С петлей на шее - Николай Трой Страница 50

Старшая Хранительница сурово и бесстрастно оглядывала горизонт. Тот был не дальше ста метров из-за нагроможденных развалин и непрерывно сыплющегося снега. Амазонки ежились за спиной Веселковой, испуганно вскидывали оружие, поглядывая на предводительницу. Та даже в мешковатом боевом комбинезоне умудрялась выглядеть женственной, но непреклонной воительницей. Ни дать, ни взять — валькирия, если учитывать нордический климат.

Одна только Виктория Керенская стоит прямо, не пригибаясь, терпеливо дожидается приказа следовать дальше. Казалось, что ужасные твари «метели», которыми пугали всех в Гарнизоне, нисколько не заботили ее. Подступающая темнота отражалась в сощуренных глазах девушки, в которых сейчас невозможно ничего прочитать, кроме холода и равнодушия.

Арина Веселкова украдкой посмотрела на свою группу. Два хантера, Егор и Филипп, из тех, кто помоложе. Эти ребята не опасные, пока сила находится в ее руках. Они из нового поколения, зубастые щенки. Привыкли нападать стаей, но только на тех, кто послабее. На тех, кто теряет хватку. Вот и в Гарнизоне они почувствовали, что генерал Борзов понемногу уступает власть новому лидеру. Чтобы быстро закрепиться и отхватить часть добычи, ребята сразу вызвались добровольцами в карательный рейд. И плевать они хотят на то, что бывшие товарищи смотрели чуть ли не с отвращением. Пускай, зато в случае удачи именно те, кто остался в Гарнизоне, будут выполнять их команды.

Чуть поодаль от двух закованных в бронированные комбинезоны парней стоят пятеро Хранительниц. Все молодые девушки, с еще горячей кровью. Готовые умереть за идею и харизматичного лидера. Единственный их минус — очень уж боятся оружия в своих руках и предстоящего похода в «метель». Боязливо оглядываются на еще виднеющийся Гарнизон. Там привычнее, безопаснее. Даже несмотря на то что в последние сутки он превратился в развороченный муравейник. За ними нужно лучше поглядывать. Иногда подбодрить, чтобы не теряли веру. Иногда прикрикнуть, чтобы не теряли бдительность. Пусть идут в хвосте группы. Спину, может быть, и не прикроют, но предупредят об опасности хоть криком. Даже верная и глуповатая Танюша, так самозабвенно влюбленная в Арину, и та бесполезна. Смотрит как побитая собачонка, заглядывает в рот, ждет команды. Просится в безопасное место, привыкла к теплу в Гарнизоне. Ничего, пусть походит в «метели». Потом, правда, возгордится. Будет другим указывать, что тварей не забоялась, но и с этим справимся. Да и на самом-то деле девчонке будет чем гордиться.

И последняя, девятая участница похода, считая и саму Арину, — Виктория Керенская. Сказать по правде, она смущала Веселкову больше всех. Странная девушка. Пришла к ней в штаб, бродила среди девушек. Выспрашивала об организации. Даже завязала с одной романтические отношения втайне от мужа, но потом они быстро расстались. После первого общения с Ариной, кстати. Виктория тогда настолько яро пожирала Веселкову глазами, что даже Танюша заревновала.

Виктория быстро прошла первый тест, выучила все правила, устав. Даже обстригла роскошные волосы, которые каким-то чудом умудрялась держать в отличном состоянии. И вот тогда, став полноценной Хранительницей гражданских прав, и написала странное заявление на Керенского. Не сказать, чтобы это было плохо. Заявление пришлось как раз кстати, нужно было срочно укреплять свою власть. Да и Константин упорно не желал идти на контакт, несмотря на все усилия Арины. Нужно было устранить хантера, иначе его авторитет, вкупе с жадностью генерала, сильно бы усложнили жизнь.

Но Арина с самого начала знала, что за новая девушка ходит к ней в штаб. Старшая Хранительница начала присматриваться к Виктории еще задолго до того, как та вступила в организацию. И была неприятно поражена наблюдениями. Оказалось, что девушка только на людях выглядит сильной и решительной. Дома же она, в присутствии мужа, устраивает неприятные, отдающие сумасшествием истерики, кажется вялой и больной.

«А может быть, она и вправду сумасшедшая? — подумала Арина, косясь на неприступную Викторию. — От такой чего угодно можно ожидать. Так недалеко и до пули в спину!»

Но как бы то ни было, идти вперед нужно. Хотя бы для того, чтобы не пришлось с позором возвращаться в Гарнизон, тем самым утрачивая и ту власть, что уже имеется.

— Логика мужчин проста и понятна, — наконец разлепила сжатые в тонкую полоску губы Арина. — Она линейна и примитивна. Мужчины всегда выбирают только прямые пути, если дело не касается интриг и подлостей… У вас всех отмечен предполагаемый маршрут движения, который разрабатывали для первой группы хантеров. Он намечен дугой, после вертолетной посадки… корректируем угол до состояния прямой и выдвигаемся…

Намеренный выпад в сторону двух молодых ребят насчет мужской логики не дал результатов, кроме его отсутствия. Впрочем, Арина только убедилась в правильности своих суждений. Сейчас оба щенка ненавидят ее в душе, желают придушить, но молчат. Прибились к тому, кто посильнее, и ждут своей очереди вякнуть. Впрочем, не стоит упускать из виду и ту возможность, что ребята могут быть шпионами Борзова. Тот, стреляный воробей, многое еще может, хоть и хочет убедить ее в своей старости и дряхлости.

На миг Веселковой захотелось сказать еще что-нибудь грубое. Так, чтобы парни не выдержали. И тогда перестрелять щенят на месте! Тварей! Ублюдков! Подонков!

Невероятным усилием воли Арина отодвинула поглубже в память ненавистное лицо вечно пьяного отца. Попыталась забыть о его весомых доводах-кулаках, о его «штучке», принявшей постоянную боль. О слюнявых пьяных поцелуях!

Забыть! Прочь!

— Вперед! — только и смогла выдохнуть Старшая Хранительница. Сердце бешено колотилось, дыхание прерывается, на лбу, несмотря на холод, выступил пот. Пальцы мелко дрожали на курке, достаточно только искры, чтобы ей взорваться. — Егор — право, пятнадцать шагов! Филипп — лево, пятнадцать шагов! Хранительницы, по двое с каждой стороны, две сзади! Смотреть в оба! Докладывать о каждом подозрительном сугробе! Иначе задушу на месте без суда и следствия!..