Дочь леса - Сергей Криворотов Страница 6

Когда Роман впервые в детстве увидел центральный поселок, его поразила скученность застройки. После привычной широты предлесья и удаленных друг от друга домов колонистов теснота центра напомнила ему лесной муравейник. Разумеется, он имел представление из Астронета о городах на других планетах, но они казались далекими и совершенно нереальными. Теперь же мальчик воочию смог увидеть такое совсем рядом, и оно принадлежит его миру.

Конечно, поселок никак не тянул даже на звание маленького городка, но в глазах выросшего среди просторов фермерских угодий и почти полного безлюдья мальчишки несколько десятков прохожих, встреченные на улицах за короткое время, выглядели столпотворением. К радости юного провинциала, здесь имелась зона отдыха, манившая видным издалека чертовым колесом. Все это ему еще предстояло открыть для себя.

Много позже отец привез его сюда на учебу. Старший Крайнов рассудил, что основная разработка Леса еще впереди, и хотел, чтобы хоть один из сыновей получил специальные знания, которыми сам он не владел, и отсутствие которых, как он полагал, не давало достичь желаемых результатов труда.

– Я хочу, чтобы ты пошел дальше меня, – не уставал повторять он снова и снова сыну. – Выучись на технолога, стань управленцем. Будешь тогда отдавать распоряжения таким неучам-одиночкам, как я, что и как делать, как получать наибольшую выгоду. Я хочу, чтобы у тебя было лучшее обеспеченное будущее, чтоб тебе не пришлось считать каждую копейку, как мне.

Решающим доводом послужило то, что компания «Экофлор» полностью оплачивала обучение с последующим трудоустройством на одном из своих предприятий. Кроме нее никто никаких гарантий дать не мог.

Административный центр производил неоднозначное впечатление. Аккуратные ряды сборных домишек, похожих один на другой, словно клоны единого образца, ровно подстриженные газоны, низкорослые деревья и кустарники, огороженные коротким штакетником, – завезенные людьми растения с трудом обживали свободные от Леса пространства. Казалось, на всем здесь виден налет привнесенной искусственности. И деловой центр выглядел макетом, музейной выставкой незатейливой функциональной архитектуры на потребу будущим инопланетным туристам, которых пока никто не видел.

Для Романа не чувствовалось во всем этом знакомой с детства теплоты фермерских построек, в которые хозяева вкладывали не только труд, но и душу. Ведь они строили надолго и на совесть, для себя и своих семей. В поселке же все выглядело неестественно и чуждо, но такое впечатление не мешало юному провинциалу взирать на окружающее с радостью и благоговением. Еще бы! Здесь ему предстояло жить и учиться в скором времени.

Только первые восторги от знакомства с новым быстро поутихли. Чем дольше он находился среди противоестественной для Форестаны скученности людей и строений, тем отчетливее ощущал желание поскорее вернуться к привычному Лесу. Где-то тут в поселке проживали дальние родственники Крайновых, которых не составило бы труда разыскать, но родители не захотели одалживаться, поэтому ему, как и большинству сокурсников, осталось довольствоваться студенческим общежитием.

Впрочем, об этом жалеть не пришлось. Жить среди ровесников оказалось весело, но еще задолго до окончания учебы Роман утратил интерес к будущей профессии. Масштабная механическая вырубка и поточная обработка древесины воспринимались им ничем не оправданным уничтожением живой сущности Форестаны, с которой, по его убеждению, колонисты могли жить мирно и взаимовыгодно.

На его счастье, из-за новых запретов и ограничений ксенологов практические занятия сокращались по мере приближения к выпуску, хотя по программе обучения планировалось как раз обратное. Один за другим новые приятели покидали их группу.

К последнему экзамену подошли всего два десятка выпускников, и причиной тому послужили вовсе не трудности учебы. Хотя его не раз посещало такое желание, Роман не присоединился к оставившим курс, главным образом, из опасения отцовского гнева. Ясно было одно – возможностей работать по избранной профессии оставалось все меньше.