Моролинги - Максим Дегтярев Страница 59

Я опустил руку.

– Хорошо, я исчезаю. Вот, смотрите, беру и ухожу… Кроме нового робота Эппель ничего не требовал?

– Флаер без пилота. Жутко разозлился, когда ему отказали. Грозил, предлагал деньги, снова грозил. Пытался подкупить меня, чтобы я договорилась с пилотами.

– А вы неподкупны?

– Так, – она уперлась рукою мне в грудь, свободной рукою указала направление. – Лифт вон там, лестница – рядом. Выбор за вами.

Я выбрал лестницу. Подумал, что ловить мне здесь больше нечего. Шеф говорит, что два козырных туза в одной колоде напрягают его больше, чем два снаряда в одной воронке.

Виттненгер загнал робота-уборщика в какой-то темный угол и учинил ему допрос.

– Ты, дубина железная, – говорил он скрипя зубами. – Отвечай, узнаешь ли ты кого-нибудь на этих снимках. – И он подносил поочередно два снимка к окулярам несчастного робота.

– Не понимаю, – жалобно отвечал робот. – Пожалуйста, повторите, чем я могу вам помочь.

Я подождал, пока обе реплики повторятся трижды, затем похлопал инспектора по плечу.

– Инспектор, ничья. Кстати, вы забыли предупредить его, что все, что он скажет, может быть использовано против него в суде.

– Он пока не обвиняемый, – возразил инспектор. – Вот ведь скотина кубитная, не хочет говорить, хоть обос… хоть тресни! – инспектор постеснялся робота.

Робот беспомощно хлопал окулярами.

– Господа, мне нужно идти работать, – вдруг опомнился он. – Пожалуйста, повторите, чем я могу вам помочь.

– Вали отсюда, – велел инспектор.

Робот, не переспрашивая, убрался восвояси. Уверен, подобное неформальное указание он уже не раз слышал от клиентов.

– Как успехи? – поинтересовался Виттенгер.

– Пойдемте, поднимемся на стартовую площадку. Если Эппель здесь останавливался, то он должен был воспользоваться услугами местных пилотов. И если мы не станем жмотничать, то обязательно что-нибудь узнаем.

– Ну и помогла тебе твоя гражданская рожа? – ехидно осведомился Виттенгер, когда через полчаса нас вышвырнули за подкуп персонала. – Учитесь работать! Учитесь работать! – передразнивал он меня. – Вот расскажу Шефу, как ты работаешь.

– Отрицательный результат – тоже результат, – вяло оправдывался я.

Пилоты, которых опрашивал Виттенгер ни Бенедикта, ни Шишки не узнали. Старший пилот базы сказал инспектору, что никого не помнит, еще до того как увидел в его руках снимки. Но мне удача улыбнулась. Начав с десятки и доведя вознаграждение до сотни, я узнал от одного из пилотов, что два дня назад он добросил Бенедикта до тропы, ведущей к энергостанции, частично разрушенной и потому необитаемой. Пилот высадил Бенедикта в километре от энергостанции. У Бенедикта был с собой рюкзак и альпинистское снаряжение.

Итак, размышлял я, Бенедикт прибыл в Ламонтанью без приглашения. Сначала он снимает номер, из которого удобно вести наблюдение за ЦРН. Затем предпринимает разведку…

– Что-то вы быстро, – удивился пилот Дуг.

– Не твое дело, – поставил его на место Виттенгер.

Если бы Дуг узнал кого-нибудь на снимках, то Виттенгер ему бы так не хамил. Поскольку мы оплатили два часа аренды, а истратили только час, то оставшееся время покружили над Ламонтаньей. Вид сверху был великолепен, но ничего нового по сравнению с Гималаями или Горным Фаоном я не увидел. Центр Радиокосмических Наблюдений мы обогнули за километр. «Ближе нельзя. Помехи», – так объяснил пилот свой отказ подлететь поближе. Его манера вождения меня порядком утомила. Нас с Виттенгером попеременно охватывало желание сказать «Всё, баста, вези туда, откуда взял.» Возникни подобное желание у нас одновременно, полные два часа мы бы не налетали.

Ощутив под ногами бетон посадочной площадки, Виттенгер двумя способами перекрестился и что-то прошептал.

– Никак не выберете конфессию? – предположил я.

– Предпочитаю поблагодарить всех без исключения. Шму и аят я прочитал еще в полете.

Посадочный диск вместе с флаером опустился вниз, в ангар.

– Послушай, Дуг, – обратился я к пилоту. – Ты, безусловно, классный летчик. Мастерства тебе не занимать – никто не спорит, но нельзя ли арендовать флаер, в котором тебя бы не было? Представляешь, залезаю я в флаер, а там – о чудо! – нет ни тебя, ни кого-либо другого, только автопилот.

– Без пилота флаеры не летают, – услышал я за спиной хрипловатый голос. – Старший смены, – назвал свою должность мужчина лет пятидесяти в замасленном комбинезоне, с красной обветренной физиономией и вороватыми, узко посаженными глазами. – Нельзя без пилота. Если вы заметили, внутри флаера есть такие кнопочки, рычажки. Нажмет пилот на кнопочку – полетит флаер, не нажмет – не полетит, – вкрадчиво объяснял он мне.

Пилот Дуг заржал, обнажив крепкие лошадиные зубы.

– Федр, почему он ржет, неужели ты наконец сказал что-то остроумное? – крикнул Виттнегер, одной рукою придерживая лифт. – Или тебе нужна помощь?

– Сам справлюсь. Возвращайтесь без меня.

– Ну, успеха…

Виттенгер заскочил в лифт, двери с грохотом захлопнулись.

– За это, – я потер пальцами, – полетит и микроволновка.

– Не на Ауре, – возразил старший звена. – На Ауре атмосфера неподходящая.

– А если продать?

– Продать что?

– Флаер.

– Мы флаерами не торгуем, – отрезал он, но тон, каким это было сказано, не оставлял сомнений – флаерами он торгует, да еще как!

– Я имею в виду не новый.

Они переглянулись.

– Сам-то ты откуда? – подозрительно спросил старший звена.

– Будь осторожен, они – копы, – предупредил его Дуг.

Я возразил:

– Я – не коп, я простой турист с Фаона. Фаон не в вашем Секторе, поэтому до ваших левых приработков мне нет никакого дела.

– А тот громила? – старший махнул в сторону лифта.

– Он полицейский, но к Галактической Полиции не имеет никакого отношения. Прилетел сюда по частному делу. О нашей сделке он вообще не узнает.

Они снова переглянулись. Наконец, жадность победила.

– Пятьдесят тысяч, – сказал шепотом старший. – Деньги вперед.

На Фаоне за пятьдесят тысяч можно купить новый «Ровер-Джет», правда, фаонской сборки. А Шеф велел экономить. Но, подумал я, президент Краузли не послал бы Вейлинга в такую глушь, если бы речь не шла о миллионах. Поэтому к черту экономию. Я сказал:

– Двадцать, вперед – половина.

– Издеваешься? Сорок… ладно, тридцать пять. Вперед, так и быть, половина, – было заметно, что он волнуется.

Я согласился на тридцать пять.

– Тогда, действуй, – он показал на компьютер в углу ангара.