Костяной скульптор. Часть 6 - Юрий Розин Страница 52

— Ну вот! Вы сами во всём разобрались! Надеюсь, теперь между нами не будет недопониманий?

— Постараюсь их избегать, — улыбнулся король, протягивая мне руку, — извините за этот фарс.

— Ничего страшного. — Я пожал его ладонь. — Что скажете насчёт эксклюзивного контракта на вашу защиту? Хочу сказать, пробраться сюда было не слишком сложно, вам опасно вот так находиться одному.

— Признаться, это не было бы лишним, — Марс снова вернулся за свой стол, продолжив перебирать какие-то бумаги. — После моего побега я пока что остаюсь довольно уязвимым.

— В каком смысле? — я и правда не понял, о чём речь.

А король снова замолчал, похоже рассуждая, стоит ли мне что-то говорить или нет. В конечном счёте, в бою недоверия и благодарности победило второе.

— Ну хорошо, я вам скажу. В конце концов, вы спасли мою дочь и, раз уж станете моим телохранителем, — я вежливо кивнул, как бы подтверждая это согласие на контракт защиты, — имеете право знать хотя бы это. Вы, как авантюрист, ведь наверняка знаете об амулетах воскрешения, что использую в полигонах?

— Конечно.

— Так вот, хотя обычно их нельзя применять нигде кроме самих полигонов, с помощью особого ритуала, крайне дорогостоящего, так что позволить себе такое могут очень и очень немногие, можно как бы обмануть систему полигонов и оставить амулет активным, даже вынеся его на поверхность. После чего примерно лет десять убийство, как и в полигонах, не будет окончательным, а активирует систему, перенеся владельца амулета на алтарь воскрешения. И, пока я убегал от воинов церкви, меня-таки убили. Мой защитник успел, пожертвовав собой, убить Живую Крепость церковников, так что до алтаря преследователи не добрались, но сам амулет, понятное дело, рассыпался в пыль. И пока его не восстановят… — он многозначительно замолчал.

— Вас можно будет убить уже окончательно… — кивнул я. В голове меж тем крутились мысли. В основном о том, насколько этот ритуал был дорог и мог ли кто-то из тех, кого я уже убил, им воспользоваться? А ещё о том, означало ли это, что в будущем всяких императоров мне придётся убивать по два, а то и по три раза. — И когда же это случится? В смысле восстановление? Как долго я буду нужен?

— Ну, не думаю, что вы станете бесполезны, как только я получу амулет, — усмехнулся Марс, — в конце концов, куда лучше совсем не умирать, чем умирать понарошку. А восстановление, думаю, займёт где-то месяц, ну то есть уже чуть меньше.

— А я могу воспользоваться подобными услугами? Лишняя жизнь мне бы точно не помешала.

Король скривился, словно ел лимон.

— Очень сомневаюсь. Без обид, но вряд ли у вас или даже у всех ваших друзей вместе взятых найдётся достаточно средств даже на один такой ритуал. По крайней мере я никогда не слышал, чтобы такой амулет заимел кто-то кроме монархов крупных стран, высших санов церкви или сверхбогатых владельцев каких-нибудь компаний.

Мне сразу подумалось о Паттисе. Но нет, его душа совершенно точно была внутри моей, а значит возродиться епископ не мог. Владел он таким амулетом, но мои способности по поглощению энергии оказались сильнее, или же святоши решили, что Живой Крепости такая подстраховка не нужна — уже было не так важно. Однако я пообещал себе по возвращению домой поговорить с Паттисом и Найсом выяснить у них про такие вот «взломанные» амулеты.

— Ну да, обмануть систему полигонов наверняка очень сложно.

— Точно, — Марс кивнул. — Потому и занимает столько времени. Так что я уже хотел попросить нашего хранителя или Лиру на время отвлечься от их дел и побыть при мне. Армия церкви в последнее время показывает признаки восстановления, так что беспечно относиться к ним я больше не могу. Тем более, как говорит разведка, к ним прибыл Воитель-инквизитор для наведения порядка, что, опять же, нехороший звоночек. И, вы правы, из этих покоев нужно перебраться куда-нибудь поглубже.

Он нахмурился, явно уйдя в какие-то свои мысли, а я вновь взглянул на короля новым взглядом. Оказывается, он не был глуп или излишне благороден, а просто старался по максимуму использовать все имевшиеся ресурсы, пока в рядах святош царили разброд и шатание… признаться, такой правитель мне нравился куда больше, чем понапрасну рискующий своей жизнью налево и направо. Да, возникло кое-какое недопонимание, но мы его вроде как разрешили… Возможно, уверившись в отсутствии у меня планов на дочку, он бы даже разрешил Лире отправиться со мной? Так убивать мне его или не убивать? Надо было решить.

— Ваше Величество, можно вопрос?

— Да, конечно.

— Только, пожалуйста, обещайте, что Лира не узнает об этом разговоре.

Марс нахмурился, но кивнул.

— Ладно, если это не будет что-то, чего я не смогу от неё утаить. Вы должны понимать, что я не хочу врать дочери.

— Нет-нет, ничего такого! Просто, когда она навещала наш дом недавно и я рассказывал ой о том, что со мной случалось после того, как мы расстались много лет назад, она сказала, что очень хотела бы тоже побыть наёмницей. Странствовать по миру, браться за разные заказы, ни перед кем не отчитываться и никуда не спешить. Я попытался ей объяснить, что дорожной романтики, которую она представляет, по факту не существует и что работа наёмника — это не то, чем можно просто взять и заняться. И вроде как она меня послушалась, но я не уверен, что подобрал правильные слова. Как вам кажется, мне стоит ещё раз про это с ней поговорить?

— В своём репертуаре… — вздохнул король, откидываясь в кресле, — она с детства постоянно сбегала, пару раз в результате буквально умерев. На самом деле, многие эльфийские святые этим грешат. С одной стороны — невероятная ответственность, что на них возложена, фактически, с рождения, а также огромное количество знаний и учений, что им преподают, с другой — безответственность, вызванная пониманием своего бессмертия. То, что любая смерть может быть последней и никогда нельзя полагаться на святую силу природы, понимают далеко не все и не сразу. Так что я не удивлён такими её мыслями. И, на самом деле, однажды ей представится возможность поступать так, как заблагорассудится. Каждому святому такая возможность выпадает. Это традиция, такая же древняя, как и сам феномен святых. По достижению ста лет святому даётся неограниченное время на самого себя, он может делать что захочет и идти, куда захочет. К этому времени они обычно как минимум Воители, так что угрожает им мало что. Да и для понимания мира личный опыт крайне важен, вы должны это понимать и без моих слов.

— Понимаю.

— Ну вот. В итоге, к сожалению, кто-то всё-таки погибает, но таких за последние несколько тысяч лет было всего трое. Большинство святых возвращаются в свои анклавы через несколько десятков, реже сотен лет, так сказать, нагулявшись, и к своим основным обязанностям приступают уже с полной серьёзностью, не глядя с тоской за горизонт. Так что у Лиры ещё будет шанс удовлетворить свою жажду приключений.

— Через сорок лет.

— Они пролетят — она не успеет заметить, — отмахнулся король. — Пока же ей придётся продолжить обучение, иначе никак.