Пепел победы - Дэвид Марк Вебер Страница 57

— Понятно, — пробормотал Хонекер, задумчиво глядя на гражданина вице-адмирала.

Он знал, что для Лестера Турвиля согласиться в чем-то с Сен-Жюстом не легче, чем пальцами вытащить зуб, и не корил за это своего подопечного. По правде сказать, Хонекер во многом разделял взгляды гражданина адмирала на компетентность шефа БГБ в военных вопросах. Кроме того, комиссар давно усвоил, что за внешней показной бесшабашностью Турвиля таится острый ум, и если тот считал, что противоречивые сообщения о случившемся при Ханкоке дают повод для беспокойства, Эверард Хонекер не собирался отмахиваться от его озабоченности.

Независимо от того, насколько понятны были ему технические аспекты.

— Насколько я понимаю, — сказал он, помолчав, — основные параметры плана «Сцилла» ты так или иначе одобряешь… поскольку это соответствует твоему желанию поскорее задать манти трепку.

— Конечно. Правда, у нас имеются шансы нарваться на хорошую взбучку, но ни одна операция, заслуживающая осуществления, не может обойтись без риска. К тому же риск риску рознь. Катастрофическими последствиями план может обернуться для нас лишь в том случае, если противник заранее узнает, куда намечается удар, и соберет там силы для его отражения. Но это потребует масштабной передислокации, никаких признаков которой, насколько мне известно, до сих пор не наблюдалось. Что, по правде сказать, добавляет лишний довод в пользу нанесения удара немедленно, пока они не оправились и не восстановили стратегический баланс. Но и с МакКвин трудно не согласиться: прежде чем бросать наши силы в бой, их нужно основательно подготовить. Ты не хуже меня знаешь, насколько увеличился Двенадцатый флот после «Икара», но нам явно недостает сработанности и профессионализма. Люди, особенно на новых, требующих доводки кораблях, чувствуют себя неуверенно. Корпусов заметно прибавилось, в результате чего обострилась нехватка квалифицированных инженеров… которых, честно говоря, и раньше-то не хватало…

Он покачал головой и саркастически ухмыльнулся.

— Обычное дело, не правда ли? Только мы кое-как, со скрипом, начинаем преодолевать нехватку толковых борттехников, и тут наши верфи увеличивают производство новых кораблей, и кадровый дефицит возрастает еще круче. Правда, — он издал смешок, — лучше уж иметь избыток хороших кораблей при нехватке персонала, чем испытывать недостаток и того, и другого… Но я отвлекся. А сказать хотел следующее: требование МакКвин не спешить и как следует подготовиться звучит чертовски разумно. Мне даже кажется, что, если принять во внимание дату, которую она же сама и называет, гражданка Военный Секретарь форсирует подготовку. На сбор всех кораблей уйдет время, а ведь по прибытии экипажам потребуется взаимная притирка.

Разумеется, он не стал говорить о том, что, по его мнению, на то, чтобы сделать бойцами идиотов, навязанных флоту Госбезопасностью, потребуется уйма времени, но Хонекер понял это без слов. Как и сам Турвиль, Эверард удивлялся тому, что Сен-Жюст не произвел на флоте масштабных замен народных комиссаров. Отчасти это могло объясняться верой шефа БГБ в компетентность и холодный аналитический ум Элоизы Причарт, однако Хонекер не очень верил в неосведомленность или успокоенность Сен-Жюста относительно складывающихся на кораблях Двенадцатого флота специфических взаимоотношений между поенным командованием и службой политического надзора. Руководитель карательного ведомства наверняка считал, что сближение между офицерами флота и БГБ играет на руку МакКвин, и, скорее всего, именно по этой причине решил «укрепить» Двенадцатый флот кораблями Госбезопасности. Разумеется, официально единственной целью этой акции провозглашалось стремление помочь флоту преодолеть нехватку кораблей, необходимых для операции «Сцилла» и связанных с ней операций. Ясно ведь, что если флоту недостает боевой техники, то БГБ как страж и защитник интересов народа постарается возместить эту нехватку.

Хонекер, сам служащий Госбезопасности, испытал нечто близкое к потрясению, узнав что его ведомство располагает дредноутами и даже супердредноутами. Их оказалось не очень много, однако комиссар не подозревал, что у БГБ вообще имеются корабли стены. Да и для Турвиля, о чем Хонекер догадался по выражению лица последнего, это открытие стало сюрпризом, причем не из приятных. Правда, мощь тайной эскадры БГБ была не столь уж велика, но все же…

И Турвиль, и Жискар отнеслись к пополнению со смешанным чувством. С одной стороны, вменяемый командир, готовясь к рискованной операции, не может не обрадоваться, узнав, что его силы возросли на целую эскадру кораблей стены. С другой стороны, экипажи этих кораблей комплектовались из самых рьяных сторонников Нового Порядка вообще и Сен-Жюста в частности. Это, ясное дело, вносило разлад в общий настрой Двенадцатого флота, не говоря уже о том, что выучка экипажей новых кораблей никак не соответствовала принятым на флоте стандартам. Флотские, разумеется, не упускали случая попенять новичкам на низкий уровень их подготовки, что тоже не способствовало боевому сплочению.

Хонекер не сомневался в том, что «подарок» Госбезопасности не вызвал восторга у Эстер МакКвин, однако отказаться от него, не усугубив и без того имевшиеся на ее счет подозрения, гражданка Военный Секретарь не могла. Это существенно осложнило бы попытки бороться за отсрочку осуществления плана «Сцилла». Вздумай она, ссылаясь на ограниченность возможностей флота, позволить себе отказаться от весомого подкрепления, стало бы ясно, что проволочки и оттяжки связаны не с соображениями военной целесообразности, а с ее личными — и, конечно же, коварными — замыслами.

Во всяком случае, именно такого толкования следовало ожидать со стороны Госбезопасности.

«И тот факт, что корабли БГБ распределили между эскадрами, в состав которых входили флагманы Жискара и Турвиля, тоже не случаен, — угрюмо думал Хонекер. — Сомневаюсь, чтобы это была затея МакКвин, да и Лестер с удовольствием сбагрил бы их куда подальше, но ни он, ни Жискар на это не решатся. Точно гак же, как не решилась отмахнуться от подкреплений Сен-Жюста гражданка Военный Секретарь».

Он вздохнул. В идеальной Вселенной революция уже давно пришла бы к триумфальному завершению, но в той, где родился он, людям, заслуживавшим восхищения и любви — таким, как Лестер Турвиль и Шэннон Форейкер, — приходилось опасаться властей Республики ничуть не меньше, чем неприятеля. Будь они и вправду врагами народа, это имело бы смысл, но комиссар знал, что никакие они не враги. А вот в том, что он сам, Оскар Сен-Жюст или Роб Пьер действительно выражают волю народа, у него появились серьезные сомнения.

Ему приходилось выбирать между людьми несомненно честными, порядочными, мужественными, самоотверженно рисковавшими жизнью во имя Республики, и коварными интриганами, виновными в ужасных эксцессах, о которых сообщали беглецы с Аида. Необходимость такого выбора его не радовала, а то, что выбор был сопряжен с риском, радовало еще меньше. Похоже, внутренне он свой выбор уже сделал, хотя и не решался высказаться открыто. Впрочем, Лестер о его выборе наверняка догадывался.

Хотелось бы надеяться, что такую же догадливость не проявит Сен-Жюст!