротив, улыбаясь всеми морщинками розовой, как у поросенка, рожи, сидит Дед Маздай?

Вот такие дела, ага. Если не вернусь в свой уютный номер, считайте меня вольным честным бродягой, накатите тяжело-спиртового и не поминайте лихом. Дед Маздай есть Дед Маздай, просто так он ни к кому не приходит.

* * *

Маздай сам не так и давно ходил туда, где опасно и есть много интересного. До того момента, пока с разницей в полгода не остался без левой кисти, а потом и без обеих ног по самые колени. Иногда многим становилось жаль, что не по самые теребеньки, но уж как вышло. А может, и к лучшему. Если б по самые… то Маздай явно стал бы не просто злым. Он стал бы ужасным, кошмарным и просто непереносимым. А так как Маздай по жизни еще тот мизантроп, то крайне страшно представить подобные расклады.

Ну, посмотрим, где наша не пропадала. Маздай кивнул на стул слева. Ну да, справа сидит Гриша. Сволочь интеллигентная, честный человек и все такое. Ну-ну. Двое, сопроводивших к столу, не потерялись, сели у самого входа. По бокам еще четверо как минимум. Интересно, а красивая коротко стриженная дева к телу Маздая имеет отношение как кто?

– Не раздевай девушку глазами, – добродушно пробасил Маздай. – Она у меня любит доминировать и от таких взглядов злится.

– Спасибо, а то было решил ее в кино позвать.

– Она кино не любит. Ты кушать будешь?

Подумал и мотнул головой. Аппетит если и был, то сейчас весь пропал.

– Что так?

Маздай подпер щеку рукой. Не своей, но служившей так же, если не лучше. С нее у него все и началось, как говаривали. До того ходил в Зону, таскал по-мелкому. А руку потерял, занял бабла, сделали ему по тем временам совершенно безумно-техничный протез, и просто-напросто поперло, пошло и пофартило. Но потом Маздай остался на какое-то время безногим. А получив новые, решил сам никуда не ходить. И получилось у него, если честно, очень и очень. В том смысле, что просто великолепно.

– Почему кушать не хочешь? – Прямо заботливый дядюшка, что и сказать. – А? Некрасиво старшим перечить.

– Хочу хинкали. А их тут нет?

Маздай довольно расплылся в улыбке. Не знавал его, когда тот Зону вдоль и поперек истоптал, но сейчас он больше всего напоминал Санта-Клауса. Такого совсем уж непотребно раздобревшего Санта-Клауса, побрившегося, пахнущего одеколоном за триста марок и отдающего опасностью даже при улыбке.

– Эй, человек!

Человек возник рядом, так и показывая, что готов служить.

– Хинкали милому молодому человеку в поддельном «Боско».

– Почему поддельном?

– А не все равно?

Тоже верно. Чего ему надо? Вряд ли захотел насладиться завтраком в компании моего суки-компаньона просто так.

– Откуда здесь хинкали? Это ж фитнес-ресторан.

Маздай усмехнулся. Складки на шее потешно качнулись.

– Если ты захочешь совершенно не спортивный кентуккийский большой бургер с беконом и картошкой-хаш, то он будет стоять перед тобой минут через пятнадцать. Веришь, нет?

Верю. Как тут не поверить.

– Спасибо.

– Не за что. Ты мне должен, сынок.

– Это за что?

Удивление было неподдельным. Что-то совершенно не помню, что есть долг перед этим плотоядным гиппопотамом.

– Радужки, что ты мне поставил, не спариваются. Жрут, пьют, ломают антикварную красно-черную керамику, преступно ссут только в оранжерейные орхидеи. И не спариваются.

Осталось только крякнуть, сделать бровки домиком, развести руками, усмехнуться, водя глазами по сторонам и вообще всячески изображая святую невинность. А как еще?

Радужки, чудесные милые острозубые хорьки с мехом цветов радуги, пользовались спросом. Вели себя они неплохо, приживались, и вообще. И парочку приносил Маздаю, да. Вот только…

– А чего им спариваться? Они ж не геи.

– Да? – Маздай изобразил удивление. – А я думал, что раз цвет такой, то…

Издевается? Точно издевается. Вот только Гриша здесь зачем? И чего он такой бледный и молчит, как рыба об лед?

– Вот и хинкали, а ты не верил… – Маздай довольно показал на семенящего официанта. И перестал улыбаться.

Вообще это отдельный нюанс. Если общаешься с Дедом Маздаем, причем именно в его версии общения, то надо всегда быть настороже. Версия общения по Маздаю всегда выглядит одинаково, разве что иногда добавляются вариации.

Сидишь напротив него в окружении пары-тройки мордоворотов с ярко выраженными печатями выпускников ОСпН на лицах. Маздай ласково улыбается и чуть позже начинает тебя склонять к совершенно ненужным выходкам. Сходить туда, не знаю куда, принести то, не знаю что. Уворовать свежеиспеченную графиню, только-только получившую герб. Привести с собой на поводке адопса. Ну, мало ли чего ему еще в голову вступит после того, как улыбка исчезнет.

– Ты кушай, сынок, а я пока порассуждаю вслух. – Маздай открыл золотой портсигар, массивный, как защитная пластина «черепашки» бронежилета. Достал армянскую, с длинным фильтром, сигарету «Ахтамар». – Ты ж не против?

Будешь тут против. Тем более что хинкали начали остывать. Ведь холодные хинкали – это совершенно не то. И есть их надо умеючи, чтобы не попасть, что называется, впросак.

В любом ресторане кавказской кухни всегда найдется хотя бы один настоящий повар-кавказец. Именно мужчина-повар, возможно, даже с усами. И когда такой Автандил, Гиви, Ростем или Хвича с Гочей проводят взглядом официанта, забравшего большое блюдо, до краев плещущее содержимым хинкали… О да, горячее такого взрыва сложно что-то встретить.