Золотые миражи - Александр Михайловский Страница 6

Чаще всего подобной противозаконной деятельностью занимались американцы. Но немало было и британцев, которые почему-то считали себя хозяевами Тихого океана, а потому вели себя дерзко и нагло. К тому же у англичан были крупные корабли, которые имели многочисленные экипажи и пушки. Так что порой «Беркуту» приходилось вступать с британскими кораблями в настоящие сражения. Правда, гладкоствольные пушки, стреляющие чугунными ядрами, были плохими соперницами скорострельным нарезным орудиям кораблей XXI века. И потому сражения заканчивались, как говорят в таких случаях спортивные комментаторы, «полной победой за явным преимуществом».

Экипаж «Беркута» уже привык ко всем этим «пострелушкам», хотя ядра, выпущенные из пушек контрабандистов и браконьеров, порой плюхались в воду у самого борта сторожевика. А артиллеристы «Беркута», получив хорошую практику, ухитрялись отправлять на дно корабли противника всего несколькими залпами из своих шестиствольных 30-миллиметровок. Достаточно было пройтись очередью осколочно-фугасных зажигательных снарядов из корабельной артиллерийской установки АК-630 по палубе корабля-нарушителя, как на нем вспыхивал пожар, и его команда, точнее, те, кому повезло уцелеть, начинали прыгать за борт. Спасательные шлюпки при этом превращались в дуршлаг, а шансов вплавь добраться до берега у контрабандистов практически не оставалось.

Обеспокоенные растущими потерями, британцы и янки стали отправляться на свой разбойничий промысел парами. Иногда к берегам Русской Америки устремлялись целые флотилии контрабандистов. Но результат встречи американских и британских кораблей с «Беркутом» был один и тот же – бриги и шхуны тех, кто вторгся в воды, принадлежащие Российско-Американской компании, получали свою порцию снарядов, после чего их команды молили Бога, чтобы тот смилостивился над ними и дал им легкую смерть. В холодных водах, прилегающих к берегам Аляски, люди, оказавшиеся за бортом, быстро превращались в окоченевшие трупы.

«Беркут» же продолжал наводить страх на контрабандистов и браконьеров. Они уже успели окрестить его «Вестником смерти» и рассказывали о нем самые невероятные истории. Якобы корабль этот построен в самом пекле по проекту инженера, продавшего душу дьяволу. Адский корабль, двигавшийся с огромной скоростью без парусов и гребных колес, заколдован, и ни ядра, ни бомбы не брали его. Экипаж же этого нового «Летучего голландца» состоял сплошь из пиратов-висельников, вздернутых на рею за их преступления. Попав в преисподнюю, душегубы по призыву Сатаны соглашались и после смерти продолжить заниматься привычным для них делом – топить корабли и губить души добрых христиан. В общем, по их рассказам можно при желании написать шикарный ужастик, который в XXI веке имел бы шанс стать настоящим бестселлером…

Капитан 3-го ранга Варламов стоял на открытом правом крыле ходового мостика, внимательно осматривая поверхность моря в бинокль. Над водой стелился слоистый туман. Волнения практически не было, и «Беркут», слегка покачиваясь, шел экономичным ходом, рассекая форштевнем волны.

«Самое подходящее время для контрабандистов, – подумал он. – Надо бы сказать локаторщикам – пусть усилят наблюдение».

Словно уловив его мысли, командир БЧ управления и связи сообщил, что обнаружены две цели, движущиеся курсом, ведущим к одной из укромных бухточек неподалеку от Якутата. По донесениям сухопутных коллег Варламов знал, что в эту бухточку часто заходили корабли контрабандистов и разгружали там запрещенные товары: виски, порох и ружья.

Приказав объявить боевую тревогу, командир «Беркута» поспешил на командный пост, где велел дать полный ход и идти на перехват кораблей-нарушителей. А в том, что это были именно они, он не сомневался. Обычные торговые суда, попав в такой туман, как правило, или встают на якорь, или ложатся в дрейф, опасаясь приближаться к берегу.

Когда до целей оставалось не больше мили, туман немного рассеялся, и Варламов увидел две средних размеров шхуны. Они медленно шли в сторону побережья. Большая часть их экипажей столпилась на баке, стараясь разглядеть в тумане буруны прямо по курсу. Потому-то они не сразу заметили неожиданно вынырнувший из тумана «Вестник смерти».

Приказав взять на прицел ближайший к «Беркуту» корабль, Варламов через ГУ сообщил нарушителям морских границ Российской империи, что они должны немедленно лечь в дрейф, а капитаны шхун с судовыми документами незамедлительно прибыть на борт «Беркута». Для того, чтобы контрабандисты побыстрее шевелились, Варламов дал команду пулеметчику сделать несколько предупредительных выстрелов трассирующими пулями из тумбовой установки крупнокалиберного пулемета. Впрочем, этого можно было и не делать…

На застигнутых врасплох шхунах началась паника. Никто из их экипажей и не собирался оказывать сопротивление. На парусниках срочно начали спускать баркасы, в которые с палубы, как горох, посыпались насмерть перепуганные моряки. Через полчаса на кораблях-нарушителях не осталось ни одной живой души, а несколько шлюпок, битком набитых матросами, рванули в сторону берега.

– Ну что, Глеб Павлович, – спросил у Варламова его старший помощник, – приступим к экзекуции?

– Подожди чуть-чуть, – улыбнулся командир «Беркута». – Утопить их мы всегда успеем. Эх, жаль, что у нас нет призовой команды. Можно было бы тогда отправить наши трофеи в Ново-Архангельск и порадовать Адольфа Карловича Этолина.

– А что, если утопить одну шхуну, а другую взять на буксир и отвести ее в Ново-Архангельск? – предложил старпом. – Нам все равно надо будет туда зайти. Помнишь десяток ящиков, которые нам всучили перед выходом? Хошь не хошь, а доставить их по назначению придется.

– Хорошо, – махнул рукой Варламов, – готовь досмотровую группу. Надо будет проинструктировать наших головорезов, чтобы они смотрели в оба и не теряли бдительности. Пусть будут готовы ко всяким неожиданностям. Хрен его знает, может, на шхунах засело несколько отморозков, которые просто мечтают ухлопать парочку «висельников» из экипажа «Вестника смерти».

– Да нет, не должно никого остаться, – уверенно произнес старпом. – Я тут почитал в справке, которую подготовили для нас особисты. Мне потом самому стало страшно в зеркало смотреться – такие страсти-мордасти про нас понапридумывали.

– Ну ладно, даст бог, все будет нормально. Кстати, не забывай, что если все пройдет как надо, то нам выплатят за шхуну и за ее груз немалые призовые деньги. Только где мы их потратим?

– Были бы гроши, а куда их девать – найдем, – рассмеялся старпом. – Ну что, Глеб Павлович, пойдем, проинструктируем наших абордажников?

* * *

Вадим Шумилин уже привык к новым для него обязанностям и чувствовал себя в Калифорнии вполне уверенно. Конечно, человеку из будущего непривычно было наблюдать за повседневным бытом обитателей крепости Росс. Вадим словно оказался в группе реконструкторов, которые старательно разыгрывали сцены из жизни индейцев и ковбоев. Только индейцы здесь были самые натуральные, да и вакерос, гарцующие на горячих мустангах, мало чем отличались от реальных ковбоев Дикого Запада.

Вадиму приходилось каждый день общаться с теми, кто занимался в русской колонии охраной ее рубежей. Банды «нехороших людей», разбитые «мышками» капитана (пардон, уже майора) Мальцева, теперь старательно обходили стороной владения Русско-Американской компании. Местное же начальство в Монтерее старательно демонстрировало дружелюбие и уважение к русским, которые, как выяснилось, не боялись никого и готовы были перебить хоть тысячу вооруженных до зубов янки. Сеньор Гонсалес зачастил в крепость Росс, рассыпаясь в любезностях перед Виктором Сергеевым, часто приватно с ним о чем-то толковал и, отправляясь назад в Монтерей, довольно потирал руки.