Заградотряд времени. Я из СМЕРШа - Юрий Корчевский Страница 6

— Не горюй. Вот к своим выберемся, там научат. А теперь бери узел, пойдем деревню искать. Не все же нам в лесу под дождем сидеть.

Я подхватил пулемет, Васька забросил на плечо гимнастерку с харчами. Плохо, что остался он в одной нательной рубахе, а она белая, — далеко видать.

После галет прибавилось сил, но не скорости. Ноги в насквозь промокших ботинках разъезжались по раскисшей земле.

Шли мы часа полтора. Как мог, я выдерживал направление на юго-восток. Однако лес — не прямая дорога. Пришлось и овраги огибать, и бурелом обходить.

Мы вышли на опушку. Я махнул рукой Василию, шедшему позади меня в десяти шагах: «Ложись!»

Недалеко стояла деревушка о пяти домах на одной улице.

Понаблюдал я за ней с четверть часа — никакого движения. Ни деревенских, ни военных — наших или немцев — не видать.

— Пошли. Ежели в деревне немцы, бросай гимнастерку с консервами и беги в лес. Я с пулеметом попробую отбиться и — за тобой.

— Так точно, товарищ командир.

Так и пошли. Я впереди с немецким МГ наперевес, сзади — Василий.

Что-то тихо в деревне. Не слышно, чтобы куры кудахтали или коровы мычали. И жители где? Не нравилось мне все это, но теперь уже и к лесу поворачивать поздно.

Мы подошли к крайней бревенчатой избе — на двери замок. Ко второй — двери нараспашку, изба пустая.

Василий присел на крыльце под навесом, я же не поленился проверить всю деревню. Ни людей, ни животных — никого.

Вернулся к Василию:

— Никого, пустая деревушка.

— Харчи есть, в избе переночуем, обсушимся. Даже огонь в печи можно развести, — предложил обрадованно Василий.

— Э, нет, Вася. По дыму нас сразу и учуют. Я здесь постерегу, а ты пройдись по сараям, может, нож сапожный или топорик, на худой конец — стамеску или отвертку найдешь. Банки открыть надо.

— Это точно.

Василий ушел, но вскоре вернулся. В одной руке он нес кухонный нож, в другой — небольшой топорик. Тут же на крыльце, под навесом, мы открыли банки. Одна оказалась с тушенкой, другая — с кашей. Пользуясь ножом вместо вилки, мы моментом съели содержимое. Маловаты баночки. Открыли еще две, и только после этого почувствовали себя сытыми.

— Ну что, Василий, давай ночлег искать.

— Да ты чего, командир! Вот же изба!

— А если вечером немцы нагрянут?

— Сыро же, дороги развезло. Вон, даже самолеты ихние не летают.

— Ты про танки забыл, Вася.

— Нужна им эта занюханная деревня…

— Нет, поищи баньку или сеновал какой — только от изб подальше.

Повздыхал Василий, да старших слушаться нужно.

Он побрел на зады деревни и вскоре вернулся.

— Есть сарай, похоже — сено в нем раньше было.

— Веди.

Сарай был небольшим и сухим. В углу солома нашлась. Мы перетащили ее к двери и улеглись по обе стороны. В открытую дверь я выставил пулемет на сошках.

— Вот что, боец. Ты пока поспи, а я покараулю.

— Чего там караулить, пустая деревня-то.

Я демонстративно посмотрел на часы:

— Через четыре часа разбужу. Время пошло.

Василий улегся на солому, повертелся немного — уж больно она кололась, но вскоре уснул.

Я лежал, поглядывая на смутно виднеющуюся за пеленой дождя дорогу, и размышлял.

Какого дьявола, за что я попал на шестьдесят лет назад? И самое главное — как отсюда выбраться? В ближайшей перспективе — выбраться к своим, в отдаленной — вернуться в свое время. Может, не стоило уходить от того злосчастного погреба, а спуститься туда еще раз? Какие изгибы времени сыграли со мной злую шутку? Да и смогу ли я отыскать снова тот погреб?

В голове роилась куча вопросов. Например — где линия обороны наших? Что сейчас происходит на фронтах? В школе, а потом в военном училище мы, конечно же, изучали историю, в том числе и историю Великой Отечественной войны, но не по месяцам и уж тем более не по дням. В общем и целом я представлял себе все сражения прошедшей войны, знал, где остановили немцев. Знал о Сталинграде и Курской дуге, о взятии Берлина в сорок пятом. Но вот конкретно — третьего июля что здесь происходило? Радио бы послушать, да где его взять? В деревне я даже электрических проводов не видел. Не удосужилась Советская власть электричество сюда провести.

На соломе я слегка согрелся, обсох. Сытый желудок и усталость клонили ко сну. Солнце, едва угадываемое сквозь пелену дождя и низкие тучи, уже садилось. Еще немного, и наступит ночь. А ночью, как известно, немцы не воюют, можно будет и расслабиться.

Однако благодушным ожиданиям моим не суждено было сбыться.

Вдалеке послышался шум моторов, и в деревню вполз средний немецкий танк T-IV с короткоствольной 75-миллиметровой пушкой, прозванной самими же немцами «окурком», а за ним — легкий двухосный бронеавтомобиль, известный как «Хорх-I», вооруженный пулеметом в башенке. Против такой силы шансов у нас не было никаких.

Я растолкал Василия:

— Тихо! Немцы в деревню вошли.

Василий мгновенно сел на соломе и вскинул на меня испуганные глаза:

— Уходить надо, командир.

— Погоди, посмотрим. За сараем речушка, если что — на ту сторону перебежим. На танке и бронемашине они туда не сунутся, увязнут.

Мы притихли и стали наблюдать.

Немцы прошлись по деревне, заглянули во все избы и выбрали себе понравившуюся — она была размером побольше. Натаскали приготовленных хозяевами дров, затопили печь. Конечно, промозгло на дворе — обсушиться захотели да еду подогреть.

Мы сидели в напряжении. Сунутся они к нашему сарайчику или не обратят внимания? Не обратили. Сдался им наш сарайчик, если даже в избах поживиться нечем.

Видно, немцы подкрепились и выпили — из избы послышались звуки патефона. Вот наглецы, с комфортом воюют. Небось из трофейных патефончик-то, не из Германии же его сюда привезли.

И такая меня злость взяла! Я, русский, на своей земле, как одичавший зверь, в сараюшке прячусь, полуголодный и промокший, а эти гады еще и веселятся!

В голове родился дерзкий план.

— Слушай, Вася. Ты сможешь унести сразу и пулемет, и харчи?

— Смогу. Тут и харчей-то — три банки всего и осталось.

— Топорик мне дай. А сам задами, по огородам уходи на правый край, к лесу. Там затихарись и жди у дороги.

— Сколько ждать? — деловито осведомился он.

— Что я тебе — поезд по расписанию? — прошипел я. — Сколько нужно, столько и жди. Может, до утра.

— Ты что задумал-то, командир?

— Что ты все заладил — «командир, командир…» Сергеем меня звать. Танк задумал угнать.