Апокалипсис - Сергей Котов Страница 52

Эльми занимал небольшие апартаменты на административном уровне. Разумеется, под круглосуточной охраной. Но условия ему были обеспечены вполне комфортные. Почему-то мне казалось, что он может ещё пригодиться. И теперь я понимал, чем именно.

— Григорий? — он изобразил удивление, — судя по всему, вы неплохо справляетесь. Что меня несказанно удивляет. Впрочем… а, к чему это! — он махнул рукой, — проходите. Присаживайтесь, где вам будет угодно.

Я вошёл в небольшую комнату, где стояло два мягких кресла и журнальный столик, и занял одно из них.

— Думаю, пришло время нам поговорить, — сказал я.

— Что ж, — ответил Эльми, — быть человеком взаперти — довольно скучное занятие. Так что от разговора я не откажусь.

— Вы передали мне важное послание от вашего альтер-это и создателя, — сказал я.

— Вот как? — похоже, Эльми был удивлён вполне искренне, — что ж, рад за вас, если это так. Но позвольте усомниться в ваших словах — между мной и, как вы выразились, «моим альтер-эго» в настоящий момент нет никакой связи. Иначе, поверьте мне, я бы тут не задержался.

— И всё же послание передано, — продолжал я, — и усвоено. Оно заключается в том, что вы всё ещё живы, Эльми.

Он замер в своём кресле, обратившись во внимание.

— Да, я не сразу это понял, — продолжал я, — и только сделав одно открытие, почти случайно, я смог увидеть эту деталь.

— Продолжайте, — произнёс Эльми.

— Такая сущность, как ваше альтер-эго, не могла просто допустить такой просчёт и позволить мне выйти за пределы собственного влияния.

Эльми молчал, продолжая буравить меня взглядом.

— Значит такой вариант развития событий был просчитан. Допускалось, что мы выйдем за пределы его варианта мироздания.

— Что ж, — кивнул Эльми, — допустим, вы правы. Но что это принципиально меняет для меня или для вас? Вы увидели возможность расчёта, но есть ли в нём для вас какой-то резон?

— Думаю, он есть для нас обоих, Эльми, — продолжал я, — вы ведь, по сути, независимый зонд. Ваш создатель… наверно, будет неправильно говорить «боится» применительно к такому существу, чьи возможности лежат за пределами человеческого осознания…

— Да бросьте, Григорий, — отмахнулся Эльми, — льстить тут некому. А самое главное вы уже поняли: вопрос не в сложности процесса, вопрос в простоте объяснения. В модели. Вы ведь смогли представить себе четырёхмерный континуум после моих объяснений, верно? Да, я не то, чтобы боюсь, — я обратил внимание, что он перешёл на первое лицо и счёл это знаком доверия, — Я научился держать свои границы и даже продвигаться вперёд. Но мне не хватает понимания хаоса для того, чтобы бороться с ним более эффективно. Такие артефакты, как вы помогают мне в изучении. Это верно. Я допускаю выход вовне части изолированных ветвей. Но ваша невероятная прозорливость, боюсь, не имеет для вас никакого практического применения. Вы всё равно растворитесь в хаосе, вместе со своим несчастным миром. А эта моя оболочка, если повезёт, сумеет передать немного новой информации для дальнейшего анализа.

— Я знаю, что такое ажурная сфера, — продолжал я, — точнее, сферы.

— Конечно, вы это знаете, — начал Эльми, — вы знали, у кого спросить, не так ли? Не такая уж это и тайна. Сферы — это хищники, которые…

— Может, это действительно так, — перебил я, — хищники. Вот только их сотворили вы, а не какие-то внешние силы. Вот только их основное предназначение — вовсе не поглощение информации. Это своего рода карантин, не так ли?

Эльми изобразил недоумение.

— Карантин для тех, кто сталкивался вот с этим, — я достал из кармана один из «президентских подарков» и продемонстрировал ему, — любой, кто хотя бы видел подобное, рано или поздно оказывался внутри сферы. Не так ли?

Эльми вздохнул. Прикрыл на пару секунд глаза. А потом ответил:

— Вот видите? Вы только что дали ответ на очень важный вопрос. Его очень часто задают в тех вариантах, которые находятся ближе к Хаосу. В центре такое тоже бывает, но гораздо реже.

— По-моему, вы просто пытаетесь увести разговор в сторону, — заметил я.

— Я растерян, — Эльми пожал плечами, — вы должны были понять, какую опасность представляют эти… предметы. Для этого и была та экспедиция в другую реальность.

— Разве не для того, чтобы Таис захотела домой? — я поднял бровь.

— Конечно, — Эльми кивнул, — вы должны были это понять в процессе. И сделать всё, чтобы от них избавиться. И у вас бы это получилось. Как получалось во множестве других реальностей.

— Но в процессе вы увидели другую возможность, да?

— Не без этого, — Эльми усмехнулся, — я постоянно пробую новые методы. Это нормально. Так вам интересно, на какой вопрос вы ответили или нет?

— Говорите уж, раз начали.

— Вы могли догадаться о назначении предметов. Особенно здесь, после выхода за предел. Я предвидел это.

— Но не рассчитывали, что я пойму про ажурные сферы, так?

— Вот видите, Гриша? Я не всемогущ. Я всего лишь способен отделить бытие от небытия. Хаос от мира, где могут жить люди. Жить, и быть счастливыми.

— Или несчастными. Как в пограничных мирах.

Эльми вздохнул.

— Хочешь верь хочешь нет, но мои чувства очень похожи на человеческие, — он перескочил на «ты»; я заметил это, но не стал заострять внимание, — Для меня это вечная боль, несовершенство мира. Понимаешь? Но я не могу отказать вам в свободе воли. Иначе все потеряет смысл.

— Что происходило с теми… существами внутри сферы? — спросил я.

— Я не знаю, — ответил Эльми.

— Ты выталкивал их за предел вероятностей? И даже не пытался следить? Тебе не было даже любопытно?

— Не таким способом, — он покачал головой, — нельзя удовлетворять любопытство так.

— Потому что аморально?

— Потому что опасно. Я возвращал хаосу то, что он мне подсунул. Но я не собирался попадаться в его ловушку.

— Почему ты просто не уничтожил их? Хотя, кажется, я знаю ответ…

Эльми бросил на меня испытующий взгляд.

— Наверняка знаешь, — согласился он, — ты ведь почти понял, как работает информация, верно?

— Возможно, — согласился я, — но сейчас я тот самый житель пограничного мира, который хочет задать тебе те самые вопросы.

— Всё, что тут происходило — сделали вы сами, Гриша. Не я запускал ракеты. Не я вел войска. Это делали люди. Просто люди.