Дальние берега времени - Фредерик Пол Страница 6

Мне во второй раз дали шлем. Все было как прежде, но результат получился удивительный.

Наверное, я много кричал. Когда мой мучитель снял с меня шлем и я, раздавленный и потрясенный, остался лежать на полу, кое-что изменилось. Одна из дверей открылась, и на нас посмотрело нечто, совершенно мне незнакомое.

Существо было страшноватое.

Больше всего оно походило на уменьшенную версию динозавра, которую я видел ребенком в музеях — кажется, его называли апатозавром, — только он стоял на задних конечностях и был одет во что-то расшитое. Ручки, однако, отличались от лап динозавра. Слегка покрытые шерстью и волнисто-гибкие, как хобот у слона. На длинной шее маленькая змеиная голова. Круглый живот прикрыт чем-то расшитым. В общем, он был похож на существо, изображенное на одной из картинок, которые показывал Чудик.

Это был враг. Я понял, что его привлекли мои крики и что передо мной живой, дышащий хорш.

Когда хорш вошел в комнату, роботы прекратили работу и повернулись к нему, почтительно опустив ветки. Он ничего не сказал им, а подошел ко мне. Его руки и шея постоянно покачивались, маленькая головка подергивалась. Хорш как будто обнюхал меня, заглянул в глаза, потом резко отвел голову и повернулся к двери «туалетной комнаты». Дверь сразу же открылась, и он прошел в нее, сопровождаемый одним из роботов.

Я не видел, что они там делали, но слышал какие-то звуки. Хорш и «рождественская елка» о чем-то переговаривались, хотя я не понимал ни слова. Происходило там что-то еще, судя по писклявым, придушенным то ли выкрикам, то ли стонам, идентифицировать которые мне было не по силам. Потом хорш вернулся в комнату для допросов, но задерживаться не стал, а вышел через другую дверь, лишь в последний момент обратив на меня пронзительный взгляд маленьких темных глаз.

Розовая машина подкатила ко мне. Она никак не прокомментировала визит живого хорша. Но возобновлять допрос не стала.

— Отправьте биологические потребности, — сказал робот, и на этом допрос закончился.

Загадочные звуки, как оказалось, издавал Чудик. Он тоже был не один. Бронзовый робот держал бедолагу за руки, а желтоватый проделывал с ним что-то болезненное.

Мне эта пытка, разумеется, не понравилась, но, кроме того, что-то в ней было не так. Нельзя проводить допросы в туалете! Это нарушение установленного порядка! Это непристойно! Пленники не любят, когда меняются правила, потому что перемены всегда происходят в худшую сторону, и я тоже попытался издать слабый писк протеста. Дальше этого дело не пошло. Желтый робот угрожающе вытянул ветку в моем направлении, и я понял намек. Я заткнулся. Но не смотреть не мог. Каждый раз, когда машина дотрагивалась до Чудика, он вздрагивал и кричал от боли, хотя никаких вопросов ему не задавали. Потом роботы отпустили его и выкатились из комнаты.

Как только они исчезли, я опустился на колени рядом с Чудиком. Он тяжело дышал и явно страдал от боли.

— Ты в порядке? — спросил я.

На меня посмотрели грустные кошачьи глаза.

— Нет, агент Даннерман. Я не в порядке. Оставьте меня в покое.

Этого я сделать не мог.

— Ты видел? Это же был живой хорш, да? Чудик презрительно фыркнул.

— Конечно. — Собравшись с силами, он неуверенно поднялся и прохромал к кувшину с водой.

Я последовал за ним.

— Ты не удивился, увидев его?

Он ответил не сразу, а сначала напился из сложенных чашечкой рук. Вода придала ему сил.

— Здесь правят хорши, — сказал Чудик, облизав губы. — Что удивительного в том, если однажды один из них заглянул сюда во время допроса? Или вы полагаете, что они будут добрее своих машин?

Вообще-то на нечто подобное я и рассчитывал.

— У него был такой вид, будто он проверял, как тут с нами обращаются, — заметил я, не желая расставаться даже со слабой надеждой. — Я подумал, что он мог бы как-то помочь нам.

Чудик снова презрительно посмотрел на меня и изрек свое любимое:

— Вы дурак, агент Даннерман. Какой доброты можно ждать от хорша?

— Не доброты, — упрямо сказал я. — Здравомыслия. Если мы заболеем, то уже не пригодимся им.

— В таком случае, — ответил он, — нас просто выбросят за ненадобностью и заменят новыми копиями. А сейчас я хочу поспать.

Судя по его виду, сон пошел бы Чудику на пользу.

— Ладно, — нехотя согласился я. — Забыл, что они пытали тебя.

В устремленном на меня взгляде смешались боль и высокомерие.

— Пытали меня? Нет, агент Даннерман, они меня не пытали. Они делали кое-что похуже. Они лечили меня, чтобы я не умер. А теперь дайте мне поспать!