Ярослав Умный. Первый князь Руси - Михаил Ланцов Страница 5

Магни – их военный вождь - погиб. А вместе с ним лег и его друг – местный знахарь. Другого в этом поселении не было. Вот Ярослав и выступил не только как организатор, но и как лекарь.

Да, эта работа была не в профиле Ярослава. Он ведь совсем не медик. Но характер увлечений вынуждал иметь маломальские навыки в этом вопросе и уметь оказывать первую помощь даже там, где нет медикаментов. Все-таки не походы бывают разными. А он в парочке не адаптированных участвовал. И там были раненые, в том числе тяжело. Да и наслушался он фанатов именно лекарского дела, фантазирующих на счет альтернативной истории. О том, что, дескать, можно было использовать в старину...

Очистка ран импровизированным пинцетом из двух палочек, благо, что орудовать ими он умел. Промывка прокипяченной подсоленной водой. Перевязка чистой, также обработанной кипятком тканью. В общем – ничего такого, чтобы требовало каких-то особенных знаний и умений. Главное не быть квашней и действовать уверенно. Пусть неправильно, но уверенно, так как робость и топтание на месте очень заразительно.

В этих хлопотах и прошел остаток дня. Никто его не отвлекал. Никто не беспокоил. Ибо дело важное. Дело нужное. И видя, что Ярослав орудовал, вроде как со знанием дела, не решались ему перечить. Тем более, что они сами в том совсем не разбирались, судя по всему.

Но вот начало смеркаться. Раненые кончились. А Ярослав, утомившись, пошел к реке отмываться, приводя себя в порядок. В городок не шел. Чего ему там делать? Его туда не приглашали.

Он уже стал прикидывать, как ловчее переночевать, да утром спокойно податься куда подальше. Однако у местных на него были свои планы.

- Ярослав Васильевич, - произнес мужской голос из-за спины. Парень обернулся и увидел трех стариков.

- Чего вам? – Нахмурился наш герой, ибо их пришествие ничего хорошего не сулило. Вон – чуть поодаль целая толпа людей собралась. И бывшие воины, и их жены, и дети. Все собрались. Все смотрят. Издали. Как на прокаженного.

- Ты заночуешь в Гнезде?

- Гнезде? – Удивился парень, подумав, что они издеваются. – Я что птица в гнезде ночевать?

- Так град наш зовется, - улыбнулся один из переговорщиков. Да и остальные посветлели лицам, явно сдерживаясь. – Али не знаешь?

- Теперь знаю. Гнездо… Гнездо… - проговорил Ярослав, думая, - славянский говор. А это, стало быть, Днепр? Верховья его. Так? Ну, Днепр, Данаприс, Борисфен. А здесь где-то должно быть приток, идущий в Двину, а оттуда, либо сразу в море, либо на Ильмень и через Волхов в Неву и далее в тоже море. Как его? Остзи ?

- Да, - довольно кивнули все трое. И поправили Ярослава в произношении гидронимов. - Так что, заночуешь в Гнезде? – Вновь спросили они, да с таким видом, словно это было каким-то испытанием.

- Коли пустите на ночлег, можно и заночевать.

- Отчего не пустить? Пустим. У Магни теперь свободно. Станешь у него. Там и для коня место найдется.

- У Магни? То ведь вождь ваш. В его доме смерть и горе. Хорошего мало в такие дни встречать гостей. Не рады мне там будут.

- Рады. О том не заботься.

- Любава, иди сюда, - крикнул другой старик, призывая девушку, прокопченную, как и все вокруг. Та быстро подбежала, сжавшись в комок и затравленно глянув на парня. – Это его дочь. У него более никого не осталось. Только она. Любава тебя проводит.

Ярослав лишь сверкнул глазами на стариков. Двойное, а то и тройное дно в этом предложении их сквозило настолько отчетливо, что аж зудело от желания их расспросить. Сказывалось, что парень совсем не знает местной конъюнктуры и обычаев.

Получив согласие парня заночевать в жилище покойного Магни, старики удалились. А девушка осталась топтаться поодаль, дожидаясь, пока Ярослав соберется и, наконец, последует за ней. Да и потом пошла чуть вперед, держа дистанцию и явно опасаясь приближаться. Люди же, что продолжали глазеть, провожали ее с явным сочувствием в глазах. Что только добавляло Ярославу уверенности в подвохе у предстоящей ночевки.

Но вот пришли.

Любава толкнула створку ворот и скользнула за них внутрь усадьбы. Местные звали ее двор. Но Ярослав привык более поздний термин употреблять и про себя именовал этот тип домовладения именно так. Что он представлял собой?

Одноэтажный дом – сруб-пятистенок архаичного типа, то есть, небольшой прямоугольный домик с утепленными сенями. Низенький. Двухскатная крыша, крытая соломой. Основная жилая площадь где-то три на четыре. Пола не было – лишь утоптанный грунт. Потолка тоже не было, как и окон. Вместо них – духовые и вентиляционные оконца совсем небольшого размера.

Обстановка вполне типичная для раннего средневековья. Небольшой очаг в центре сложенный из камней без глиняной обмазки. Им грелись, на нем и готовили. Дымовой трубы не имелось даже в проекте, так что все внутри было изрядно закопченным.

Стола не было. А вот топчан имелся. Один. Достаточно широкий. И сундук, длинный в должной мере, чтобы можно было на нем спать. Скорее даже не сундук, а короб с крышкой. По местным меркам – дорогое удовольствие. Очень. Признак изрядной зажиточности. У сельских жителей такой и не сыщешь. Явно Магни жил неплохо по местным меркам. Что и понятно – военный вождь.

Что еще? Какие-то корзины. Несколько шкур, накинутых на сундук и топчан. Глиняная масляная лампа, коптящая маленьким огоньком. Освещение она давало очень слабое. Его едва хваталось, чтобы кое-как видеть вокруг. Читать захочешь – так глаза все на лавке и оставишь. Вывалятся от натуги буковки разглядеть.

Рядом с домиком стоял навес и какая-то эрзац-постройка напоминающая сарай. Вроде как для живности, но Ярослав туда своего коня бы не поставил. Скорее для коз или чего-то такого. Запущен, загажен, но воняло свежо. Живность там стояла совсем недавно, ибо несло оттуда ее навозом нещадно. Довольно свежим. Куда она делась – загадка. Но, в любом случае, заводить коня в эту гору дерьма он не хотели, опасаясь проблем. Слишком уж все было запущено.

- Любава, - произнес парень, когда она закрыла ворота и обреченно села на какое-то бревнышко рядом с ним. – А где твой отец? Разве не в доме его должны обмывать?

- Родичи забрали.

- А ты не родич ему?

- Негоже дочери отца обмывать, ежели другие есть. Чай не мать. Ту да, - добавила она с какой-то непонятной интонацией.

- Ты ела сегодня?

- Что? – Спросила она, подняв голову. Миленькая, хоть и чумазая. Возраста неопределенно юного. Тут было сложно сказать, сколько кому лет. Во всяком случае похожих на нее годами Ярослав видел и с пузом, и с малышом на руках. То есть, по местным меркам вполне взрослая.

- Спрашиваю, ты ела сегодня? Я так замаялся, что еще и росинки не перехватил.

- Ах! Да! Я сейчас! – Подорвалась Любава и поспешила в дом. – Ступай за мной.