Галактический конвой - Билл Болдуин Страница 55

Клавдия поморщилась.

— Мне нужно возвращаться, Вилф, — вздохнула она.

— Угу, — пробормотал Брим, зачарованно глядя в ее глаза.

— Гм… тогда вам лучше все-таки отпустить мою руку, пока нас кто-нибудь не увидел.

— Борода Вута, — выдохнул Брим, чувствуя, как пылают его щеки. — Я… э… — Он прокашлялся. — Э… извините.

Моряк на барже начал махать рукой:

— Эй, Клавдия! Нам пора!

— Не извиняйтесь, — чуть улыбнувшись, сказала Клавдия. — Все хорошо. — Она повернулась и поспешила на баржу. Мгновением спустя тяжелая махина тронулась к каналу. Но прежде чем она скрылась за поворотом, Клавдия оглянулась.

Брим ощущал тепло ее руки всю дорогу обратно на «Непокорный».

* * *

Тем же вечером, устав извиняться направо и налево за то, что он не со всеми, Брим неохотно приплелся в кают-компанию «Непокорного». Стиснув зубы, он вознамерился просмотреть церемонию свадьбы Марго так, словно это было всего-навсего любопытное зрелище. Все офицеры, кто смог выкроить из своей вахты хотя бы полметацикла, уже сидели перед большим трехмерным монитором, который Проводник ради такого события поставил посереди помещения. Когда Брим вооружился в буфете бутылкой вина и присоединился к зрителям, основную часть неизбежных подготовительных ритуалов уже передали и должно было начаться основное действие. Брим уселся у двери между Урсисом и Колхауном, налил себе полный кубок и приготовился к смертной муке.

Вино не помогало…

Первый же взгляд на Марго обжег его подобно пламени, в отличие от радиационного Пожара от любви не защищали никакие Н-излучения. В свадебном платье принцесса была столь прекрасна, что все сидящие в кают-компании едва не задохнулись.

— Клянусь Вутом — разве она не прекрасна?

— Нет, вы только посмотрите на платье! И на Камень Империи!

— Вот это да!

Брим помнил этот огромный звездный бриллиант — он был на Марго в ту ночь, когда они впервые делили ложе… На мгновение воспоминания нахлынули на него, оглушив яркими подробностями. Потом Брим попытался представить, что делает принцесса сейчас, в это самое мгновение! Запись свадьбы сделали несколько дней назад. Брим тряхнул головой — он знал, что делал бы сам в подобных обстоятельствах… И сделал еще один большой глоток из кубка.

Внезапно на его плечо опустилась чья-то рука… точнее, лапа.

— Ты храбрый человек, Вилф Анзор, — сказал ему на ухо Урсис, — но все-таки большой дурак. Неужели твоя проклятая гордость стоит всей этой боли?

Брим зажмурился.

— О чем это ты? — прошептал он и сделал еще один хороший глоток вина.

— Насколько я понял, — продолжал Урсис, — хоть я и не знаю, интересует ли тебя то, что я понял, ты очень страдаешь, поскольку не хочешь показать остальным, как тебе печально, что Марго Эффервик выходит замуж за другого.

Брим открыл глаза и нахмурился.

— С чего это ты взял? — прошипел он. Урсис грустно улыбнулся:

— Барбюсу и мне известно о твоей, скажем так, «дружбе» с ее высочеством. Мы вдвоем возвращались с тобой на трофейном катере после миссии на Типро и были в рубке, когда принцесса Эффервик пригласила тебя на Авалон. Помнишь?

— Угу, — прошептал Брим, злобно глядя на барона Рогана Ла-Карна — чертовски неотразимого и увешанного медалями, — тот клал руку на эту восхитительную талию…

— Соответственно, — продолжал Урсис вполголоса, — я единственный в этом помещении знаю, что ты пытаешься скрыть, и уж меня-то ты не обманешь. — Медведь задумчиво пыхнул своей трубкой-земпа. — Или я ошибаюсь, друг мой Вилф Анзор? Может быть, тебе нравится, что твоя «подруга» выходит за Рогана Ла-Карна?

— Тытьчертовы медведи! — тихо выругался Брим. Он налил себе новый кубок, но подумал и решительно поставил его на стол. Эту боль не заглушить алкоголем. Брим помолчал, а потом поднял глаза на своего содескийского друга.

— Если кто-нибудь будет искать меня, Ник, — я на тренажерах. — С этими словами он закупорил бутылку, поставил ее перед Колхауном и вышел в коридор.

Самой свадьбы он так и не видел.

Выписав себе трое суток увольнительных — вообще-то из-за ранения ему полагалось шесть, — Брим направился прямиком в тренажерный зал, и, настроив один из самых старых тренажеров на максимальное соответствие ED-4 — он опять не сдержал ухмылки при виде появившихся перед ним голографических ручек, колесиков и циферблатов, — на два дня погрузился в работу.

Вернувшись на «Непокорный» — на заре третьего дня, перед сменой вахт, — Брим мог считать себя опытным водителем кораблей типа ED-4 (по тренажерным меркам, конечно). Заглянув в пустую кают-компанию, он уменьшил запасы всегда стоявшего на посту Гримсби еще на одну бутылку и отправился к себе в каюту, где напился до бесчувствия и задрых тут же, за столом.

Странное дело, но на следующее утро Брим проснулся у себя в постели. Что еще более странно, его одежда, отстиранная и выглаженная, аккуратно висела в шкафу. Еще через метацикл он доложился на мостике о готовности приступить к обязанностям — с легким звоном в голове, но в целом вполне ничего. И хотя кое-какие подозрения на этот счет у него имелись, он даже не пытался узнать, кто уложил его спать и вычистил одежду. Ведь некоторые услуги лучше оставить без благодарности…

* * *

Тем временем восстановление старого «Приза» продолжалось безостановочно. Следующий конвой «Непокорный» провел, не получив в боях ни царапины. А потом отпущенные сорок дней вдруг подошли к концу. За все это время Брим с Клавдией встречались довольно часто, но каждый раз на бегу, успевая только обменяться приветствиями и — иногда — мечтательным «как-нибудь в другой раз!..».

За эти же дни война неожиданно обострилась, приняв угрожающий оборот. Налеты на Аталанту участились и сделались ожесточеннее. По донесениям разведки, приготовления Негрола Трианского к нападению на Авалон вступили в завершающую стадию. Космофлот Облачников начал выводить свои эскадры в космос еще до того, как ремонт и переоснащение «Приза» завершились. Первым вылетела с Тарро, метрополии Лиги, 91-я особая группа транспортных перевозок под командованием вице-адмирала Лют-Муделя. Эта тщательно замаскированная армада включала в себя пятнадцать лайнеров, переоборудованных для перевозки личного состава, девятнадцать транспортных звездолетов и кораблей снабжения, корабли огневой поддержки и охраны — всего почти сто судов. На борту лайнеров находились более девяноста тысяч отборных головорезов-коммандос, треть которых, по слухам, составляли Контролеры, — по расчетам Облачников, такого количества живой силы должно было хватить для оккупации Гелика, а потом и Авалона. Ими командовал маршал Оген З'Кассьерий, свое прозвище — «Реннигальский Мясник» он получил за кровавые подвиги в звездной системе, оккупированной еще на начальной стадии войны.

После выхода в космос армады Лют-Муделя эскадры Имперского Флота начали прибывать на Аталанту с завидной регулярностью. Следом за 19-й, 43-й и 61-й флотилиями эсминцев приземлилась 3-я эскадра линкоров, а за ней и обе эскадры мощного 4-го Звездного флота. После этого налеты Облачников на Гелик прекратились.