Князья Севера - Маркус Кас Страница 57

Об этом я и размышляю, пока мы несемся обратно. Магнус не жалеет и без того дышащий на ладан транспорт и гонит так, словно за нами бежит толпа демонов. На вопросы либо не отвечает, либо бурчит «да» или «нет». Нда, с обоими здоровяками у меня не заладилось.

Родители, утрамбованные на заднем сидении с Олегом, равнодушно смотрят в окно. Они на новость о себе не отреагировали вообще никак. Ни удивления, ни злости. То же непонимание, каким встретили меня.

Это и бесит, и пугает. А если они такими навсегда останутся? Ну и семейка у нас получится. Один без памяти, другие вообще аморфные растения. Дед будет совсем расстроен. На одного Яра надежда останется. Воспоминания о брате с его дурацким чувством юмора выводят меня из мысленного болота.

К демонам всех! Подлатаем родителей, засядем дома в глухой обороне, выждем столько, сколько понадобится для восстановления силы и вызовем тяжелую артиллерию. Если она сама раньше не явится.

С этими веселыми мыслями я поворачиваюсь назад и подмигиваю хмуро-равнодушной троице. В глазах матери проскальзывает едва различимое удивление и я уже радуюсь, но все проходит.

Встречает нас злая охрана, которая злится еще больше, когда мы дружно игнорируем вопросы о том, кого мы еще притащили. Снова накрапывает мелкий ледяной дождик и это только усугубляет их смурное настроение.

Мне их становится жаль — приставили к гостям, которые то смываются из под носа, то требуют чего-то, то просто не обращают внимания. Поэтому мне ничего умнее в голову не приходит, как поблагодарить их за службу.

Мужик, которому я это радостно сообщаю, смотрит на меня, как на полного… чужака, явно удерживаясь от того, чтобы покрутить пальцем у виска. Сплевывает мне под ноги, но отстает с вопросами.

Магнус, проводив нас до двери, разворачивается с такой решительной рожей, что хватаю его за плечо, останавливая.

— Ты куда? — как бы он не побежал на еще один поединок.

— Не бойся, о твоих рассказывать не буду, — северянин хмуро смотрит на мою руку и я отпускаю. — Сам скажешь, если надо будет. Не на тебя я злюсь, Ингвар. На себя.

— А ты то тут при чем?

— Сюда сунулся, хотя знал, что нельзя. Мог же попросить кого-нибудь другого вас пригласить. И, возможно, обошлось бы малой кровью.

— Так, все равно не понял. Ты то тут при чем? — повторяю я, запутавшись.

— Потом, — снова отмахивается северянин. — Я поеду на взлетную площадку, сам поговорю с пилотом. Возможно, все не так, как говорит ярл и я смогу уговорить их отправиться в город. Сюда нужно вызывать наших. И ваших, — неохотно добавляет он.

— Ты там главное осторожнее уговаривай, — киваю на топор. — Как бы нам вообще без пилота не остаться.

— Магнус — умный, — издевается он, делая тупое выражение лица. — Магнус руки рулить оставит.

Я не выдерживаю и ржу, а северянин подхватывает. На том мы и расстаемся, но моя улыбка пропадает сразу же, как я захожу внутрь. Нда, тут театр скорбных лиц просто.

Вижу, что Олег уже сам говорит с Богданом, поэтому иду к Каритским. Илене обустроили из комнаты больничную палату. Девушка, крепко спящая, выглядит хреново. Но ее брат явно в худшем состоянии. Похоже, что он вообще не спал.

Саша бросает на меня быстрый взгляд, когда я захожу, и отворачивается.

— Как она? — тихо спрашиваю, подходя к постели.

— Стабильно, — устало отвечает рыжий. — Будим только для того, чтобы она поела. Не знаю чем ее поят, — он указывает на ряды банок и бутыльков с таблетками. — Но это помогает ее успокоить. Мне кажется, она меня даже не узнает, когда просыпается.

— Прости… — я больше не знаю, что сказать.

Каритский немного оживляется, обернувшись. Пристально смотрит, обдумывая, и наконец отвечает:

— Знаешь, я поначалу во всем тебя винил. Ты нас сюда привез. Да, предупредил, хоть и не сразу, но ты! Злился на тебя, не представляешь как. Даже радовался, что тебя чуть не грохнули там, на поединке.

Я молчу, только зубы покрепче сжимаю. От чувства вины я даже смотреть на Илену не могу, так больно. Я же пытался ее дома оставить, чтоб их…

— Но я был не прав, — вдруг заявляет он. — Ты был готов рискнуть жизнью, ради защиты императорской семьи, ради своей семьи. И рисковал, исполняя свой долг. И Илена защищала Разумовскую, как и должно быть. А я как дурак, думал только о себе.

Мне стоит таких огромных усилий не распахнуть рот, что прикусываю язык. Долг, защита семьи… Уйма слов, в основном ругательных, проносится в голове. Пожалуй, я лучше промолчу.

Мне даже на короткий миг становится стыдно, что не преисполнен этим самым чувством долга. Мне его с детства в голову не вдалбливали. Но Саша меня действительно удивляет. Как бы он не капризничал и не изображал избалованного аристократа, парень он неплохой.

— Ты уж извини, что сразу не сказал, — единственное, из-за чего мне правда жаль. — И мне нужна твоя помощь. Я нашел родителей…

Компания немного оживает, когда мы приступаем. Хоть какие-то действия вместо неясного ожидания. За окном сгущаются сумерки, в камине трещат поленья и общее настроение становится чуть веселее.

В большей степени все ожидают, что князь, то есть мой отец, придет в себя и тут же все разрулит. Я тоже очень на это надеюсь, потому что окончательно запутался, кто виноват и кому дальше бить морду.

Ну и найденный кинжал двергов меня тоже приободряет. Его все таки подобрал и вернул мне хмурый Богдан. Кажется, он чуть меньше злится. И даже хлопнул меня по плечу.

Я больше контролирую перекачку силы, чем участвую. Выкладываться всем слишком опасно. Принцесса и без того обессилена, а Володя вообще неизвестная переменная. Что ожидать от прорицателя под психотропными веществами, не знает никто.

Покровский, к моему облегчению, не сбоит. Сила течет ровно, без перепадов. Они с рыжим плавно накачивает Олега, а тот переплетает их потоки со своими и вливает в моего отца, с которого и решаем начать.

Я завороженно наблюдаю, как целитель с ювелирной точностью, не видя, а всего лишь чувствуя, начинает распутывать мрачную сеть. Нить за нитью снимает эту дрянь, отбрасывая в сторону.

Его руки дрожат, на лбу проступает пот и он только тихо говорит «еще», когда нужно усилить поток. От волнения и нетерпения я дергаю ногой, пиная дрова у камина.

Чужое плетение поддается с трудом, стремясь обратно и это выглядит, словно липкую сахарную вату пытаются отодрать от кожи. Но дело идет и я начинаю радоваться.

Рано. Только я отправляю паранойю на заслуженный отдых, тут же все летит к демонам в зад. Плетение вспыхивает, отец вздрагивает и оседает, а чужая сила набрасывается на Олега.

— Стой! В сторону! — ору я, бросаясь к другу и отбрасывая его, но уже поздно.

В порыве я призываю силу, бросаю ее поперек подпитывающего потока, отрезая его. Потому что вижу, как мерзкая паутина, опутав целителя, бросается к друзьям. Олег пронзительно кричит и замолкает, рухнув на пол.