Король Руси - Михаил Ланцов Страница 6

1473 год – 11 апреля, Москва

–Что-то удалось прояснить?– Устало спросил Иоанн.

–Многое. Но… многое из этого тебе не понравиться Государь,– чуть помедлив ответил митрополит Феофил.– С чего начать?

–Начинай с плохого.

–А все плохое.

–Почему я не удивлен?– В некотором раздражении фыркнул Иоанн.– Ладно. Тогда начнем с Казимира. Он там как? Не хворает? Чай уже на войну собрался?

–Он не верил слухам…– осторожно произнес Феофил.– Но слухи подтвердились и теперь шляхта с магнатами бузят. Им всем очень не понравилось, что Папа Римский подтвердил законность претензий твоего покойного отца, да будет земля ему пухом,– перекрестился митрополит,– на титул короля Руси.

–Это предсказуемо. Что-то еще?

–Они собираются пойти войной на тебя.

–Польша и Литва разом?

–Король и примкнувшие к нему магнаты. По слухам, шляхта этим делом очень недовольна. Но не в той мере, чтобы собирать Посполитое рушение ^[6]и идти карать тебя. Король хотел собирать именно его, но его отговорили.

–Вот те раз. И кто же?

–В Сейме коронном выслушали слова кардинала и нашли их разумными. Он передал им кратко доводы законников Папы. Польская шляхта в праве решать за Польшу, литовская за Литву, а русская за Русь. Казимира даже слушать не стали. Шляхта очень возбудилась, когда кардинал заговорил за их права, а также о том, что противное воли римских законников решение, позволит в будущем ущемлять королю и польскую шляхту.

–В Литве также не услышали желание короля?

–Да,– кивнул митрополит.– Но нам от этого сильной радости нет. Да, сеймы и Польши, и Литвы отказались поднимать Посполитое рушение. Но они порешили выделить королю денег на войну, ибо урон чести не только ему, но и державе. Причем довольно крупную сумму денег. А он сам сумел заручиться поддержкой влиятельных магнатов, которые имели свои виды на твои земли, Государь. Да и свои деньги у него имеются.

–Сколько, кого, куда пока не ясно?

–Нет,– покачал головой Феофил.– Очевидно только то, что Тверь и Рязань их поддержат. И ходят слухи, что Новгород также поддержит, ежели Казимир дарует ему Магдебургское право ^[7].

–Новгород, значит?– Нахмурился Иоанн.– Аль недовольны они тем, что их торговлишка улучшилась от расширения торга Волжского?

–Довольны,– кивнул Феофил.– Но не привычно им жить под рукой короля. К вольностям привыкшие они. Оттого и соблазняет их Казимир россказнями всякими.

–Соблазняет, значит. Хм. Ладно. Подумаю. А на что Казимир деньги на что спускает, полученные от сеймов?

–Мне то неведомо.

–А слухи что говорят?

–Что переговоры с бандами наемников ведет где-то на западе.

–О! Ясно…– нахмурившись, произнес наш герой. И задумался.

На текущий момент, в его руках была небольшая, но вполне эффективная регулярная полевая армия. Полдюжины ^[8]легких полевых орудий, две сотни аркебузиров, шестнадцать сотен пикинеров и три сотни всадников.

Также он имел доступ к старым, квазирегулярным воинским контингентам. Старой дружине, что досталась ему в наследство от отца в неполные три сотни всадников, ибо потрепало ее в последнюю кампанию. А также ополчение с Москвы, Новгорода и прочих вотчинных земель, которое могло выставить ему несколько тысяч конницы. Неплохой такой линейной конницы в доспехах. Одна беда – совершенно неуправляемой на поле боя и не дисциплинированной, ибо по своей сути средневековой. Да, конечно, не в той дикой степени, как в той же Франции в начале Столетней войны. Но все одно – тот еще хаос на ножках. Причем с гонором немалым. Отец ведь пытался в последний год своей жизни их перевести на «сотенную службу» и принудить к регулярным тренировкам да дисциплине. Но не вышло. Такую поруху старины они терпеть не пожелали. И это не считая того, что подобное «наследное» войско не было в полной мере у него под рукой. Его собирать нужно. А это не просто и не быстро.

Сверх того, Иоанн мог рассчитывать на наемников в случае чего. Как внутренних, так и иноземных. Но тут говорить о каких-то конкретных контингентах было пока сложно. Все уходило на откуп случая.

–Ты бы еще своих пешцев завел себе что ли,– наконец прервал его размышления Феофил.

–Заведу,– кивнул Иоанн несколько раздраженно.– Обязательно заведу. Вот только решу, чем их кормить, вооружать и где им жить – и заведу. А также разберусь, где взять командиров для них.

–Но ты же уже начал набор.

–И тренировку,– кивнул Иоанн.– Но эти пять сотен – максимум, что я могу себе сейчас позволить.

–Сын мой, грядет большая и серьезная война. Король Польши и Великий князь Литовский, при поддержки своих магнатов и Великих князей Тверского да Рязанского попытается разгромить тебя. Ежели ты не сумеешь должно выступить, то многие земли потеряешь. А то и жизнь. Стоит ли сейчас экономить? У тебя ведь есть деньги. Вот и не жадничай. Что тебе эти пять сотен, коли придется драться и на севере, и на юге, и на западе?

–Есть деньги, есть,– нехотя согласился явно недовольный король.

После венчания с Элеонорой Арагонской он получил очень солидное приданное – семьдесят тысяч золотых дукатов ^[9]. Монетой. Что в переводе на местное серебро было чуть за сорок тысяч счетных рублей. Новгородских, которые были вдвое тяжелее московских.

Сверх того, у него полностью сохранилась от отца контрибуция Новгорода в тридцать пять тысяч рублей. Да еще десять тысяч монетой осталось от добычи, взятой в Казани. И это несмотря на то, что Иван III обильно запускал в казанские трофеи руку, финансируя военные действия.

Кроме того, у самого Иоанна стоял небольшой «свечной заводик», еще с тех пор, как наследником был и в обход казны дела делал. И не один «заводик», а с десяток маленьких мастерских разного толка. Тут и производство кустарное стеариновых свечек с маргарином по методу Меж-Мурье. И выделка бумаги по Самаркандской адаптированной технологии из лыка. И производство тигельного «железа». И работа с костяным фарфором. И с зеркалами стеклянными опыты. И прочее. Но все это делалось буквально по чуть-чуть. «Горсточками» да «на коленке». Потому что людей обученных у Иоанна не имелось ни для работ, ни для руководства. Оттого все и тормозилось как могло. Но даже в таком виде эти мастерскими были в глазах покойного отца золотыми, ибо только чистого дохода давали в год порядка ста тысяч рублей новгородским счетом ^[10].