Визиты - Сергей Лукьяненко Страница 51

– Скажите, что я принял снотворное и лег спать. Никаких комментариев.

Референт кивнул, поколебался и добавил:

– Еще один идиот, жаждущий приема.

– Толик… – Визирь глянул на часы. – Если бы я узнавал о каждом идиоте в мире, то мне не хватило бы времени даже… Ладно. Иди. Скажи ему часы приема и где записаться.

Референт юркнул к двери.

– Постой. Как зовут идиота?

– Николай Шедченко. – Референт замер. – Он просил передать вам имя.

– Так почему же ты не начал с этого? – Визирь едва не закричал. Референт моргнул, полностью сбитый с толку.

– Его нет в списке тех, о ком надо докладывать.

Визирь молчал, покусывая губы. Обронил:

– Он в другом списке, Толик. Ладно. Подожди, пока менты уберутся, и проведи его. Постарайся это сделать незаметно. Впрочем, это невозможно. И пусть охрана обшарит его с ног до головы, мало ли что. День тяжелый, посетитель поздний. Так?

Референт быстро кивнул.

– Вот и славно. Иди.

Репортеры проводили Шедченко взглядами голодных дворовых псов, наблюдающих через стекло за обедом жирного сиамского кота. Вслед за отутюженным, прилизанным мужчиной, этаким киношным помощником политика, Шедченко пошел к ярко освещенному зданию. Хороша дачка…

Он опять подумал, не делает ли самую роковую ошибку.

Парень в камуфляже, замерший у входа, оценивающе оглядел его и посторонился. Внутри ждали еще двое.

– Простите, Николай Иванович, но меры безопасности…

– Пожалуйста. Я понимаю. – Шедченко развел руки и так и оставил их отведенными от тела. – Смотрите.

Его обыскали быстро и профессионально, с такой тщательностью, что не оставляла даже тени деликатности. Николай терпеливо ждал.

– Оружия нет, – сообщил Шедченко охранникам.

– Сами видим, – беззлобно отозвался один из них. Крепкие нервы у ребят. Старшего их только что шлепнули, а они ничего, держатся.

– Проводите посетителя. – Помощник достал пачку «Кента», закурил. Взгляд у него был усталый, не рассчитывал явно парень в двенадцатом часу болтаться на работе.

Вслед за охранниками Шедченко прошел по коридору. В открытую дверь был виден кабинет, уютный, выдержанный в каком-то древнем стиле советских времен. Никаких компьютеров, зеленая лампа на столе, простенький телефон…

– Входите, входите, – негромко позвали из кабинета. Шедченко сделал шаг, охранники остались за спиной, и посмотрел на Хайретдинова. Депутат сидел в кресле, крутя в руках стакан с водой. Посмотрел на него мимолетно и опустил глаза.

Кажется, он его когда-то видел… Российское телевидение любит транслировать думские скандалы.

– Шедченко. Николай Иванович. Полковник, – отрывисто сказал Хайретдинов. – Так?

– Так. – Он сглотнул комок. – Именно Шедченко.

– Не ожидал, признаться. Зовите меня Визирь.

– Видимо, мы оба остались в одиночестве, – негромко произнес Шедченко.

– Н-да? И что же стало с вашим… гостем?

– Он ошибся. Он переоценил… доброту.

– Как неожиданно, – с легким интересом сказал Визирь. – Спасибо. Я узнал бы это чуть позже, но порой и час важен.

– Порой важна даже минута.

– Вы садитесь, садитесь, Николай. Разговор долгий будет. Так?

Покосившись на охранников, словно приросших к порогу, Шедченко сел.

– Что же привело вас ко мне?

– Вы единственный, кого я смог найти, – честно сказал Шедченко. – Остальными овладела тяга к перемене мест.

– Игра в разгаре, чего ж тут удивляться? Как я понимаю, вы остались в одиночестве и в споре больше не участвуете. Так?

– Не совсем.

Визирь нахмурился, и Шедченко показалось, что охранники напряглись.

– Я хотел бы узнать вашу политическую платформу, – быстро сказал он.

– А, так? Бывало, бывало…

– Простите? – Настала очередь Шедченко удивиться.

– Ну, в прошлые разы. А! – Визирь засмеялся. – Очевидно, вы не совсем в курсе?

– В курсе чего?

– Мне интересно услышать версию вашего недавнего гостя, но это – если поладим. Итак, моя платформа. – Визирь отставил стакан, с хрустом сцепил пухлые пальцы. – Лишь сильная власть, сильное государство способно защитить рядовых граждан. Лишь великая страна способна остановить кровопролитие на окраинах, прекратить разбазаривание национальных богатств. Не считайте это коммунистической идеологией – я не очень-то к ней склонен. Власть – вот чего нам не хватает. Сильная Власть, но не властная Сила – вы понимаете?

– Да. Наверное. – Шедченко тщетно пытался поймать его взгляд. – А национальные вопросы?

– Надеюсь, вы понимаете, – с иронией сказал Визирь, – что для меня нет иного выхода, кроме интернационализма. Если вас не покоробит эта аналогия, как для Иосифа Виссарионовича.

Шедченко покачал головой:

– Рискованный пример в наши дни. Сталин – как интернационалист…

– Что ты знаешь о Вожде, дорогой! – Голос Визиря поднялся, и неуловимо сменился его акцент. Шедченко даже вздрогнул от карикатурной узнаваемости. Визирь рассмеялся. Продолжил прежним тоном: – Легко судить сейчас. Но не суди – и не судим будешь.

– Насколько я могу верить вашим декларациям?

– А насколько я могу верить твоему визиту?

– Вы можете проверить к утру. Так ведь?

– Так. А ты можешь только поверить.

Шедченко кивнул. Да, только поверить. Да, встать на ту сторону, на которую позволят встать.

Лишь бы девушка с обжигающим светом в глазах не осталась последней в этой игре…

– Я вынужден верить вам.