Продавец королевств - Владимир Мясоедов Страница 6

– Маловероятно, – покачала головой Селес. – Мы все равно останемся лучше людей. Ибо живем дольше, да к тому же поголовно владеем магией, пусть и весьма слабой у представителей младших родов. На смену же соревнованию по умению владеть мечом придет то, что называется «гонкой вооружений». То есть кто сможет сделать лучшее средство для уничтожения себе подобных, тот и победит. А в ней наш народ выиграет по уже упомянутой причине. К тому же все это дела далекого будущего. А в настоящем императрицей людей стану я! И они не должны выйти у меня из подчинения, пробуя на прочность границы владений эльфов, принадлежащие своей повелительнице. Желательно вечно. – На этих словах девушка послала своему жениху воздушный поцелуй, заставивший его аж сбиться с патриотической речи, которую бедный боевой маг, не слишком привыкший к изящной словесности, старательно учил все утро.

– Они пытаются выиграть время, – перешел на более приземленные вещи Аксимилиан. – Чтобы ударившиеся в ересь церковники, несомненно одержимые демонами, смогли поднять волну народного гнева и нашу славную армию захлестнуло потоками крови. Или чтобы посланные на Побережье к варварским племенам послы добились успеха и привели с собой орду дикарей. Если бы крепость продержалась три месяца, у них бы получилось. Но она падет через неделю. Потом за месяц мы очистим оставшиеся баронства и выбьем приспешников Бездны из Святого Престола!

– А если поступить по-другому? – задумчивый и одновременно ехидный голос раздался из-за спины императора. Еле видимый в дневном свете силуэт Канлера Великого, внаглую пристроившийся на крупе коня Аксимилиана, заставил ближнюю свиту венценосной особы невольно вздрогнуть. И позавидовать простым солдатам, нежити неинтересным и нежить эту из-за большого расстояния просто не видевшим.

О парадоксальном чувстве юмора и повышенной въедливости старого призрака ходили легенды, причем не всегда красивые и добрые. Да и при жизни старичок был еще ого-го каким придумщиком и шалуном. Взять хотя бы случай с послами халифата (когда халифат еще существовал и по его территории не ходили бродяги, не знавшие о том, что совсем недавно на месте выжженных пустошей росли фруктовые сады). В ответ на требования об уступке южных портов в собственность солнцеликого халифа, да продлят боги его годы и одарят неисчислимыми благами, закатал послов в бочки с выдержанным розовым муслимским и послал в дар обнаглевшему соседу. Достоверно известно, что о наличии тел в опечатанных серебряными печатями и расписанных рунической вязью бочонках догадались весьма не сразу. Тем более что халифские дегустаторы (позже все как один отправившиеся на плаху) не обнаружили в вине никаких признаков яда, а выливать элитное вино не менее чем столетней выдержки, хоть и полученное от врага, у получателя не поднялась рука. Даже мысли такой не возникло. Халиф вообще первоначально в ответ на такой щедрый дар простил пропажу послов и даже уменьшил свои требования до всего лишь одной крепости. Правда, контролирующей стратегически важный пролив. Просто содержимое тех трех бочонков оценивалось в сумму, примерно равную стоимости возведения трех-пяти имперских дромонов, которые, к слову, никогда не были дешевым удовольствием. Так что юмор у старичка был еще тот. И какая мысль могла зашевелиться в его призрачной голове, не могли сказать даже боги.

– По-другому – это как? – отважилась спросить Селес.

– Неожиданно. Дерзко. Эффективно. – Мертвый король смерил невесту своего сына скептическим взглядом. – Не теряя таких дефицитных людских ресурсов и не устраивая кровавых бань. Сделать так, чтобы сами церковники затоптали сомневающихся в праве Аксимилиана на престол и поползли к нему каяться и принимать благословение.

– И что для этого надо сделать? – продолжала недоумевать эльфийка. – Да тем более в сжатые сроки, не позволяющие церкви объявить нас приспешниками демонов?

– Пока не придумал, – со вздохом сознался Канлер Великий, еще при жизни прославившийся как гениальный полководец. – А потому идея банально всех перерезать выглядит… Мм… Заманчиво. Простые решения – они обычно самые эффективные.

– Если ты явился отвлекать меня, сделай милость, изыди, – сердечно попросил маг дышавшего ему в затылок – в переносном смысле, разумеется – призрака. Причем не переставая улыбаться солдатам и делая вид, будто просто переводит дыхание.

– Неблагодарный! – попытался воззвать к совести своего бастарда покойник, но быстро передумал. – Ладно, есть тут одна идея. Вам же выдали список, в котором содержатся те проклятые земли, которые даже слуги Светлого Господина признают без малейших проволочек филиалом преисподней на земле? Вот их надо уничтожить. Желательно все. Ну или хотя бы одну. Это внесет существенный раскол в идеологию и ряды наших противников. Во всяком случае, паладины после такого воевать не пойдут. Если, конечно, бог им лично не прикажет. А этого не будет – ему, насколько я успел узнать, борьба за власть среди смертных глубоко безразлична. Во всяком случае, пока его храмов не трогают. Священников-то он и новых найдет, причем быстро.

– Ты сдурел! – фыркнула Селес, вмиг растерявшая и так-то невеликое почтение к мертвому королю. – Да там монстров и демонов на единицу площади больше, чем в самом Хаосе! Нас в лучшем случае просто сожрут!

– Могут, конечно, – не особо обеспокоился угрозой бестелесный призрак. – Но шансы на победу с оружием Олафа все же есть. И следовательно, возможен мирный вариант решения всех наших проблем одним махом, исключающий излишние жертвы. А это обязательно зачтется в посмертии и мне, и вам…

– Себялюбивая скотина! – в полный голос выругался Аксимилиан, ставя жестом вокруг своей свиты барьер, не пропускающий звуки, и привставая на стременах, чтобы в завершение своей речи отсалютовать воинам. – Будь проклят… А где он?

Развернувшийся к крупу собственной лошади император обнаружил лишь пустоту.

– Исчез, – пожала плечами Селес. – Может, тебя испугался. Или Олаф через портал новую порцию оружия притащил, и этот куркуль воинствующий принялся немедленно его пересчитывать.

Пока верхушка армии занималась своими не особенно понятными для обычных солдат телодвижениями, командиры передовых отрядов были заняты несомненно самым нужным делом – пинанием подчиненных. До чего бы ни договорилось начальство, это все равно не отменяет того факта, что если солдат не озаботится о себе сам, то никто за него этого делать не будет. Вот потому-то, не обращая на высокие материи внимания, ополчение мастерило из подручных материалов легкие щиты и фашины. Конечно, от молний магов или от пуль новомодного и несомненно магического огнестрельного оружия они не помогут, но от привычных стрел и арбалетных болтов защитят. Хоть и не в полной мере. В рядах охотников благодаря их опыту и намного лучшему оснащению никакого истерического мельтешения заметно не было. Наоборот, степенно и даже как-то с ленцой покрытые шрамами ветераны с легкими ухмылками поглядывали в сторону крепости, потирая в предвкушении покрытые мозолями ладони. Странно… Хотя крестьянская соха или ремесленный молоток тоже заставляют кожу грубеть, но спокойствие перед боем и уверенность в себе приносят только мозоли от оружия.

Дымились отрядные костерки, витал заманчивый духмяный запах солдатской похлебки, на которую квартирмейстеры, подсуетившись, щедро выделили мяса убитых стрелами лошадей из разведывательного разъезда, нахрапом сунувшегося было на тогда еще не поднятый мост и обнаруживших перед собой захлопнувшуюся пасть опускной решетки. Ну и проходило вялое переругивание с осажденной стороной, которое, несмотря на расстояние и плохую слышимость, привносило некоторые нотки веселья в быт армии. Во всяком случае, похаять спрятавшихся за стенами свинских козлов, ни в жисть не нюхавших демонской крови, нашлось достаточное количество желающих, временами очень даже острых на языки. Впрочем, та сторона в долгу не оставалась. Некоторые словесные экзерсисы были бы даже достойны запечатления на пергаменте, буде у кого из присутствующих возникла такая блажь. Ну, например, фривольное высказывание, чуть ли не пропетое с вершины надвратной башни чьим-то замечательным тенором и заставившее эльфийку залиться краской. Хотя нет – таких слов в приличном обществе лучше не цитировать, да и случаи самовозгорания пергамента могут случиться… Вместе с автором… Особенно если будущая императрица узнает, что кто-то из подданных все же посмел это запомнить или, не дай демоны, записать. Сделать пометочку о том, что непременно надо приказать отловить шутника после штурма и отдать его некроманту на опыты, Селес все же не забыла. Не оттого что все эльфы такие злопамятные твари, нет. Просто потому, что за такое, по мнению любой настоящей женщины, вообще убивать надо. Причем медленно.